Сказочник

— Прости, Марина, но я ничем не могу тебе помочь.

Ася посмотрела на пальцы свободной руки, вспомнила, как держала в этой руке Тима, у которого нос был холодным от мороза, а в сумке лежала слишком мизерная сумма, чтобы снять квартиру хотя бы на пару дней. И именно тога Марина сказала, что ее проблемы — это только ее проблемы. Хоть пару месяцев назад Игорь дал денег ей на лечение потому что она, Ася, чуть не на колени становилась, чтобы выручить нерадивую сестру. Кажется, мозг Марины и ее совесть существовали в какой-то параллельной вселенной, где она либо совершенно не помнила этих вещей, либо делала вид, что не помнит.

Неразборчивая ругань на заднем фоне неприятно резанула по ушам отборным мужским матом. Марина ответила тем же манером.

— Игорь сказал, что поможет, если ты перестанешь дурить…

— Предложи Игорю взять тебя в качестве содержанки, — улыбаясь сама себе, сказала Ася. На душе не было ни обиды, ни злости. Только совершенно ясное понимание того, Марина в который раз попытается за ее счет выйти сухой из воды. Возможно, не будь их разговора пару дней назад, она бы бросила все и очертя голову понеслась искать пути решения очень внушительной финансовой проблемы. Но… те слова до сих пор звучали в ушах: «Упади в ноги Игорю…

Сделай ему…». — Знаешь, Марина, я думаю, если ты упадешь ему в ноги, будешь умолять его решить твои проблемы и хорошенько отсосешь, то Игорь обязательно решит твои проблемы. Ну хотя бы часть из них. И заодно передай ему, что я не меняю своих решений. Никогда. И пусть не утруждает себя тестами на отцовство — Тим, конечно же, совершенно точно не его сын, потому что мать природа наверняка позаботилась о том, чтобы Игори Мельниковы не размножались.

— Ты… не можешь так со мной поступить, — как-то ошарашенно ответила Марина.

— Относись к другим так, как они относятся к тебе, — придерживаясь выбранного тона, ответила Ася. — И, Марина… Если из-за тебя с мамой что-то случится — я тебя из-под земли достану.

Наверное, отключаться сейчас было слишком малодушно, но дальше продолжать разговор сил не было. Что еще скажет Марина? Будет лихорадочно придумывать новую приманку для шантажа? Заведет старую пластинку о том, что ей все должны только потому, что она своими же руками убила перспективу учиться в ВУЗе?

Ася повернулась — и наткнулась взглядом на Тимура: он стоял в дверях и держал на руках проснувшегося Тима. И выглядел при этом так естественно, будто всю жизнь только то и делал, что нянчил этого маленького плаксу и любителя распевать ночные арии.

— Прости, что взял его без разрешения, — немного виновато сказал Тимур, — но Тим проснулся, а ты, кажется, слишком увлеклась разговором.

Что? Он правда думает, что она не дает ребенка потому что не доверяет? Асе хотелось треснуть себя по лбу.

— Я не против, если ты… Если, когда я буду такой глухой мамашей-гусыней, ты…

— Что случилось, Морковка? — перебил ее Тимур, приподнимая Тима под подмышки и покрепче прижимая к себе. В его руках ребенок казался совсем крохотным, беспомощным — и защищенным одновременно. — У тебя лицо такое, будто вот-вот расплачешься.

Она покачала головой.

— Мне можно сказать, маленькая. Я, конечно, не то, чтобы большой мастер находить нужные слова, но слушать умею.

— Моя сестра снова влипла в неприятности, — сдалась Ася. Нужно было просто выговориться, банально вытряхнуть из себя все.

Тимур и правда оказался хорошим терпеливым слушателем: ни разу не перебил ее, хоть. Кажется, Ася перестаралась и зашла слишком издалека, еще с того времени, как регулярно давала Марине деньги взаймы, прекрасно зная, что та их никогда не вернет, как потом извинялась перед Игорем, как выдерживала ее пьяные загулы и покупки, которые сестра не могла себе позволить. Получилось так длинно и долго, что под конец у Аси саднило горло.

— Я, наверное, кажусь бессердечной сволочью, — осторожно забирая Тима из его рук, сказала она, стараясь прятать взгляд. Не хотелось поднять голову и увидеть в глазах Тимура отвращение. — Просто у меня больше сил нет. Знаю, Марина моя сестра и я в любом случае должна ей помогать, но, мне кажется, это никогда не прекратиться. И с каждым разом только хуже. Я понятия не имею, где бы могла взять такие деньги, даже если бы и хотела.

— Маленькая, вот как бы тебе сказать… помягче. Повернись уже ко мне, я вроде не дал повода считать себя голосом кристально чистой душевной доброты.

Ася улыбнулась, подняла взгляд: Тимур облокотился плечом на дверной косяк и, хоть и выглядел расслабленным, в глаза сразу бросался его потемневший взгляд и совсем недоброе подобие улыбки в уголках губ.

— Не знаю, как было заведено в твоей семье, но у меня старшие всегда заботились о младших, а не наоборот. Пока были живы родители, они присматривали за нами, когда их не стало, за старшего остался я. Не представляю, чтобы кто-то из мелких расхлебывал за мной. И не представляю, чтобы я вляпался в какое-то дерьмо, не думая о последствиях. Так что если ты думаешь, что я буду осуждать тебя за то, что поставила на место сестру, то мне придется тебя разочаровать.

— Ты правда не думаешь, что я бессердечная зараза?

— Я думаю, что ты самая милая и добрая Морковка на свете, но с крепким позвоночником. Если хочешь правду, то я был бы разочарован, если бы ты бросила все ради нее и ввязалась непонятно во что.

Ася собиралась с облегчением выдохнуть, но не успела, потому что Тимур продолжил:

— Но раз уж мы говорим откровенно, то мне очень не по душе, что ты ходила к… гммм… бывшему. Этому придурку что угодно могло прийти в голову. Уж прости, но я не питаю иллюзий насчет исправления мудаков в принцев, когда они вышвыривают девушку с ребенком в снег в домашних тапочках.

Ася сокрушенно пожала плечами.

— Поэтому сейчас, — Тимур бросил взгляд на часы, — мы сделаем то, что давно пора было сделать.

Она попыталась воспользоваться паузой, чтобы хотя бы прикинуть, о чем идет речь, но, как оказалось, не была даже близко к цели.

— Мы поедем за кроваткой и коляской, и всем, что ты собиралась купить Тиму.

— Эммм… — только и смогла сказать Ася, прежде чем Тимур жестом пресек ее попытки возражать.

— Боюсь, маленькая, сейчас я точно не собираюсь интересоваться твоим согласием.

Смирись с тем, что некоторые вещи в жизни должен решать мужчина.

Вот он — его недостаток. Упрямство: сам решил — а ты, девочка, смирись и лучше не возражай.

Но, кажется, этим недостатком так приятно наслаждаться.

Глава тринадцатая: Ася

Прежде, чем отправиться на «детский шопинг» — словосочетание придумал Тимур и Ася знала, что теперь оно станет постоянным в ее лексиконе — Тимур предупредил, что ему нужно заехать в клуб и оставить там кое-что для своего напарника по бизнесу. Клубом оказался «Черчиль»: тот самый, который прославился на весь город своими железными правилами и строгой секретностью.