Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Скитский патерик
Шрифт:

Авва Епифаний, епископ Кипрский, говорил: «Кающимся грешникам Бог прощает долг, как простил блуднице, разбойнику и мытарю, а от праведников требует и приращения. О сем сказал Он апостолам: аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не внидете в Царствие Небесное (Мф. 5, 20)».

Авва Моисей спросил авву Силуана: «Может ли человек каждый день начинать свои дела?». Старец отвечал: «Если он добрый делатель, то может и каждый час».

Авва Алоний говорил: «Человек, если захочет, от утра до вечера будет приходить в меру Божественную».

Авва Пимен говорил об авве Пиоре, что он каждый день начинал какую-либо добродетель.

Сказывали об авве Диоскоре, что, оканчивая одно дело, он принимался за другое.

Авва Матой говорил об авве Тифое, что

нет человека, который бы мог упрекнуть авву Тифоя в чем-либо. Авва Тифой подобен чистому золоту, стоящему на весах.

Сказывали, что авва Агафон старался исполнять всякую заповедь. Когда он всходил на лодку, сам первый принимался за весло. Когда приходили к нему братия, то тотчас после молитвы своими руками предлагал им трапезу, ибо исполнен был любви Божией. Перед смертью своей он пробыл три дня с отверстыми, неподвижными очами. Братия толкнули его и спросили: «Авва Агафон, где ты?». Он отвечал им: «Стою пред судилищем Божиим». Братия сказали ему: «И ты, отец, боишься?». Он отвечал им: «Сколько мог, я трудился в исполнении заповедей Божиих, но я человек: как мне знать, угодны ли были дела мои Богу?». Братия еще сказали ему: «И ты не уверен, что дела твои были угодны Богу?». Старец отвечал: «Не имею дерзновения, пока не предстану Богу, ибо иное суд человеческий, а иное суд Божий». Когда же они еще хотели спросить его о чем-то, он сказал им: «Сделайте милость, не говорите больше со мной, мне не свободно»,– и тотчас скончался с радостью, ибо братия видели, что отходит он от сей жизни с таким же взором, с каким иной приветствует своих друзей и возлюбленных. Он строго бдел над собою во всяком случае и говаривал: «Без великой бдительности человек не успеет ни в одной добродетели».

Некто говорил авве Иоанну Персиянину: «Столько мы трудились ради Царствия Небесного, будем ли наследниками его?». Старец отвечал: «Верую, что буду наследником Горнего Иерусалима, написанного на Небесах, верен бо есть Обещавый (Евр. 10, 23). И почему мне не надеяться? Я был страннолюбив, как Авраам; кроток, как Моисей; свят, как Аарон; терпелив, как Иов; смирен, как Давид; жил в пустыне, как Иоанн; плакал, как Иеремия; был учителен, как Павел; верен, как Петр; мудр, как Соломон. И, как разбойник, верую, что Тот, Который по Своей благости даровал мне сии дары, дарует и Царствие».

Делай Божие дело не так, как нерадиво делают его другие.

Авва Даниил говорил: «Авва Арсений рассказывал нам будто об ином каком-то человеке – и вероятно, это был он сам – следующее: к одному старцу, когда он сидел в келии своей, был голос: “Иди! Покажу тебе дела человеческие”. Он встал и пошел. Голос привел его в одно место и показал ему эфиоплянина, который рубил дрова и, нарубив большое бремя, хотел нести оное, но не мог; вместо того чтобы убавить из бремени, он опять рубил дрова и подкладывал к бремени и это делал очень долго. Когда старец прошел немного далее, голос еще показал ему человека, который стоял у колодезя и, черпая из него воду, лил ее в пробитый сосуд, и вода вся опять уходила в колодезь. Потом сказал ему: “Пойди! Покажу тебе еще иное”. И видит старец храм и двух мужей, которые сидели на конях и держали бревно один против другого. Они хотели войти в двери, но не могли, потому что бревно было концами по сторонам дверей, а ни один из них не хотел смириться и стать позади другого, чтобы пронести бревно вдоль, и потому оба оставались за дверьми. “Это,– говорит голос,– те люди, которые как будто бы несут иго правды, но с гордостью, и не хотят смириться и идти путем смирения Христова, почему и остаются вне Царствия Божия. Рубящий же дрова означает человека, обремененного многими грехами, который вместо того, чтобы покаяться в них, прилагает к грехам своим новые беззакония. А черпающий воду изображает такого человека, который хотя делает добрые дела, но примешивает к ним и худые, а через то губит и добрые дела свои. И так всякому человеку надобно бдеть над своими делами, чтобы не напрасно трудиться”».

Авва Иоанн сказывал: «Одному из старцев в восхищении было такое видение: три монаха стояли на одном берегу моря, и с другого был к ним голос, говорящий: “Возьмите крылья огненные и летите ко мне”. Двое из них взяли и перелетели

на другую сторону, а третий остался и горько плакал, и кричал. После и ему даны были крылья, только не огненные, а слабые и бессильные, так что он погружался в море, с трудом опять поднимался и после многой скорби достиг другого берега. Так и люди сего века, хотя и берут крылья, но берут крылья не огненные, а только слабые и бессильные».

Авва Исидор Пелусиот говорил: «Многие из людей стремятся к добродетели, но медлят идти путем, ведущим к ней. Другие же и не думают, что есть добродетель».

Авва Пимен говорил: «Люди совершенны только на словах, а делают очень мало».

Он же говорил: «Злоба людей скрывается за спиною их».

Брат пришел к авве Илии-молчальнику в монастырь при пещере аввы Саввы и говорит ему: «Дай мне наставление!». Старец отвечал брату: «Во дни отцов наших были три любимые добродетели сии: нестяжание, кротость и воздержание, а ныне преобладают любостяжание, обжорство и дерзость. Избирай, что хочешь».

Не гневайся на брата своего всуе

Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду. Мф. 5, 21–22

Не гневайся на брата своего из-за временного или из любви к земному. Только из святой любви или паче из ревности к славе Божией гневайся на брата.

Помни, что Господь подвергает суетный гнев на ближнего, даже и внутренний, Страшному Суду.

Авва Пимен сказал: «Бог дал израильтянам закон – воздерживаться от противоестественного, то есть от гнева, ярости, зависти, ненависти, клеветы на брата и прочего, что принадлежит ветхому человеку». Брат спросил авву Пимена: «Что значит гневаться на брата своего всуе?».– «Всуе гневаешься,– отвечал старец,– если гневаешься за всякую обиду, которой обижает тебя брат твой. Даже хотя бы брат выколол у тебя правый глаз или отсек тебе правую руку, и ты стал бы на него гневаться – ты гневался бы на него всуе. Тогда только гневайся на брата, когда он удаляет тебя от Бога».

Мать Синклитикия говорила: «Хорошо не гневаться; но если ты разгневан, то знай, что не к послаблению страсти твоей назначил меру дня сказавший: солнце да не зайдет в гневе вашем (Еф. 4, 26). А ты ожидаешь, пока пройдет все это время. Зачем ты ненавидишь оскорбившего тебя человека? Не он оскорбил тебя, а диавол; питай ненависть к болезни, а не к больному».

Авва Макарий говорил: «Если мы будем помнить о зле, какое сделали нам люди,– в нас ослабеет памятование о Боге; если же мы будем помнить о зле, наносимом демонами, будем безопасны от стрел их».

Авва Питирион, ученик аввы Антония, говорил: «Кто хочет изгонять демонов, тот прежде должен покорить себе страсти. Ибо кто преодолеет какую-либо страсть – тот выгоняет и беса ее. Например, демон приходит с гневом. Если ты укротил гнев, то и бес гнева выгнан. То же должно сказать и о каждой страсти».

Авва Макарий говорил: «Если ты, делая кому-либо выговор, приходишь в гнев, то удовлетворяешь своей страсти. Таким образом ты, не спасая других, погубишь себя».

Авва Агафон говорил: «Гневливый человек, хотя бы мертвого воскресил, не будет угоден пред Богом».

Спросили авву Исаию: «Что есть гнев?». Он отвечал: «Ссора, ложь и невежество».

Братия хвалили авве Антонию одного монаха. Когда монах сей пришел, Антоний захотел испытать его, перенесет ли он оскорбление, и увидев, что не переносит, сказал ему: «Ты похож на село, которое спереди красиво, а сзади разграблено разбойниками».

Однажды братия потерпели оскорбление на месте своего пребывания и, желая оставить сие место, пошли к авве Аммону, а старец в это время плыл куда-то по реке. Увидев, что они идут по берегу реки, он сказал корабельщикам: «Высадите меня на берег»,– и, подозвав братьев, сказал им: «Я Аммон, к которому вы идете». Утешив сердца их, он уговорил их воротиться на место, из которого вышли. Ибо случившееся с ними не вредило душе их, но было оскорбление человеческое.

Поделиться с друзьями: