Скиталец
Шрифт:
ПНИ МЕНЯ
Услышав их смех, бот остановился. Дети тоже остановились, не сумев сдержать хихиканье поднятыми руками. Голова бота медленно повернулась и посмотрела на них сверху вниз круглыми глазами.
— Тон вашего веселья указывает на озорство. Пожалуйста, объяснитесь, и мы могли бы немедленно вернуться к занятиям.
Ронин не мог понять, почему — из-за того, как повернулась голова бота, из-за тона его голоса или из-за того, как он выглядел с задранной назад головой? — но дети разразились приступами смеха. Голова бота оставалась на месте, в то время как его
— Объяснитесь. Или я буду вынужден выдать вам всем штрафы.
Другой бот — более изящная модель, но не синт — остановился позади учителя. Его голова наклонилась, и после секундной паузы он поднял ногу и пнул учителя в зад.
Ронин не смог сдержать собственной улыбки, когда дети безудержно расхохотались. Некоторые из них согнулись пополам, держась за животы, а один даже упал на пол.
Учитель слегка покачнулся, когда другой бот снова пнул его. Учитель медленно повернул голову, чтобы посмотреть назад.
— Вы мешаете обучению моих учеников.
— Я всего лишь следую инструкциям, — ответил другой бот.
— Прекратите так себя вести, или я выпишу вам штраф.
Бот склонил голову набок и опустил ногу. Секунду спустя он поднял другую ногу и снова пнул учителя.
Учитель, несмотря на неподвижные черты лица, сурово посмотрел на него и повернулся несколькими неуклюжими шагами.
— Вы проигнорировали устное предупреждение. Распечатываю штрафной лист.
Из кабинета учителя донеслось жужжание, но оно прекратилось, когда подошла пара солдат. Ученики с покрасневшими лицами изо всех сил пытались вернуть себе самообладание.
Один из солдат рукавом стер меловые буквы со спины бота и бросил на детей вялый неодобрительный взгляд. Другой, ухмыляясь, встал между двумя ботами.
— Пошли, Теренс. Мистеру Мазерсу нужно возвращаться на урок. Тебе не обязательно следовать каждому знаку, который дети наклеивают ему на спину.
— Ты прав. Но так веселее, — Теренс наклонился в сторону, взглянув на детей, и затвор одного из его оптических приборов закрылся, прежде чем он ушел. Дети снова захихикали, когда мистер Мазерс и двое солдат повернулись к ним лицом.
— Штрафные квитанции для всех. ОШИБКА! ЗАКОНЧИЛАСЬ КАТУШКА БУМАГИ! КОНЧИЛИСЬ ЧЕРНЫЕ ЧЕРНИЛА! ПЕЧАТЬ ОТМЕНЯЕТСЯ.
— Сколько раз мы говорили вам, дети, перестать подшучивать над мистером Мазерсом?
Дети, как один, посмотрели на свою обувь.
— Слушайте его, потому что у него больше знаний, чем вы можете себе представить. Он научит вас всему, что вам нужно знать, точно так же, как он учил нас, а также ваших мам, пап, бабушек и дедушек.
— Теперь что вы скажете мистеру Мазерсу? — спросил другой солдат.
— Простите, — хором сказали дети.
— Из-за нехватки чернил и бумаги ваши извинения приняты. Мы должны немедленно вернуться в класс, чтобы возобновить занятия, — Мистер Мазерс повернулся и ушел.
Пока дети шаркали за ним, один из солдат присел на корточки рядом с учеником.
— Эй, вот что тебе следует написать в следующий раз…
Приглушенные слова солдата потонули в шуме деятельности, когда группа двинулась прочь.
Ронин не мог припомнить, чтобы видел что-либо подобное во время своих путешествий. Были места, где люди и боты мирно сосуществовали — на самом деле, почти
везде за пределами Шайенна, — но нигде больше их жизни не были настолько интегрированы. Именно это имел в виду Ньютон. Именно так должны были взаимодействовать люди и боты.Он оттолкнулся от стены и направился в сторону своей комнаты: пора было будить Лару. За восемь дней, прошедших с момента их первой жаркой перепалки, Родригес больше не пытался расспрашивать ее. Но полковнику надоело ждать.
По крайней мере, она простила Ронина за настойку опия, даже если это прощение сопровождалось обещанием удалить несколько его частей, если он сделает это снова.
Руководство базы проявило достаточную щедрость — скорее всего, по настоянию Нэнси — и предоставило ему и Ларе комнату за пределами лазарета. Она была скудно обставлена, только двуспальной кроватью, маленьким столиком и сундучком, но у нее была работающая дверца, и в ней было тепло и сухо. Больше, чем они надеялись, покидая Шайенн.
Лара уже проснулась, когда он вошел в их комнату. Она улыбнулась ему, и он не мог не заметить огонек в ее глазах. Опухоль почти спала, и большинство ее синяков стали желтыми.
— Чувствуешь себя лучше после сна? — спросил он.
Ее улыбка погасла.
— Я не могла уснуть. Не горю желанием быть дор… доп… как это было сказано?
— Допрошена.
— Да. Это. Я не знаю, какого черта он думает добиться от меня, — Лара медленно поднялась, ее движения были скованными. Теперь она могла ходить без посторонней помощи, но едва заметные изменения в выражении ее лица часто выдавали ее дискомфорт. Она поправила повязку на шее. — И только потому, что я остыла, не значит, что я все еще не зла или что я не сорвусь на них снова.
— По крайней мере, постарайся думать о вещах с их стороны.
— Да, и я это понимаю. Я бы многое сделала, чтобы защитить Табиту, если бы у меня был шанс. Но даже когда я была на самом дне, когда не знала, откуда у меня возьмется следующий обед, я все равно помогала людям. Потому что так и должно быть. Мы не должны… мы не должны видеть, как страдают другие люди, и просто отворачиваться, делая вид, что ничего не произошло.
— Они унаследовали эту ситуацию, Лара. Они родились в ней.
— А я была рождена, чтобы умереть под сапогом Военачальника? — возразила она. — Все эти люди там, они существуют только для того, чтобы развлекать его? У него есть боты, которые следуют его примеру, потому что этого слишком опасно не делать, все те люди, живущие в ужасе… и все это время в двух милях от него было достаточно солдат с достаточной огневой мощью, чтобы прикончить его, но все, что эти люди делали — прятались. С таким же успехом они могли быть теми, кто оставил нас там умирать.
— Они не бросили тебя, Лара, — сказал Ронин. Его процессоры зависли при мысли о том, что ее оставили умирать, почти вызвав образы, которые он не хотел видеть снова.
— Ты перешел дорогу Военачальнику, — сказала она, подходя ближе. — Ты рисковал собой, чтобы защитить меня. Почему? Почему ты сделал все возможное, чтобы похоронить Табиту? Предполагается, что ты должен руководствоваться логикой или еще какой-нибудь хренью, а все, что ты делал с тех пор, как я встретила тебя, является полной противоположностью.