Скелет из пробирки

– И часа не прошло, – пояснила Фаина Семеновна, – сердце не выдержало, стояла жара, процесс интоксикации организма пошел очень быстро.

– До Москвы было далеко?

– Два с половиной часа на машине. Я вздохнула. Игоря и впрямь бы не успели доставить в столичную клинику, он бы умер в дороге.

– После похорон, – не замечая выражения моего лица, продолжала Фаина Семеновна, – я приехала к Любе и прямо сказала: ты убила моего сына.

– А она что?

Мадам Чижик пожала плечами:

– Весьма спокойно спросила: отчего я сделала подобный вывод?

Свекровь рассказала ей про шампур, красный антисептик, лекарство и подвела итог:

– Ты отравила моего сына. Сначала толкнула его, чтобы он напоролся на острый шампур, а потом обработала рану какой-то дрянью, чтобы она воспалилась. Ну-ка, отвечай, зачем ты вышвырнула железку в сортир? Небось хотела скрыть, что она вся ржавая?

Люба попыталась вразумить свекровь:

– Вы сами не знаете, что говорите. Йод на самом деле имеет срок годности, правда, он не тухнет, как кефир, просто теряет антисептические свойства. Красная жидкость – это фукорцин. Просто удивительно, что вы прожили жизнь, так и не узнав про это лекарство. Таблетка, которую я предлагала Игорю, – антибиотик нового поколения. Если бы вы сказали мне, что Игорек не принял капсулу, а зашвырнул в костер, я бы принесла еще одну, и мой муж, вполне вероятно, остался бы жив. Да, я выкинула шампур, но только по одной причине: испугалась, что кто-нибудь еще поранится, этот шампур самодельный, давно хотела от него избавиться.

Но Фаина Семеновна с возмущением воскликнула:

– Убийца!

Любочка распсиховалась и выгнала старуху. Та несколько месяцев звонила невестке и требовала:

– Иди сама в милицию, а то я отправлюсь туда. Покайся, расскажи о содеянном. Иначе я обращусь в органы.

– Иди куда хочешь, старая дура, – отвечала Люба, – совсем из ума выжила, напридумывала дряни!

Поняв, что бывшая невестка не хочет признаваться, Фаина Семеновна пошла в отделение. Ее вежливо выслушали и выпроводили, не став возбуждать дела.

– Впрочем, господь сам покарал негодяйку, – с плохо скрытой радостью верещала злобная старуха, – Любовь умерла. Так-то вот! Кара всегда падет на голову убийц.

Я с тоской вертела в руках бахрому от скатерти. Эх, совершенно зряшная поездка. Я думала, у Фаины Семеновны и впрямь имеются какие-то доказательства, улики, а тут – кухонная свара, война свекрови с невесткой! Я снова вытащила пустышку! И что теперь делать?

– Только Розочка Шифрина и поняла меня, – внезапно завершила рассказ старуха. – Честно говоря, я не слишком-то раньше привечала девушку, очень уж она вешалась Игорьку на шею, но теперь понимаю. Розочка любила Игоря. Уж лучше бы он женился на ней! Роза, когда узнала о моих предположениях, прямо затряслась вся, посерела и воскликнула:

– Убью ее! Отравлю! Любке Боярской не жить на этом свете.

– Дайте мне, пожалуйста, телефон Розочки, – попросила я.

– Зачем? – проявила старуха бдительность.

– Очень интересная фамилия, – не растерялась я, – подойдет для моей работы, которая, надеюсь, разрастется до книги.

Глава 15

Окончательно отупев от жары, обливаясь потом и чувствуя, как в желудке ворочается противное липко-сладкое мороженое, я приехала домой и влезла под душ. У Розочки Шифриной никто не снимал трубку. Наверное, она сейчас маялась на работе. Но в конце концов она явится в свою квартиру. Холодная вода лилась мне на лицо, вылезать из-под душа не хотелось. Внезапно дверь приоткрылась и всунулась Томочка:

– Вилка!

– Чего тебе? – не раскрывая глаз, поинтересовалась я. – Будь другом, кинь мне сюда бутылочку холодного кваса.

– Тебе придется выйти, – с сожалением сказала Тома.

– Зачем?

– Пришел какой-то странный мужчина, – недоуменно объяснила она, – говорит, ты его знаешь и ждешь на сеанс массажа!

Я потянулась за полотенцем.

– Наверное, ошибся квартирой, я никогда не имела дела с массажистами.

– Может, и зря, – улыбнулась Тамарочка, – вон у Кати Скачковой остеохондроз начался, вызвали некоего Игоря Федоровича – и все, носится Катюха словно заводная.

Я нацепила сарафан и вышла в прихожую. У вешалки, около какой-то странной конструкции, прислоненной к стене, терпеливо ждал Люсик – тот самый дядька, с которым я свела мимолетное знакомство на тусовке у Аси Юдиной. Только на этот раз на нем красовались не фиолетовые шорты из парчи, а совершенно невероятный костюм. Низ – нежно-бежевая юбка, расклешенная от талии, верх – ярко-розовая майка, сделанная из материала, сильно смахивающего на резину.

– Ариночка, – заулыбался Люсик, – а вот и я! Рады?

– Э.., безумно, – пробормотала я, – чай, кофе? Томочка хихикнула и скрылась на кухне.

– Ах, душенька, вы так гостеприимны, – закатил глаза Люсик, – право, это слишком! Но я во время работы никогда не ем! Давайте приступим.

– К чему? – попятилась я. Люсик заломил руки.

– Как?! Вам не передали?

– Что?

– Я вчера звонил, около трех, разговаривал с девочкой, наверное, дочкой, она обещала не забыть! Понимаете, я эксклюзивный массажист, больше в Москве таких нет. Да и не только в Москве, кстати. Больные спины, конечности…

– Но, понимаете, меня ничего не беспокоит! Люсик погрозил мне наманикюренным пальчиком.

– Так не бывает, просто вы не замечаете. Кстати, первый сеанс я проведу абсолютно бесплатно, ну, начнем же… Где поставить стол?

– Стол у нас есть в гостиной, – безнадежно сказала я. Люсик заулыбался.

– Ариночка, у меня особый, массажно-лечебный столик, складной, ваш не подойдет. Так где его расставить?

– Ну…

– В гостиной, – высунулась из кухни Томочка, – это самое большое помещение в доме.

– Великолепно! – пришел в восторг Люсик и поволок грохочущую конструкцию по коридору. – Ариночка, идите сюда.

Разложив массажный стол, Люсик прикрепил на край большую лампу, поправил какие-то ремни, свисавшие по бокам, и спросил:

– Где можно помыть руки и переодеться?

– В ванной, – любезно предложила Томочка, – пойдемте, дам вам чистое полотенце.

Я осталась одна и с легким ужасом посмотрела на прокрустово ложе <В мифах древних греков есть упоминание о разбойнике по имени Прокруст. А у него имелась кровать, куда укладывались гости. Если человек оказывался длиннее койки, Прокруст отрубал ему ноги, если короче – вытягивал при помощи колеса>. Столик казался слишком маленьким для человека. Сейчас мне предложат лечь на него, а голова или ноги будут висеть. От такого положения, скорей всего, начнется мигрень. И потом, мне не очень нравится, когда во время медицинских процедур собираются применять всяческие крепления. Если доктор намерен притачать вас покрепче, следовательно, он предполагает, что пациент начнет выворачиваться. А мало кто извивается от удовольствия, значит, сейчас будет больно. Нет уж, я совершенно не готова к экзекуции.

– Нуте-с, – энергично потер руки вошедший в комнату Люсик, – где больной? Все готово!

– Знаете, – начала я осторожно, не желая обидеть массажиста, – я боюсь упасть.

– Откуда?

– Ну, с этого вашего лечебного столика, уж очень он маленький!

– Да что вы! – замахал короткими толстыми ручонками дядька. – Тут спокойно мастино неаполитано умещается.

Я обозлилась.

– Да, конечно, только я слегка длиннее мастино!

– А при чем тут вы? – отступил на шаг Люсик.