Сказки старого дома-3

Мои спутники переглянулись.

– Знаете, Серж, — обратился ко мне Арман, — пожалуй, Аманда и Луиза правы. Ваша голова стóит того, чтобы ее охранять.

– У кого-то из вас есть знакомцы, родственники из свиты, службы кардинала?

– У меня есть пара собутыльников из гвардейцев кардинала, — сказал Арман. — Вполне нормальные ребята.

– Кузен моей жены ведет какие-то дела у Ришелье, — добавил Пьер. — Я не интересовался, какие именно, но вроде бы что-то связанное с поставками для королевского двора. А что?

– Не удивляйтесь, если кто-то из них внезапно вынырнет и начнет расспросы. Ведите себя свободно, открыто.

– Понятно. Выдадим и вас, и себя, как договаривались, — со всеми потрохами с первых же слов. Вот и Париж.

– А это что за здание?

– Аббатство Сен-Жермен де Пре. Так же называются и эти ворота в город. Мы на прогулке. Так что тебе, Серж, решать, что хочешь посмотреть. Если дворец королей, то едем прямо, а если дворец Бога, то направо.

– Всё интересно. Давайте сначала прямо. Я взгляну на Лувр снаружи. Заходить-то мы туда не собираемся. Потом проедемся к Нотр-Дам. А дворец Тревиля? Посмотреть бы и на него.

– Тогда налево, а потом Лувр и остальное.

Через решетку ворот дворца Тревиля и в самом деле можно убедиться в существовании мушкетеров в голубых плащах с крестами. Немало их. Только во дворе человек сорок группками заняты болтовней между собой. Одна пара упражняется в фехтовании. Да еще несколько человек увлечены метанием кинжалов в доску. Где-то здесь неподалеку жили или живут и д'Артаньян с Атосом.

По Королевскому мосту пересекаем Сену и проезжаем мимо Лувра по набережной Тюильри. Дворец особо не впечатляет. На современных фото всё гораздо шикарнее. Напротив Лувра дворец кардинала — Пале-Кардиналь. Набережная забита каретами и лошадьми на привязи. Наш кучер едва протискивается между ними. Бог с ним, с Лувром. Понадобится — заглянем.

Опять по набережной на остров Сите. Нотр-Дам — это нечто. Но прелести культуры сейчас как-то не занимают. Голова забита другим, и наша прогулка по Парижу — на самом деле моя рекогносцировка сцены действия. Нужно же хоть как-то на ней освоиться. Экзотика экзотикой, романтика романтикой, но в натуре затеяно дело, из которого хотелось бы все же выпутаться живьем, а этого как раз никто и не гарантирует. Способность мгновенно исчезнуть не спасет от выстрела из-за угла.

Впечатление от состояния улиц не очень благостное. Дома красивые, но вот мостовые… Это сейчас сухо, и поэтому терпимо. Представляю, в какое грязное болото превращаются проходы и проезды после дождя! Да и отсутствие канализации приятности не добавляет. Надо срочно учиться верховой езде. То ли дело — чистенький, ухоженный Верн.

– Серж, нам теперь сюда, — слышится голос Пьера, словно откуда-то издалека. — Вы уставились на собор так, словно ушли в другой мир.

– А, что? Какой другой мир? Просто задумался. Куда нам теперь?

– Вот сюда! — и приятели тянут меня в заведение напротив Нотр-Дам. На заведении вывеска "Сосновая шишка".

– Обедать пора, а в этой таверне неплохо готовят.

Таверна как таверна, но, судя по запахам, чреву тут угодить можно. Чистенько. Вино неплохое и мясо достойное, а курочка превосходная. Немноголюдно. Троих мужчин типичной торговой наружности со старанием обслуживает дородная подавальщица, а вокруг нас суетится мальчик лет четырнадцати. За столом в углу у окна сидит молодой человек лет двадцати с небольшим и что-то старательно пишет гусиным пером.

– Жан, — окликает его Арман, — идите к нам, выпейте за здоровье короля.

– Здравствуйте, Арман. Здравствуйте, Пьер. Не могу. Заказ нужно закончить. Я так, без вина пожелаю здоровья его величеству.

Арман наклоняется ко мне и вполголоса сообщает:

– Жан пишет любовные стихи, четверостишья для кавалеров. Тем и живет. Сейчас мы его всё равно заманим за свой стол, — и уже во весь голос: — А перекусить, Жан? Сейчас рагу принесут.

– Вы подлый искуситель, Арман. Знаете, чем взять бедного поэта. Иду, иду. Жан-Батист Поклен, — представился он мне.

– Серж де Бурже.

Вот так знакомство! Будущий знаменитый поэт и драматург? Но в истории нашего мира ему в это время должно быть еще только лет десять.

– Так где же обещанное рагу, Арман?

– Вон уже несут. Как успехи, Жан?

– Неважно, — с аппетитом уплетая поданное блюдо, ответствовал будущий мэтр. — Вы же знаете, что основные мои клиенты — это королевские мушкетеры. А они сейчас вместо любовных похождений заняты обновлением экипировки. Верный признак близкой войны. Как заметили еще когда-то давно итальянцы: "Когда говорят пушки, музы молчат". Правда, пушки еще не заговорили, но музы уже замолкли. Печально всё это. Я лишился доходов. Что делать — не представляю.

– Жан, — вступил в разговор Пьер, — когда падает спрос на любовные стихи, растет требование на политические пасквили. Вы не пытались писать сатиры на известных государственных деятелей?

– Что вы, Пьер! Какие страсти вы говорите! Этак вместе с потерей доходов можно потерять и голову, — и, осмотревшись по сторонам, тихо добавил: — Мне на днях предложили написать пасквиль на кардинала Ришелье, но я ведь не сумасшедший. Денег предложили столько, что можно было бы год прожить. Однако если бы я его написал, то не прожил бы и недели. С отцом Жозефом шутки плохи! Хотя, как я понимаю, и несостоявшийся заказчик — тоже не добряк. Если он подумает, что я догадываюсь, кто он, то…

– Можно скрыться под вымышленным именем, — предложил я, — и тогда опасность со стороны обиженного лица для вас может уйти. Что вы скажете о таком псевдониме для вас, как, например, Мольер?

– Мольер, Мольер, — словно пробуя слово на вкус, пробормотал поэт. — Неплохое имя. Я подумаю. Может, и в самом деле когда-нибудь пригодится, но не сейчас. Никакое ложное имя не спасет от обиженного, если подлинное имя автора известно хотя бы заказчику.

– Это очень интересно, Жан, — продолжил я. — Мне только сейчас довелось впервые оказаться во Франции. Мне так любопытны все эти хитросплетения, что я готов возместить вам утрату доходов. Расскажите нам, кто заказчик пасквиля и чего он хотел получить. А может, он и сам что-нибудь вам рассказал? Ведь для пасквиля нужна хоть какая-то суть. Вам сколько платят за четверостишье?

– Пять су.

– А мы вам за интересный рассказ о вашей несостоявшейся работе заплатим гораздо больше.

Жан опять боязливо огляделся вокруг.

– Не пугайтесь, Жан, — поощрил его Пьер. — Вы же знаете, что мы на службе кардинала не состоим. И могу вас уверить, что и заговоров против короля тоже не устраиваем.

– Ладно, только вот доем это чудесное рагу. Пять ливров меня устроят.

– Если рассказ будет интересным, то вы получите двадцать ливров, — пообещал я, и у поэта округлились глаза.

– Тогда я быстро доем.

И в самом деле очистил тарелку в мгновение ока. Успокоил пищу добрым глотком вина и приступил к повествованию.

– На днях сюда, в "Сосновую шишку", заглянула молодая служанка и сообщила мне, что ее родовитая госпожа хочет встретиться со мной в Люксембургском саду, чтобы заказать стихотворный текст к музыкальному рондо. Понятно, что знатные дамы по тавернам не ходят. И действительно, в Люксембургском саду меня ожидала какая-то дама в маске. Лица я, понятно, не видел, но голос показался знакомым. Она извинилась, что пришлось прибегнуть к такой уловке, и тут же объяснила, что речь вовсе не о стихах к музыке. От меня требуется сочинить политическую сатиру. Если не полностью, но хотя бы частью в стихах настолько простых, что были бы понятны любому горожанину.