Скитальцы
Шрифт:
— У меня к тебе предложение, Мара, — жизнерадостно проговорил эльф, дожевывая хлеб. — Не хочешь ли ты прогуляться на Дикий архипелаг?
Я едва не поперхнулась.
— Зачем, во имя всех богов?!
— Ну а почему бы нет? Все равно у нас выбор маленький. Мы собирались в Зириус, так ведь и там никто нас не ждет. Тогда какая разница: туда или на Дикий архипелаг?
Я уже неплохо изучила ушастого, поэтому его нарочито легкомысленный тон меня не обманул.
— А ну-ка, выкладывай начистоту, — грозно велела я.
И он начал рассказывать. Клянусь Тиром, такого бреда мне слышать
— Послушай, — сказала я, когда поток его слов иссяк и мальчишка приложился к фляге, чтобы промочить пересохшее горло. — Не знаю, что с тобой сделала эта… красноглазая и как она сумела вбить в твою пустую ушастую голову подобное безумие, но я ей не верю. Лак'ха, это ж надо такое придумать!
— А между тем она спасла нам жизнь! — напомнил эльф. — Если бы не ольда, нас сожрали бы ятуны.
— И это тоже очень подозрительно! Как я могу доверять существу, которое управляет ятунами?
— Богиня, поэтому и управляет, — уперся Лэй.
— Богиня безмозглых тварей. Хороша Лак'ха… Как ты мог ей поверить?
— Тебе не понять, — затуманился друг, — ты не видела того, что видел я. Она…
Ушастик проговорил не меньше получаса, расписывая невероятные возможности ольды. Наконец устал и замолк. Но меня его пламенный монолог ничуть не убедил.
— Может, она просто очень сильная волшебница. Сам же говоришь, что поток магии, текущий в Вирл, увеличивается.
— Волшебница такого могущества, что под воздействием ее силы обитатели леса переродились в ятунов? — прищурился Лэй.
Это он напрасно сказал. Подумать только, я была в гостях у твари, из-за которой орки потеряли множество соплеменников! Вот благодаря кому мои родичи каждую зиму вынуждены биться с оголодавшими ятунами, снова и снова терпеть потери! Это она виновна в гибели моего отца, Олава и еще многих сотен сильных воинов…
— Жаль, не знала об этом раньше, — сквозь зубы процедила я.
— Поверила бы? — просиял мальчишка.
— Убила бы ее. Или хоть попыталась бы. Вставай, пора в дорогу.
Я поднялась, затоптала костер и принялась собирать мешок, уговаривая себя успокоиться, не давать воли бешеному нраву. Лэй ни в чем не виноват, откуда ему знать…
Поняв, что его рассказ задел меня за живое, эльф молчал до следующего привала. И когда мы устроились на ночевку, тоже не упоминал о мнимой Лак'хе и ее задании. Но с утра снова завел ту же песенку:
— Ты еще не передумала, Мара? Ну какая тебе разница: Зириус или Дикий архипелаг?
— Помнишь паука, который вылез из рукава Атиуса?
— Симпатяга, — передернулся Лэй. — Едва успел его спалить.
— Так вот, этот симпатяга привезен с одного из островов Дикого архипелага. Там этих пауков водится великое множество. Я ничего не знаю о тех краях, но подумай: если на архипелаге такие пауки, какими должны быть, к примеру, крупные хищники?
Эльф озадаченно замолчал, и я подумала было, что сумела
его убедить в безумии затеянного путешествия. Какое-то время Лэй сосредоточенно месил ногами бурую грязь, еще не высохшую после таяния снегов, потом решительно произнес:— В конце концов, я маг, справлюсь как-нибудь и с пауками, и с хищниками. Но мы должны спасти мир.
Такое торжественное заявление из уст мальчишки, который не брезговал мошенничеством и любил приврать, прозвучало так забавно, что я расхохоталась.
— Я изгнанник, конечно, но все равно люблю Даллирию, — смущенно признался ушастик. — И не могу допустить ее гибели. В Бриллиантовом лесу уже начались перемены. А ты, Мара, неужто не боишься за Холодные степи? Не жаль будет, если твои родичи погибнут?
— А в Т'харе никаких перемен нет, — отрезала я. — Самой главной новостью за последнее время было мое изгнание. Лэй, очнись, старая ведьма задурила тебе голову!
Лэй посопел, сорвал крохотный белый цветок, что пробился сквозь еще не прогретую Атиком землю, понюхал его, сунул в карман, потом решительно произнес:
— Там еще и сокровища богов есть…
— Что ж ты раньше не сказал? — усмехнулась я. — Делиться не хотел?
Эльф смутился.
— Нет, просто ты же у нас бессребреница. Так что это последний аргумент. Не пойдешь со мной?
— Пойду. Пока по пути. Ты же будешь пробираться в Эниф, правильно?
— Да, это ближайший морской порт.
— Ну вот, туда доберемся вместе. Дальше — извини, друг, наши дороги разойдутся. Но я еще надеюсь, что до Энифа ты образумишься. А пока послушай, нет ли поблизости всадников. Вполне возможно, что караван Стоцци уже вышел из Нордии.
Понуро кивнув, Лэй побродил вокруг, выбрал местечко посуше и улегся, приникнув длинным ухом к земле.
— Да, есть кто-то на северо-западе, — сказал он спустя несколько мгновений. — Правда, далеко еще. Забираем на восток?
— Давай…
У них должен быть Зверь. Люди не могли оставить в Нордии коня, достойного украшать конюшню самого императора. Я дала Зверю слово, что вернусь за ним. Только вот как это сделать? В глазах бывших товарищей я предательница и убийца. Стоит появиться возле каравана — сразу нашпигуют стрелами. Можно следовать за всадниками в отдалении и подобраться ночью, когда в караул заступит Ал. Друг не выдаст, в этом я была уверена. Но ведь с ним будут и другие воины. А самое главное, куда деть Лэя? Взять с собой — значит подвергнуть опасности. Оставить — то же самое. Рисковать жизнью легкомысленного эльфа не хотелось: один раз меня уже мучили угрызения совести из-за его гибели, хватит.
Так ничего и не надумав, я повернулась и зашагала на восток.
Мы шли быстро, на привал остановились только один раз, и то ненадолго. Ближе к вечеру нашли удобное место для стоянки — невысокий холм, уже высохший и покрытый молодой травяной порослью. Неподалеку журчал чистый ручеек.
— Пойдем искать еду, пока не стемнело, — сказал Лэй. — Я буду приманивать, а ты стреляй.
Мы двинулись в сторону кустов, на ветках которых набухали почки. Не успели сделать нескольких шагов, как из-под ног вспорхнула тощая куропатка. По весне — не лучшая еда, ее мясо горчит, да и сколько того мяса…