Сказки о сотворении мира

Макс без приглашения проник в капитанскую рубку. Оскар еще раздумывал, не вышвырнуть ли вон самозванного капитана. С моря дул сильный ветер. Навыки общения с судовым оборудованием были чисто теоретическими. Оскар вдруг открыл для себя непознанный мир морских путешествий и оробел от собственной наглости. Он увидел на палубе массу новых деталей, которых прежде не замечал, и затруднился определить их назначение. Он не знал, как поднимается трап, и каким языком объясняться с лодкой, что застряла у входа в бухту… Проще было «буксировать» чудовище на катере с автомобильным рулем, но Нэська знал звук винтов «Гибралтара». Прочие морские шумы не возбуждали в нем аппетит.

— Черт, Густав, как не вовремя! — выругался Оскар, пнув дверь капитанской каюты. — Ему под ноги упала записка: «Позвони мне, Макс, — писала «печальная Эльза». — У меня хорошая новость». Чтоб я еще раз о чем-нибудь попросил Копинского… — зарекся он, но обратиться с просьбой к врагу не успел. Винты заурчали. Лодка качнулась. Оскар надел рыбацкие рукавицы, вышел на палубу, вынул из чемодана рыбу и кинул за борт.

— Эй, там, добавь оборотов! — крикнул он. — Нас не слышно!

Двигатель заурчал мощнее, вспенилась вода за кормой, судно развернулось к океану и помчалось прочь от берегов Флориды. Вернулось к пристани, снова понеслось в океан, рассекая волны и ветер, снова вернулось… Оскар пришел в ужас от мысли, что мог находиться один на борту, и успокоился, как только скользкая спина рептилии толкнула лодку, выгнулась колесом над волной, и Солнце радугой засияло на плавнике. Не гора… весь Американский материк свалился с плеч Оскара, уставшего от тяжелой работы. Он отнес в каюту пустой чемодан и чуть не соскользнул за борт, вытаскивая на палубу следующий. Чудовище опять ткнулось в судно. Оскар уже с трудом стоял на ногах.

— За мной, Нэська! — командовал он. — Уходим отсюда, бандит! Уходим!

Небоскребы Майами-бич утонули в морском горизонте, и Оскар кинул в воду последнюю рыбу. Из пены показалась зубастая пасть, схватила угощение и провалилась в бездну. На этом кормление было закончено, но морда вынырнула еще раз и цапнула чайку за хвост. Птица с криками взмыла вверх, оставив в зубах чудовища клок перьев. Оскар замерз и зашел в каюту. Он убрал со стола бутылки, развернул карту, сверился с компасом. Самозванный капитан исправно выполнял работу. Яхта шла к Багамам, но подняться в рубку и поучиться чему-то полезному, у Оскара не было сил. Да и желания не было. Он твердо решил не общаться с Копинским до возвращения, а по дороге что-нибудь почитать о судовождении. За время странствий на борту «Гибралтара» стихийно скопилась библиотека с нужными справочниками и картами, на которую Оскар прежде не обращал внимания. Он увидел на полке атлас морских течений, но не нашел в себе сил подняться из-за стола. Сон застал врасплох неподвижно сидящую жертву. Подкрался, оглушил, обездвижил и повалил на диван. Сон, похожий на обморок, придавил уставшего человека, и задушил бы до смерти, но внезапная тишина вдруг остановила время внутри каюты.

О том, что на борту внештатная ситуация, Оскар догадался во сне, но проснуться не смог, только приоткрыл глаза.

— Бермуды, черт бы их взял, — объяснил Макс. — Хватит спать. Поднимайся в рубку, прикинем что делать.

Оскар поднялся за Максом на капитанский мостик, досматривая сон на ходу.

— Проснись, физик! Взгляни на приборы. На небо, на воду взгляни…

Оскар выполнил последовательно все указания, но глубины проблемы не осознал.

— И что? — спросил он.

— То самое. Рассказывай, Шутов, во что мы вляпались и как выбираться?

— Определенно, не в дехрон, — с уверенностью сказал Оскар. — От дехрона у меня болит голова.

— Надо что-то делать, пока яхта не превратилась в субмарину. Соображай активнее. Видишь, что происходит?

Оскар еще раз посмотрел на приборы, на небо, на воду. Ему показалось, что «Гибралтар» просел на треть корпуса. «Слабая вода» навела на определенную мысль. Для уверенности Оскар спустился и велел Копинскому запустить винты. Лодка забуксовала и нырнула кормой в пузыри, прежде чем податься вперед. Нырнула так глубоко, что едва не зачерпнула воду. Двигатель сбросил обороты и вскоре встал.

— Русалочья частота, — предположил Оскар. — Если не ошибаюсь, флоридский дольмен здесь торчит над водой на шесть этажей. Надо сориентироваться по сторонам горизонта.

— До берега не дотянем, — предупредил Макс. — Горючего нет.

— Как нет? Густав заливал полный бак.

— Он весь ушел, пока ты отсыпался, накрывшись картой. Полдня не могу тебя разбудить. Чем ты занимаешься по ночам, Шутов? Мне бы такую жизнь! Работать все равно не работаешь…

— Не твое дело! — рассердился Оскар. — Твое дело вести лодку к Багамам!

— И где Багамы? Пора бы им показаться, а впереди одни тучи. Я на грозу не пойду. Ты как хочешь.

— Прекрасно! Надувай шлюпку и греби к Флориде!

Оскар еще раз осмотрелся по сторонам, вынул из кармана компас и убедился, что стрелка неуверенно, но все-таки показывает направление.

— Надо было предупредить, что лодка с придурью, — ругался Макс. — Нормальное судно морской портал за сто миль обойдет! На дно ляжет, но в чужой океан не полезет. А эта любопытная калоша… ни одной дыры не пропустит! Что за навигация здесь стоит? Почему я раньше не видел такую? Почему не купил ее, когда у меня была лодка?

— Потому что офигенный специалист по управлению лодками.

— Думай, физик, что делать!

— Сматываться, что еще? Со слабой воды надо скорее уносить ноги. Если ждать у моря погоды, можно действительно встать на дно.

— Куда уходить?

— Из-под тучи. Прямой наводкой на любую звезду.

— Ну, не знаю, — развел руками Макс. — Бензобак на нуле. Если ты умеешь ходить по морю без горючего…

Ни одной звезды не пробилось из космоса к мореходам. Небо наливалось тучами. Температура падала. Оскар замерз и не нашел на борту ничего, кроме ядовито-оранжевого жилета, начиненного пенопластом. Он спустился в отсек, где Густав хранил инструменты, и увидел шеренгу пустых канистр, аккуратно выставленных на полке. В трюме Густава все было разложено по местам: тряпка к тряпке, склянка к склянке. Масленки отдельно от бутылочек с туго закрученными крышками. Здесь, в отличие от жилых кают, не валялось на полу ни одной бутылки от виски. Все содержалось в идеальном порядке. Даже инструменты после использования Густав смазывал и рассовывал по кармашкам. В этот отсек капитан не пускал никого.

Оскар проверил все пустые резервуары, подходящие для хранения топлива. Только в маленькой пластиковой канистре плескалось немножечко черной жижи, похожей на жженое моторное масло. «Емкость для горючего» — прочел Оскар и не поверил, но вынес канистру на палубу.

Лодка стояла на гладком море. Оскар надел спасательный жилет в надежде немного согреться. Скрипя пенопластом, он облазал все закутки, вывернул шкафы и скрытые ниши. Нашел даже лак для ногтей, но ни капли спиртного. Последнее горючее выпил Макс. Проглотил от расстройства, когда понял, что завел судно в чужие воды. Оскар откупорил канистру с черной жижей на дне, сунул нос в горлышко и едва не умер от вони. Чтобы проветрить легкие, он свесился за борт по пояс и, только коснувшись воды, заметил, как сильно просела лодка.

— Где ты это нашел? — удивился Макс, закрывая крышку канистры.

— Понюхай сначала…

— Зачем? И так ясно: ты — умный, я — дурак.

— Понюхай и скажи, что это?

— То, что нам нужно.

— До Флориды не хватит.

— Хватит и грамма. Залей воды полный бак, капни туда этой смеси, и сматываемся.

— Да, Копинский, у тебя серьезные проблемы с техникой, — сказал Оскар, поднимаясь на ноги. Его шатало от дурноты, легкие еще не вполне заработали, а Копинский уже издевался над ним во всю.

— На полный бак не больше двух грамм, — повторил Макс, возвращаясь в капитанскую рубку.

— Других идей нет?

— Шутов! Утопишь яхту — будешь грести домой на плоту. Видел плот надувной? Он твоему динозавру на два укуса.

— Я не знаю, что здесь за смесь. И воду в бак лить не буду.

— Можно подумать, у нас есть выбор.

— Мне Густав голову оторвет!

— Сначала притащи свою голову во Флориду. Ты не в магазине, Шутов! Там по-русски написано «емкость для горючего». Делай, что сказал, и валим отсюда. Не нравится мне эта тучка.