Склеп, который мы должны взорвать

Отправляюсь с первым секретным визитом к принцу Линео. Когда я поймал волну его нездешней тоски, принц выходил из машины, чтобы купить сигареты. А потом мне удалось пристроиться на капоте и доехать до конечного пункта… Это была впечатляющая, рискованная гонка. Нынче я путешествую по улицам скромно, без лишней помпы, сумасшедшей скорости, проносящихся мимо силуэтов и свиста воздуха. Лучше вот так, неспешно, зато с полной уверенностью, что доберешься до цели и останешься невредимым.

Огромная многоэтажная башня, облицованная белым камнем, нависает над районом. Даже не нависает, скорее, парит, несмотря на свои колоссальные габариты. Это, пожалуй, самое высокое здание в Городе и одно из самых роскошных. Хотя приметы роскоши в Городе и Аверхальме существенно разнятся. Не торопясь пролетаю над шлагбаумом и попадаю на огороженную дворовую территорию. Знакомая черная машина стоит среди других, ждет хозяина. Значит, я правильно угадал, что после вчерашнего принц вряд ли выглянет из дома рано. Сейчас уже послеобеденное время… Во дворе тишина, лишь вдалеке слышится шуршание шин по асфальту. Расположившийся на ветке ворон отчетливо произносит «крух», переступает с лапы на лапу и внимательно, с некоторой долей иронии смотрит в мою сторону. Конечно, он меня видит. Хотел бы я хоть на секунду получить эту способность… То есть увидеть самого себя…

— Крух!

Здешние обитатели не обращают особого внимания на городских птиц. Хотя воронов многие считают вестниками несчастья. Об этом я как-то узнал из разговора двух старушек на рынке. В Аверхальме над таким суеверием только посмеялись бы, ведь сладкоголосые вороны из свиты Властительницы лесов сулят удачу и прибыль. Их блестящее черное оперение отливает всеми цветами радуги, а жизнерадостное карканье чередуется с дивными трелями. Очевидно, местные вороны не могут похвастаться такими свойствами.

Ворон на ветке горбится, склоняет голову сначала направо, потом налево, не отрывая от меня взгляда. Топорщатся мягкие перья на его горле… Он взмахивает мощными крыльями и срывается с места. Поднимается ввысь, делает круг над двором и растворяется в сыром облачном небе…

Владелец машины долго, слишком долго не показывается. Неужели вообще не появится сегодня? Я никуда не спешу, однако мог бы провести время более приятно, а не торчать в почти безлюдном дворе до самого вечера. Обитатели дома-башни не задерживаются, быстро выходят из подъездов (их всего три), садятся в свои машины — и через несколько секунд все затихает. Или наоборот, вылезают из машин и целеустремленной походкой движутся к входной двери. Никто не прогуливается по дорожкам, не садится на скамейку, не беседует о пустяках с друзьями и соседями. Лишь торопливые шаги да короткие звуки, посредством которых машины здороваются и прощаются со своими владельцами. Никто не подозревает, что за жизнью во дворе ведется пристальное наблюдение. Впрочем, погода не располагает к прогулкам и беседам на открытом воздухе.

В доме одно за другим загораются окна, свет от них разный — приглушенный, яркий, раскрашенный цветными полупрозрачными шторами… Эта световое представление длится долго-долго, пока не начинается обратный процесс. Некоторые окна гаснут, кое-кто из обитателей дома-башни уже ложится спать. Наверное, я зря потратил столько времени, принц не выйдет. Надо было в прошлый раз проследовать за ним в подъезд, хотя бы до двери квартиры…

Тяжелая железная дверь распахивается, и принц все же появляется, идет к своей машине. Успеваю вслед за ним проникнуть внутрь. Здесь довольно просторно. Я бы сказал, обстановка элегантная, хотя некоторые особенности обустройства напрягают своей загадочностью. Однако ко всему можно привыкнуть. Зависаю чуть выше кожаного сиденья, чтобы наблюдать за дорогой. На фоне мутно-темного неба взмывают вверх красные огоньки шлагбаума, мы вырываемся наружу, на широкое пространство улицы…

В машине тепло, что радует, ведь к вечеру на улице стало довольно прохладно. По счастью, это пока не настоящий лютый, обжигающий мороз, который настиг в тот момент, когда я вдруг осознал свое существование в Городе. Никогда, наверное, не позабыть ощущение ужаса и предчувствия гибели, охватившее меня в тот момент. Если бы не приоткрытый ход в подвал, не знаю, чем бы все завершилось. Остается надеяться, что мы окажемся в Аверхальме до наступления зимы.

Принц ведет машину легко, уверенно и, по моему дилетантскому мнению, агрессивно. Пока не понимаю в точности, по каким принципам осуществляется здесь движение, однако можно догадаться: пронестись перед самым носом исполинского серебряного авто — не самая безопасная затея. А если бы расстояние оказалось хоть на ладонь меньше?

На лице, которое видно мне в профиль, никаких эмоций, оно абсолютно непроницаемое. Возможно, принцу даже нравится бросать подвластную ему машину из стороны в сторону, превращать ее в хищную черную птицу, которая преследует добычу и несется, словно сквозь облака. Безудержный полет, который по не понятной мне причине не заканчивается столкновением.

Черная птица?.. На ум приходит и другое сравнение. Все эти снабженные слепящими огнями, разрываемые внутренней яростью, стремительные повозки напоминают драконов. Те некогда грозные существа, которые почти полностью вымерли в Аверхальме, получили новое воплощение в далеком Городе. Только теперь их покорили умелые и волевые наездники. Впрочем, в древние времена тоже находились смельчаки, способные приручить коварных драконов.

****

Теперь городские драконы продолжают свое существование в новой реальности. Есть среди них огромные, довольно крупные и помельче. Окраска металлической брони разнообразна, иногда покрыта узорами и надписями. Некоторые из них рычат от бешенства, кажутся неистовыми и злобными, другие посмирнее, но тоже таят в себе опасность. Среди призрачной темноты, разбавленной огнями дракономашин и фонарей, рука об руку мчатся к заветной цели Опасность и Кураж…

Рискованный полет завершен, причем без трагических последствий, и машина плавно вкатывается во двор за решетчатой оградой. Булькающий звук входной двери, кабина лифта (кто рассказал мне о его устройстве?), еще одна дверь распахивается, едва принц касается гладкой поверхности.

Женщина, которая встречает его на пороге, уже не молода, однако красива особой, последней, осенней красотой. Больно видеть, как самые волшебные женские лица меняются из-за давления времени, как сдаются под его ударами. Еще далеко до настоящей старости, но все лучшее позади.

На ней шелковый, жемчужного цвета халатик, пышные светлые волосы убраны со лба, струятся волнами.

— Я так ждала тебя.

— Разве опоздал?

— Нет. Просто я ждала.

— Нина…

Разница в росте довольно значительная. Женщине приходится встать на цыпочки, чтобы дотянуться. Она поднимает руки, обхватывает его за шею, запрокидывает голову, смотрит прямо в глаза, не отрываясь. Раздается нежный, серебристый смех… Широкие рукава халатика соскальзывают вниз, открывают чуть полноватые плечи.

— Пойдем?..

Сама снимает с него кожаный пиджак, вешает на стоящую у двери вешалку. Не выпуская руки гостя, ведет его за собой

******

В полумраке спальни, где мягкий свет угловой лампы позволяет рассмотреть лишь часть сцены, на широкой постели, женщина плавится и вздыхает под своим любовником. Слегка неловкая ситуация, я вовсе не рассчитывал нарваться на интимную сцену. Впрочем, в этой интимной сцене нет и не было ничего безобразного.

На одной из настенных полок, в изящной рамке — фотография светловолосой феи с нежным и тонким лицом. В ней легко угадывается сама Нина. Почему у людей время так быстро летит? Горькая, досадная несправедливость. Хотя бы самые красивые не должны настолько стремительно и безвозвратно стареть. И самые талантливые тоже. Однако не мне наводить порядок в случайном мире, куда забросила судьба.

Нина вскрикивает, впивается пальцами в мужскую спину, потом обмякает. Через минуту принц приподнимается на руках, целует ее в висок.

— Тебе было хорошо?

Он садится на краю кровати, теплый свет лампы четко обрисовывает гибкое мускулистое тело на белоснежном фоне.

Нина лежит молча, не отвечает на этот банальный вопрос. И так ведь все ясно. Да принц и не ждет ответа.

— Я в душ.

Встает и выходит из спальни, совершенно голый. А кого, собственно, стесняться? Я следую за ним по коридору. Разумеется, не ради пошлого подглядывания. Просто мне хочется лично взглянуть на настоящий душ, о котором так мечтает бедняжка Огненная фея. Забавно. Некоторые детали здешней жизни мне отлично знакомы, другие — темный лес, непроходимый бурелом. До чего же странные выборочные метаморфозы творятся с памятью.

Настоящий душ и впрямь впечатляет. Довольно просторная комната, которая кажется еще просторней из-за того, что почти все в ней жемчужного цвета, такого же, как халатик, в котором Нина встречала гостя. Теперь я понял: под душем имелась в виду круглая ванна из светлого мрамора или подделки под мрамор…

Однако принц игнорирует ванну и скрывается в сверкающей стеклом оболочке, где вскоре начинают бурлить водяные струи. Обнаженное тело смутно проступает сквозь толстое стекло, брызги, водяной пар. Так значит, душ — это нечто вроде водопада. Что ж, недурное изобретение, домашний водопад.