Сказки ночного города

От падения бумажник раскрылся и из него выпала сложенная вдвое записка. Ступая нетвердыми, словно ватными ногами, Вика вознамерилась положить ее на место, когда внезапно усилившееся обоняние не дало сигнал о знакомом запахе. Женские духи. Их запах, изредка сопровождавший королевским шлейфом Алексея, объяснялся обычно многочасовым сидением рядом с коллегой на совещании у шефа. Развернув записку, Вика прочитала следующее:

"Пупсик, не забудь - завтра в семь, в "Якитории"". И вчерашняя дата. Виктория фыркнула. Как же, пупсик... Девяносто килограмм живого веса! Она смеялась долго. И только через несколько минут до нее начал доходить смысл написанного.

Плакала девушка гораздо дольше, чем смеялась. Истерика сменялась рыданием, рыдание - тяжелым сном, а сон - паникой. Так продолжалось до пяти вечера, когда рингтон мобильного известил о звонке руководителя.

– Алло, Виктория?

– Да, Святослав Сергеевич?
– ее голос дрожал и был полным боли и отчаяния.

– Виктория, вы помните, что сдача документации по проекту завтра?

– Конечно.

– В таком случае, я хотел бы видеть вашу работу. Сегодня. Через час.

– Я...

Но трубка уже молчала. Спорить с начальником было бессмысленно.

С трудом собравшись, Виктория поехала на работу. Уже с первых минут пребывания на территории проектной фирмы, где она работала, ее начали посещать странные подозрения. Коллеги смотрели косо, секретарь даже не скрыла презрения во взгляде. Даже мужчины как-то осуждающе, (хотя некоторые - сочувственно), качали головой. А в кабинете ее ждал полный крах. Крах всего. На столе лежал ее проект, созданный вручную за восемь месяцев. Изодранный в клочья. Его уничтожали методично, с каким-то садистским цинизмом. И пара клочьев черной шерсти, что лежали на столе на все сто изобличали убийцу ее работы. Так горько Вика еще не плакала никогда. Даже, когда шеф своим громогласным тоном вещал о ней, как об истеричной дуре, которая мало того, что мешает счастью бедной, беременной женщины, так еще и саботировала работу всего предприятия, подведя жирную черту под ее историей.

– Женщины?
– сквозь алмазы слезинок, потоком ливня смывающих макияж, спросила она.

– Да. Она сегодня приходила ко мне. Как ты можешь, черствая сука, мешать счастью человека, с которым ты даже не расписана? Как ты можешь угрожать ей расправой над ее ребенком? А я-то думал, что ты такая себе тихоня. Вон отсюда, чтобы я тебя не видел! Да я ей еще адвоката найму, чтобы оградить ее от твоих посягательств!

5.

...проходя, а точнее - бредя, мимо ресторана "Якитория", униженная, растоптанная, всеми преданная Вика, не смогла удержаться от того, чтобы зайти внутрь. На часах было семь...

...придя, а скорее - приползя, домой, Вика вдруг улыбнулась своему отражению в зеркале. Шок выбил из нее все силы сопротивляться или хотя бы просто вести себя адекватно. Что она потеряла? Мужа, который и не муж ей толком? Самодура-начальника и, пусть даже и любимую - но грошовую работу? Ха! Была ли печаль?

Послевиденье

Приготовив кофе, Вика с ногами залезла на подоконник... Уж что-что, а в одном она была уверена – ждать она сможет долго.

...Черные тучи прорвало острым серпом молнии. Загрохотал гром, и первые капли летнего ливня упали в раскрытое настежь окно. Ветер рвал листья с клена, тянущего свои раскидистые лапы к шестому этажу. Ливень хлестал землю так, словно она в чем-то страшно провинилась. Молнии разрывали вату небес, проливая все новые и новые потоки воды. Вика сидела и молчала. На нежных губах ее играла улыбка.

Внезапно, из-за поворота показалась фигура высокого человека, одетого в длинный черный плащ. Гриву его волос скрывала черная же шляпа. Над головой был раскрыт большой зонт-трость.

На подоконник ловко спрыгнул с карниза большой черный кот. Его шерстка была мокрой и местами - свалявшейся. Вика взяла его на руки и помахала фигуре в плаще. Человек приглашающим жестом помахал ей в ответ.

Виктория набросила дождевик поверх небесно-голубой блузки и джинсов и выскочила под грозу. Небеса пели свою боевую песнь, бичами ливня избивая все живое...

– Пойдем?
– спросил Фагот

– Куда?
– Вика вложила в его широкую ладонь свою маленькую ручку

– Здесь дождь. А мы пойдем навстречу солнцу.

– Ты жесток.

– А ты хотела, чтобы я тогда сразу сказал тебе, чего я желал в тот момент?

– Вряд ли... Я проиграла. Теперь моя душа принадлежит тебе?

– Конечно нет, глупенькая. Разве я могу взять у тебя то, что не принадлежит никому? К тому же, зачем ты мне без души?

– И что теперь будет?

– Теперь? Не знаю. Но завтра будет все по-прежнему.

– Нет, Фагот, завтра не наступит никогда. Когда придет "завтра" оно уже будет "сегодня".

– Ты уверена?

– Здесь и сейчас, милый...

Coda

Вика проснулась от легкого холода. Пляж был пустым, как и прежде. Чайка носилась над самой водой, предсказывая наступающую с юга грозу. "Присниться же такое!", - с улыбкой подумала Виктория, отряхивая платье от песка и направляясь в сторону остановки.

А вдалеке ее провожал взглядом высокий мужчина, одетый во все черное. Рядом с ним сидел большой черный кот.

Неожиданно кот посмотрел на хозяина и спросил:

– Ты же вернешься к ней, Фагот?

– Как знать, милый Бегемот. Я всего лишь писатель, а она – богиня.

Кот неодобрительно покачал головой, глядя, как пальцы Фагота отстукивают на клавиатуре мобильного телефона СМС-сообщение: "Мяу?". Он точно знал, кто его получит через пять секунд.

Игрок

Предисловие:

– Ну что, братишка, сыграем?

– Послушай, Фагот, я же говорил тебе, что с тобой я играть больше не хочу.

– Блин, но у нас такая тоска, что хоть вой!

– Ну уговорил! На что играем?

Вместословие:

Компьютер. WinAmp. "…на календаре - Несмеянин день…". А и правда смеяться нечему. Очередной узор боли был готов сплестись причудливым всплеском красок…Очень хочется описать все то, что происходит не употребляя мата. Не получается. Эмоции бьют через край. Олег Медведев - умница. Он умеет играть на струнах души так, что "сердце как лютня. Чуть тронешь - и отзовется…"

1.

Иногда ему хотелось просто сесть и умереть. Сложно отпускать и прощать то, чего не было, нет, и не могло быть никогда. Словно жестокий художник пришел в этот мир для того, чтобы окрасить последние дни в цвет крови. Почему всегда так? Почему, как только листок счастья падает вниз с древа мироздания (Норн, судьбы, Парк . т.д.), как его тут же топчут? Топчут безжалостно и жестоко? А, ведь все начиналось…

2

…хорошо! Теплая весенняя погода, холодное пиво, легкая музыка…и ОНА за соседним столиком. Стоит ли говорить, что сердце поэта не из стали, и когда она все же перезвонила ему на работу через неделю, он бросил директорское кресло и убежал в парк? Стоит ли говорить о том, что он был счастлив? Ежедневно он тонул в озерах ее прекрасных, бездонных глазах? И уж точно не стоит упоминать того, что она была единственной, кого он ЖЕЛАЛ. Желал не просто в физическом плане. Он дарил ей безбрежные океаны ласки и нежности, был готов снять звезду с неба….