Сказочная глупость

– Пойди отдохни, - посоветовал Грэму Карл, когда за полицейским закрылась дверь.
– Перехвати пару-тройку часов, потом опять впряжёшься.

– Да, наверное, - не стал спорить лейтенант и устало помассировал глаза. Суетной, полный происшествий день и напряжённая бессонная ночь действительно утомили его, и слова Монта пришлись, что называется, как нельзя кстати.

Но мечтаниям лейтенанта о кровати не суждено было сбыться: едва Грэм вышел на улицу, как его окликнули из припаркованного на служебной стоянке спидера.

– Лейтенант Нэйв, на минуточку...
– из спидера выбрался коренастый седой мужчина с полковничьими знаками различия на мундире.

– Сэр?
– Нэйв удивленно вскинул бровь, но всё же подошёл к полковнику.

– Полковник Гарольд Ибрам, - представился тот.
– Начальник штаба Пятой пехотной бригады.

Эта новость заставила Грэма насторожиться - зачем начштаба бригады, осуществляющей оборону Фелуции, нужен прикомандированный лейтенант контрразведки?

– Слушаю Вас, - осторожно произнёс Нэйв.

– Присядем, - полковник указал на свою машину.
– Этот разговор не для посторонних ушей, лейтенант.

Нэйв насторожился ещё больше и, прежде чем сесть на заднее сиденье, быстро оглядел салон, но, к его облегчению, никаких мрачных типов с ножами и удавками наготове там не обнаружилось. Водитель сидел на своем месте, отгороженный от пассажирского салона бронированной перегородкой, и больше в машине никого не было. Грэм усмехнулся, обозвав себя параноиком, и уселся на обтянутое натуральной кожей роскошное сидение.

– Вина?
– предложил полковник Ибрам, усевшись напротив, и откинул дверцу встроенного бара, продемонстрировав стоявшую там внушительную коллекцию дорогих вин. Нэйв прикинул стоимость этой коллекции и мысленно присвистнул - выходило, что в этом маленьком барчике стоит его зарплата минимум за полгода.

– Нет, спасибо, сэр, - вежливо отказался он.
– Давайте сразу перейдём к делу.

Лейтенант сложил на груди руки и уставился в глаза собеседнику. Ибрам чуть улыбнулся, затем решительно набуровил себе стакан тёмно-коричневого фелуцианского цветочного мёда, сделал глоток и сказал, не отводя глаз:

– Видите ли, лейтенант... То дело, что Вы сейчас ведёте, с сёстрами Лорэй...

– Да?
– предчувствуя недоброе, подобрался Грэм.

– В общем, некоторые очень-очень, лейтенант, - с нажимом добавил полковник, - влиятельные люди...
– Ибрам поднял глаза, намекая на высокое положение этих самых людей, - ... просили передать Вам их просьбу. Это не составит для Вас труда, на самом деле.

– Да?
– заинтересовался лейтенант.
– И что же нужно этим... высокопоставленным особам?

– Видите ли, лейтенант, сёстры Лорэй на самом деле работали в эскорте.
– Ибрам, видя заинтересованность собеседника, довольно улыбнулся и, доверительно понизив голос, продолжил:

– Ну, Вы сам понимаете, что эскортницы часто узнают то, о чём знать многим не положено. Особенно прессе. И мой... мои просители, лейтенант, не хотели бы, чтобы кое-какие данные просочились в прессу.

– Ну тогда передайте им, что бояться нечего, - пожал плечами Нэйв, подозревая, что неизвестный 'проситель' - оговорка полковника дала понять, что разговор о таинственном высокопоставленном человеке во множественном числе имеет целью замаскировать истинное количество заинтересованных в расследовании лиц - на самом деле боится не только прессы.

– Ничего из того, что делает моя контора, полковник, сэр, - продолжал Грэм, внимательно наблюдая за собеседником, - не попадает прессе, и Вы сами об этом знаете.

Видно было, что слова лейтенанта сбили Ибрама с настроя и заставили смутиться.

– Это да...
– нехотя промямлил он.
– Но эти господа хотели бы быть уверены, что эта....

– Давайте начистоту, сэр, - перебил его Грэм, которому надоела эта игра.
– Понятно, что Ваш неизвестный проситель - да, сэр, я уже понял, что это один человек - боится не только прессы. Итак, что ему нужно?

– Хорошо, лейтенант, играем в открытую, - полковник посмотрел ему в глаза, и в его взгляде Нэйв увидел некоторое превосходство.
– Этот господин хотел бы, чтобы некоторая информация относительно его коммерческой деятельности не попала в Ваши отчёты. А в идеале - чтобы Вы передали ему обеих сестёр. Само собой, что всё это не за бесплатно. И, поверьте - этот человек умеет благодарить, - и Ибрам ненавязчиво провёл рукой по забитому дорогой выпивкой бару.

– Вот, значит, как...
– задумчиво пробормотал Грэм, чувствуя, как его начинает трясти от бешенства.

Его, офицера Конфедерации, сейчас пытается купить какой-то политикан, причём делает это через свою шавку в полковничьем мундире. В то время как идёт война, когда на кону стоит существование самой Конфедерации, эти вот двое... дельцов, мать их так, торгуются за то, чтобы прикрыть какие-то свои грязные делишки, вместо того, чтобы помочь поймать двух шпионок, способных навредить гораздо больше, чем эскадра республиканских 'Венаторов'.

– Передайте своему благодетелю, полковник, - с нескрываемым презрением процедил Нэйв, - что я буду продолжать вести это дело так, как посчитаю нужным. И если он хочет помочь - то пусть сообщит то, что знает про сестёр Лорэй, сэр, а уж исходя из ценности предоставленной им информации мы будем рассматривать возможность снисхождения к его грешкам. Всего доброго, - и лейтенант вылез из салона, еле сдержавшись, чтобы со всей силы не хлопнуть дверцей.

Уроды моральные, это какой же гнусью нужно быть, чтобы, сидя в высоком кресле - если вообще не в Сенате КНС, - беспокоится о своих грешках, а не о том, что могут наворотить два вражеских агента. Суки, натуральные суки. И полковник Ибрам - такая же продажная тварь. Грохнуть бы сволочь, да доказательств пока нет, кроме забитого дорогущим бухлом бара в спидере.

Полковник Ибрам посмотрел вслед молодому лейтенанту, а затем достал из кармана простенький одноразовый комлинк.

– Он отказался, - набрав номер по памяти, сообщил он.

Выслушав ответ невидимого собеседника, полковник улыбнулся и, отключив аппарат, выкинул его в утилизатор, встроенный в дверцу машины.

– Вези меня к казармам батальона спецсвязи, - приказал он водителю.
– Говорят, есть один связист посговорчивей...

Зайгеррия. Столица

Блайзу снился сон: он стоял на открытом командном пункте артиллерийской батареи и смотрел на своих братьев. Тех, кто уже три месяца, как погиб. Они сидели кружком на своих шлемах, смеясь и перешучиваясь, и не обращали на него никакого внимания, а вокруг расстилалась до боли знакомая кирпично-красная равнина Джеонозиса.