Сказки из моего детства

— Смотри, как твоё тело реагирует, — провел он членом, и я ощутила мерзкое скольжение по мне его головки. — Ты течёшь от этого, как последняя сука. Я сразу видел это желание в твоих глазах. Но сейчас я буквально перенасытился этим запахом твоей похоти, Аддамс.

Слышать это было больно. Там было холодно, но я дрожала не от этого. Его рука крепко зажала кожу на моей пояснице и резко притянула меня, заставив скупо хныкнуть. Я старалась скрыть это ощущение позора и слабости, но уже было поздно. Его движения и грубость нарастали. Он становился совершенно неадекватным. Кусая меня и царапая до крови. Я понимала, что он играет со мной, как кошка с мышкой, и в любой момент сможет закончить начатое. Моё тело реагировало на его движения. Я всё ещё не понимала, как это возможно, почему я не абстрагируюсь, а остаюсь там, с ним. Эта жажда интереса поглотила меня полностью. Он был так глубоко и при этом так быстро двигался, заставляя мою задницу трястись от силы его толчков. В другую секунду я вдруг ощутила, как он проталкивает палец в другое моё отверстие, и мне вдруг стало больно.

— Выдрать бы тебя везде, — двигал он пальцем сильнее, заставляя меня ужиматься. От этих ощущений, я начала сокращаться. И поняла, что он кончает прямо в меня. Озарение пришло секунда в секунду. Это был знак о том, что он не собирается оставлять меня в живых, ибо не боится моей беременности. Не боится следов экспертизы. Из глаз полились соленые слезы, несмотря на только что испытанный оргазм. Я, наконец, поняла, что он ничего ко мне не чувствует.

— Блять… Это было… — выдохнул он, глядя на меня. — Дай мне минуту.

— Ты сдохнешь жалким трусом. Который только и может уколоть в шею, а потом насиловать девушку связанной. Чертов мудак, — спрятала я лицо, всё ещё находясь перед ним на четвереньках. Меня всю трясло от него. Я буквально его презирала.

— Когда ты перестанешь противиться? Ты уже моя. Не стала бы себя так вести, давно бы просто трахалась со мной без всяких цепей. Но ты ведь так не можешь. Ты слишком хороша для этого. Чертова Аддамс, — с остервенением выплюнул он в мой адрес. — Мне резко захотелось трахнуть тебя в зад, чтобы ты плакала.

— Может трахнешь себя в зад? Чертов фрик, — выдала я, ощутив как он притягивает меня к себе, заставив выпрямить стан, и стоять на коленях.

— Что же ты задрожала, Уэнсдей? Ты же такая смелая… такая волевая… Скажи честно… Тебе ведь было больно? — спросил он гадким, липким шепотом, водя пальцем между моих ягодиц. Я вся скользила и из-за своей смазки, и из-за спермы, которую он во мне оставил. А затем ощутила, как его палец вновь входит в мою попу, и мои ноги резко начали подкашиваться.

— Скажи, как тебе? Нравится? — спросил он, двигая им сильнее. Это было и приятно, и неприятно одновременно. Всё внутри резко сжалось, и всё, чего мне хотелось — изгнать его оттуда.

— Попроси, чтобы я остановился. Умоляй, — сказал он, проталкивая уже два пальца. И я не представляла, что со мной будет, если он затолкает в меня свой член. Но унижаться перед ним я не собиралась.

Пальцы сильнее двигались, заставляя меня шипеть и сжимать ягодицы от болезненных спазмов.

— Аддамс… Я ведь заставлю тебя умолять так или иначе… — промолвил он, открывая пачку презервативов. Я всё ещё стояла с подкошенными коленями, но он заставил меня оказаться на животе. Он просто положил меня на свою куртку, не позволяя двигаться. Я услышала звук фольги и дико занервничала, пытаясь выбраться из-под него.

— Последний шанс, — придавил он меня, надавливая на спину и раздвигая мои ягодицы так, чтобы его член оказался посередине. Я ощущала, как он упирается в меня. И он коснулся моей промежности пальцами.

— Вся течёшь… — констатировал он, вызвав у меня абсолютный стыд. Я текла от его угроз. От его грубости и злости, а сама мечтала убить его и оставить труп в этой пещере. Одна секунда, вторая, третья.

— Да пошел ты, — ответила я очень грубым голосом, но даже так слышала в нем ноты отчаяния и своей слабости.

— Время вышло. Кому-то нравится плакать, — сказал он, ехидно улыбаясь, и нащупал своим членом новое пристанище. И даже несмотря на то, что он был скользким, каждый сантиметр давался мне с такими слезами на глазах, что я сжала зубы в тиски, а ногти мои оставляли кровавые следы на ладонях. Звуки, которые издавал мой рот, были настолько странными, что никто из нас до конца не понимал, что происходило. Боль была везде. А он всё не унимался, жестче трахая меня, как какую-то шлюху.

— Какая ты узкая. Какая охрененно тугая, — ускорял он темп, грубо оттягивая мою голову назад за растрепавшиеся косы. — Ты ведь моя сучка. Моя подстилка.

Наверное, в этот момент я ощутила себя окончательно униженной и сломленной. У меня не было слов комментировать это, к тому же, было так больно, что я вся сжалась. Мне повезло, что он быстро кончил, пока у меня всё горело. Я так и не ощутила оргазм, только ужасную боль от каждого нового проникновения. И от всей ситуации я начала истошно плакать. Сама того не желая. Зарывшись лицом в его куртку и нюхая запах человека, которому, как я думала, нравлюсь. Который, как я думала, чувствовал ко мне симпатию и доверие. Слезы топили глаза, грудную клетку сжимало в тиски, и тут я услышала тот голос, о котором фантазировала всё это время. Даже его тон был абсолютно другим.

— Эй… Уэнсдей… Черт… — посмотрел он на меня совершенно иным, потерянным, осознанным взглядом. Его рука тут же судорожно нарыла ключ в джинсах, и он распахнул кандалы, говоря со мной. — Сейчас послушай. Беги отсюда. Ты должна бежать. Что бы ни случилось.

— Тайлер?! — спросила я дрожащим голосом, осознав, что передо мной тот самый парень, который мне понравился. Даже его взгляд был иным.

— Уэнсдей… Прости. Он убьет тебя. Он совершенно точно тебя убьет. Беги. Одевайся и беги быстрее. И если я начну превращаться — не мешкай. Он не остановится. Мне жаль, что всё так вышло. Ты мне действительно нравилась. Прости, — сказал он, выталкивая меня на улицу. Я бежала, падая и спотыкаясь. Надела толстовку буквально на бегу. И уже спустя пятнадцать минут четко слышала звуки его преследования. Он бежал намного быстрее. Прямо посреди густого леса он повалил меня, толкнув в спину, и я начала падать, оказавшись с ним лицом к лицу, и отползая назад, пока он нависал надо мной.

— Далеко собралась, потаскуха?! — спросил он, схватив меня за волосы и зажав между крепких ног. — Ты сдохнешь прямо сегодня, как и должна была. Мэрилин выпустит тебе все кишки.

Его глаза стали краснеть, а одежда трещать по швам.

— Гори в аду, ублюдок, — сказала я, мощнейшим ударом своего небольшого ножа проткнув его сердце, так глубоко, что его глаза в секунду покрылись слезами, а затем стали тусклыми, безжизненными и стеклянными. Я ощутила, как его душа покидает тело. Я впервые отняла жизнь. Впервые вонзала нож в тело и ощутила страх. Он умер прямо на мне. За считанные секунды. Это было ужасно. Я была вся в его крови. Это был мой первый и единственный парень. Тот, кому я доверилась, тот, кому отдалась. Но разделенный на две части… Я разревелась так сильно, что схватила руками его футболку.

— Зачем ты так со мной?! Зачем… Зачем ты вынудил меня?!

Я не могла поверить, что отняла его жизнь, и обнимала его мертвого в густом лесу на листве, не желая отпускать. Моя душа металась в агонии, а мозг не мог рационально мыслить. Мой Тайлер. Я ведь думала, он реально другой. Я смогу помочь ему измениться. Он умер быстро. Не мучился. Не страдал. Но боль от того, как мы попрощались, разрывала моё собственное сердце на куски.

— Я всегда буду тебя помнить… — трясло меня так, что я не могла успокоиться. — И ты мне тоже нравился… Тайлер…