Сказок не будет, принцы на белых конях не едут

– Спасибо. Скажи, что я не собираюсь выходить, и пусть уходит, - Дорота кивнула и скрылась за дверью, а Блэр накрылась одеялом с головой и впилась поцелуем в губы Басса. Его нетерпеливые руки мгновенно забрались под ее короткую оранжевую рубашку с белым кружевом, и уже практически стянули трусики, когда дверь в комнату открылась без стука. Би решила сначала, что это Дорота, но та бы никогда не вошла без стука, и это заставило Блэр нехотя снова вынырнуть.

– Серена? – Удивленно и возмущенно проговорила Блэр, и за ней следом из-под одеяла вылез Чак, обворожительно и нахально улыбаясь, а еще поглаживая ее ногу под одеялом, выбивая все раздражение.

– Доброе утро… - его бархатный голос звучал с насмешкой, и ясно было, что Чак настроен явно не на женские ссоры. Серена сначала удивленно переводила взгляд с Блэр на Чака и обратно, потом немного замешкалась, а после все же решила сказать, что хотела.

– Доброе утро. Прости, Блэр, но я хочу с тобой поговорить. Дорота сказала, что ты не спустишься, и я решила подняться сама. Би фыркнула и показательно прилегла на грудь Чака, всем своим видом изображая, что ей плевать на блондинку, хотя внутри что-то вздрогнуло, когда она увидела ее в своей спальне, как и годы до этого. Они обсуждали тут подруг, парней, наряды и вечеринки. Они были самыми близкими, а теперь… Она не простит ее.

– Поднялась? Можешь спускаться обратно. Мне не о чем с тобой говорить, - но, к ее удивлению, рука Чака резко скользнула вверх по ее ноге, заставляя ее удивленно охнуть, и когда все ее мысли были сосредоточены там, парень сам ответил Серене:

– Подождите в столовой, пожалуйста. Мы сейчас примем душ и спустимся к завтраку, - Би хотела было что-то возразить, но он нежно сжал ее кожу, и она буквально сползла вниз, податливая его рукам. Серена улыбнулась и кивнула:

– Спасибо, - как только дверь за ней закрылась, Блэр недовольно промямлила:

– Я не хочу с ней говорить.

– Надо же было ее как-то выгнать? – Чак усмехнулся и рывком оказался сверху девушки, продолжая то, от чего их дважды оторвали.

Наряд Би - http://cs402519.vk.me/v402519934/327d/H4UBaM0mr0A.jpg

Приняв душ, Блэр одела белую блузку, голубую юбку и белые туфли, что должно было символизировать ее серьезное настроение. В уши она вставила скромные гвоздики, а волосы уложила в низкий пучок. Когда Чак вышел из душа, он качнул головой:

– Ну просто бизнес леди, - Би довольно улыбнулась.

– А вот мне нечего надеть, кроме вчерашнего. Я так мчал к тебе, что даже не успел переодеться. Я надеюсь, у тебя в шкафу нет никакой мужской одежды? – Чак изобразил подозрительность.

– Ничего нет, но ты хорош в любой одежде.

– Спасибо, конечно, но перед поездкой в офис все же придется заехать домой.

– Только после завтрака? – с надеждой спросила Би, обнимая парня за талию.

– Да, именно так.

Спустившись вниз, Блэр увидела болтающих Серену и Дороту и не смогла удержаться от едкого замечания:

– Дорота, я бы не говорила с кем попало, - нянька покачала головой

– Я принесу завтрак, злая мисс Блэр, - Би кивнула и подошла к столу. Первой ее мыслью было сесть во главе, где она всегда сидела, но через минуту выйдет Чак, и ей показалось, что это место идеально подходит для него. Через минуту ее талию обвили руки, губы легли на щеку, и еще через миг он отодвинул перед ней стул, что был по правую руку от того, где будет сидеть он. Ну конечно, разве могло быть иначе?

Когда все сели, Дорота принесла блинчики с фруктам, просто фрукты и чайники с кофе и чаем.

– Дорота, ты утром была в магазине?

– Да, мисс Блэр. Но не забывайте, что я нянька, а не повар и уж тем более не носильщик, - Дорота кинула понятный взгляд на Чака, и тот улыбнулся:

– Доброе утро, мисс Кишловски, и простите мне мою неосмотрительность. Сегодня же верните весь штат, что работал на Уолдорф, все будет оплачено. Разумеется, вы не повар и не носильщик, - Дорота сделала довольное лицо в духе «так-то», и растворилась за дверью столовой, а Блэр посмеялась:

– Ты нравишься ей, это мило.

– Разве я могу кому-то не нравиться? – Чак сделал невинное лицо, и Серена, не удержавшись, рассмеялась, чем мгновенно вызвала ледяной взгляд Блэр.

– Ты все еще здесь?

– Как видишь, - Блэр набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, но Чак положил руку на ее руку и негромко сказал:

– Девушки, давайте отдадим должное этим блинчикам, потом я поеду в офис, а вы побеседуете? – Би одарила не менее гневным взглядом и Чака, но когда тот перегнулся через стол и шепнул:

– Милая… - а затем еще и поцеловал ее щеку, у Блэр не осталось никаких мыслей о Серене, и она мигом превратилась в нежного котенка, послушно уплетающего свои блинчики.

Закончив завтракать, Чак поднялся, поблагодарил Дороту, и следом за ним поднялись Блэр и Серена. Пройдя к лифту, он кивнул Серене и нежно обнял Би, шепнув ей в ухо:

– Будь умницей, я приеду вечером, - и пока Би восхищенно на него смотрела, скрылся за створками лифта. Вздохнув, Блэр прошлась в гостиную и села на диван, закинув ногу на ногу.

– И о чем ты хотела поговорить?

– Я хотела извиниться, Блэр. Я знаю, что невозможно простить мой поступок, но я хочу, чтобы ты знала, что я просто запуталась, оступилась, у меня был шок… Когда сказали, что тебя не стало, мне показалось, что мир сошел с оси. Я ударилась в пьянство и даже несколько раз… Ну ты понимаешь, - она говорила о наркотиках, Блэр понимала. Но что это меняло? Пьяная или нет, меньше чем через месяц после якобы гибели Би. Она смеялась и была счастлива с Нейтом, некогда ее Нейтом…

– Серена, извинения приняты, я не хочу тебя больше слушать. Уходи.

– Пожалуйста, Блэр! – На глазах вечно веселой блондинки показались слезы, но Блэр и глазом не моргнула. Она – предательница. Точка.

– Ты самый дорогой человек для меня, я готова на все, чтобы заслужить твое прощение…

– Ты любишь Нейта? – неожиданно спросила Би. Серена замешкалась, но все же кивнула.

– И как давно?

– Давно, - и вот теперь и Блэр сдалась. Ее опасения подтвердились. Пока она мнила себя королевой, за ее спиной ее смешивали с грязью. Ей нужен Чак, для него она принцесса, он может защитить ее, он сильный и взрослый, он их всех может смешать с чем угодно и он ее, только ее. Голос Блэр дрогнул, когда она проговорила: