Сколько стоит корона

– - Милорд!
– - воскликнула она в ужасе.
– - Милорд, я уж было сочла вас благородным человеком!

Дойл рассмеялся -- пряный вкус ее губ разом привел его в отличное расположение духа:

– - Для меня это было бы тяжким оскорблением. Идите же к королю. Пропустить, -- приказал он, и стражник открыл перед напуганной девушкой тяжелую дверь.

Посмеиваясь, Дойл пошел прочь -- в самом деле, ужас в глазах нежной, милой девушки лучше любого зеркала отражал его уродство и поворачивал нож в слишком старой ране, а потому ему стоило занять себя более подходящими делами, чем светская беседа.

Глава 2

Прошло несколько дней, за время которых настроение Дойла превратилось в отвратительное. Ему удалось вовремя и почти без труда предотвратить весьма бездарно составленный заговор, во главе которого стояла бывшая обиженная любовница короля, вознамерившаяся отравить королеву. Королеву Дойл не любил, но надеялся, что она родит сына и наследника престола, поэтому охранял. Зачинщицу и ее помощников он отправил на плаху, не ставя брата в известность -- он бы только лишний раз расстроился, подивился бы злобе человеческой природы и, возможно, даже захотел бы помиловать "оступившуюся бедняжку". Нет уж, спасибо, практика показывает, что самый безопасный враг -- это обезглавленный враг.

Однако расследование заговора ни на йоту не приблизило его к основной цели -- к поиску способов давления на ведьм. Кроме того, Шило принес ему тревожные известия: в кабаках, притонах и на площадях люди заговорили о том, что в столицу прибыла одна из сильнейших ведьм своего поколения.

Это можно было бы списать на обычные бабьи сплетни и слухи, но Дойл не мог себе этого позволить. Лучше было быть настороже - чем упустить ведьму. Тем более, что было неизвестно, как она выглядит, под какой личиной скрывается и чего хочет. Правда, с последним пунктом было практически однозначно понятно - власти. Во все времена и во всех странах ведьмы желали заполучить власть, чтобы открыто, не таясь творить свою магию. А значит, Эйрих был в опасности - снова.

Если бы речь шла о врагах, подкрадывающихся к королю с мечом, с отравленным вином, со злодейскими планами измены -- Дойл бы не переживал. Он умел справляться с тем, что касалось интриг и войн. Но магия была за пределами его возможностей. Злые языки не раз называли его колдуном, продавшим душу силам зла, но он не владел и искрой магии, и, кроме того, знал, что против волшебства сталь не всегда может помочь.

Состоялся последний в этом году турнир, и уже этим вечером начиналась целая череда пиров и приемов -- король праздновал конец удачного, благополучного, благословенного года с размахом.

– - Милорд, -- полузадушенным шепотом сказал Джил сзади, отвлекая Дойла от его мыслей,-- вам пора одеваться на пир.

Он обернулся так резко, что мальчишка с испугом отпрыгнул назад, врезавшись спиной в столбик кровати. Дойл вздохнул и сказал мягче, чем собирался:

– - Так подавай костюм.

Джил закивал и бросился собирать наряд. Дойл не стал дожидаться его неуклюжей помощи и оделся сам, только вот сапоги надевал мальчишка -- как Дойл бы ни старался, он не сумел бы дотянуться до своих ступней и обуться.

Зеркала у Дойла отродясь не было, но он и без него знал, что парадный костюм сидит на нем куда хуже, чем доспехи -- королевский кузнец знал свое дело и ковал броню точно по фигуре Дойла, чтобы ничто в бою не мешало ему. А вот королевский портной, похоже, задался целью как следует его разозлить -- каждый новый костюм был неудобней предыдущих и лучше предыдущих подчеркивал все изъяны своего владельца. Почесав шею под жестким воротничком, Дойл прошипел:

– - В тюрьму брошу скотину.

На самом деле, конечно, не бросит -- Эйрих обожал этого портного и сильно расстроился бы, окажись он в тюрьме.

– - М-милорд!
– - раздалось сзади.

– - Чего еще?
– - спросил Дойл.

– - Милорд, позвольте поправить? Вам бы распороть здесь один шов на рукаве, чтобы было удобней.

Джил выглядел обыкновенно-испуганным, но достаточно уверенным, так что Дойл кивнул -- хуже однозначно не будет. Джил взял со стола небольшой кинжал и аккуратно, словно точно знал, что делает, подцепил какую-то нитку на камзоле, отложил кинжал и потянул ткань. Давление на искривленную лопатку прошло. Дойл пошевелил здоровой рукой, чувствуя, что обретает привычную подвижность, и заметил:

– - Похоже, ты не так бесполезен, как кажешься на первый взгляд.

Мальчишка просиял, а Дойл направился в пиршественный зал. Не обращая внимания на взгляды придворных, он занял место по левую руку от короля.

– - Как самочувствие, брат?
– - тихо спросил Эйрих, пользуясь тем, что их пока никто не слышит, и откладывая в сторону формальности.

– - Мечтаю прирезать твоего портного, -- так же тихо ответил Дойл, -- чтобы другим не повадно было так надо мной издеваться.

– - Бедняга не виноват, что по твоей фигуре не так-то просто сшить костюм, -- ухмыльнулся король. Дойл кашлянул и заметил:

– - А я не виноват, что его руки так кривы, что только палач их сумеет исправить.

Он, разумеется, не обижался на замечание брата -- привык за все эти годы лет. К тому же тот, в свою очередь, прощал Дойлу весьма язвительные замечания о королевском мягкосердии, граничащем с тупоумием.

– - Присмотрись к девушкам, которых мне будут представлять сегодня, -- сказал Эйрих.
– - Особенно к дочерям милордов Ойстера, Ранкофа и Хилля.

– - В чем они подозреваются?
– - напрягся Дойл. Обычно это он просил короля присмотреться к кому-то, кто вызывал подозрения и мог быть опасен. Эйрих улыбнулся:

– - Хватит во всем видеть заговоры. Говоря "присмотрись", я имел в виду: "Задумайся, не хочешь ли взять в жены одну из них".

Если бы Дойл в этот момент уже отпил вина, он наверняка подавился бы -- так абсурдно звучала эта идея.

– - И не смотри на меня так, -- продолжил брат невозмутимо, -- ты достаточно поездил по лесам, поспал на земле и пролил своей и чужой крови. Тебе нужен дом, что-нибудь получше комнат во дворце, куда ты приходишь только на ночь. И нужна хорошая жена. Наследник, в конце концов.

– - Ты не объелся ли грибов, твое величество?
– - буркнул Дойл.
– - Если эти девушки не угодили тебе -- посади любую из них в крепость или отруби головы всем троим. Но меня в вечного их экзекутора превращать не надо.

– - Жаль, что ты так думаешь -- тебя не сложно полюбить, особенно если ты дашь себе труд немного придержать свой ядовитый язык. И я выбрал тебе самых красивых и самых богатых невест страны. Не нравятся они -- возьми любую другую. Я беспокоюсь за тебя, Торден, и...