Сколько стоит небо

Прикрыв глаза, я дотронулся пальцами до меча, мягко надавил на лезвие большим пальцем, почти не чувствуя боли от пореза. Я знал, что такие клинки нужно перед самым боем оросить своей кровью. И тогда они поют для своих хозяев. Но что будет от поющего клинка? Чем он сможет мне помочь?

"Это не больше, чем ритуал. Традиция. Я соблюдаю её не из веры, а потому, что она дорога мне как память о моём народе, о моей семье. Я полагаюсь только на свои силы в этом бою".
– Мысль пронеслась через край сознания.
– "Ну что, господа, потанцуем?"

Шаг, второй, третий... Вот один из них с кривой ухмылкой двинулся на меня. Почему они так уверены в себе? Ведь считали же меня магом! Но времени на размышления нет - нужно уйти с линии атаки, проскочить под мечом, развернуться корпусом... Клинок царапает каменную стену, теряет малую толику скорости, но всё равно успевает задеть противника, оставить поперёк груди длинную рану. Правда, мне уже не хватает времени уйти из-под удара, я только отклоняюсь чуть в сторону, в надежде, что... Опоздал. Задели, но совсем чуть-чуть, оцарапали предплечье самую малость. Только царапина, ничего серьёзного и обременительного, но стоит быть осторожнее.

Сжав рукоять меча, я вдруг почувствовал, как он еле заметно вибрирует, будто бы от нетерпения, почувствовав кровь врага. Зелёные всполохи оторвались от лезвия, поднялись на несколько миллиметров.

Клинок засветился, но бандиты не обратили на это никакого внимания. Не заметили? Не могут видеть?

Чёрный туманный рой обволакивал меч, а зелёный мягкий свет застилал глаза. И я услышал. Услышал, как поёт оружие. Поначалу тихая, мелодия стала набирать обороты. Я отвлёкся на неё, стал прислушиваться и пропустил удар. Но ритм, увлекающий за собой, заставил меня сделать шаг назад, потом - влево. Разворот, прыжок вперёд. Пригнуться, увернуться от рубящего удара.

Музыка, слышимая, наверное, только мне, играла настойчивый, быстрый ритм. И я, сам того не осознавая, подчинился ему, стал двигаться в такт.

Придётся выходить вперёд, я и так уже почти вдавил испуганного Дельвига в стену. Шаг вперёд, поворот. Делаю обманный выпад, увожу меч нападающего, слегка подаюсь вперёд, наклонившись. Неустойчивая и опасная позиция, но другого выхода просто нет. Нанести удар - быстрый, скользящий, точный - и сразу отскочить. Но не успеваю ни поставить косой блок, чтобы увести меч атакующего, ни увернуться. Резко приседаю, чтобы спасти голову, в которую шёл удар, и с корточек выпрыгиваю вперёд, разворачиваясь и нанося удар. Занести чёрный клинок, обмануть, плавно поменять траекторию удара. Ещё один! Уже второй падает на землю, выронив меч, схватившись за рассечённое бедро, пытаясь сдержать стремительно убегающую кровь. Я поддеваю носком сапога вражеское оружие, откидываю его в сторону.

Одурманивающая музыка гремит в ушах, заставляет сердце в такт ей биться. В висках стучит кровь.

– Хватит. Достаточно!
– Тот самый голос, приказавший открыть глаза. Тот голос, говоривший со мной во сне. Но почему я не помню, что он говорил мне?
– Ты уже добился своего. Они уйдут.

Выставив меч вперёд, я зло усмехаюсь. Дурман из головы как ветром смело. Я понимаю, что голос, который привёл меня в себя приказом, улыбается.

– Кто хочет продолжать этот бой?
– резко, хрипло бросаю я, стараясь не смотреть на кровь, не показывать виду, что меня мутит от её вида.

Их больше, намного больше. Они могут тупо задавить количеством. Я же один. Дельвиг не может мне помочь, у него нет сил, нет оружия, нет возможности оказать помощь.

Все молчат, смотрят даже не на меня - на матово чёрный клинок, где нет уже зелёных всполохов от солнца, а только рой чёрных точек вокруг. Смотрят, боятся пошевелиться, сказать хоть слово, издать хоть звук. Замерли. Ожидают, когда я скажу что-нибудь. Или продолжу убивать?

– Ты сильно напугал их, мальчик мой.
– Голос звучал уже не в голове - где-то рядом, над ухом.
– Но оно и понятно, первый раз с таким мечом, да и без присмотра старших.

– Кто ты?
– одними губами, еле различимым движением.

– Кто я? Тебе это сейчас ни к чему. Главное, что я хочу тебе помочь. Скажи им, чтобы убирались и сами сдались страже. Нет, я не думаю, что они просто убегут. На крайний случай я внушу им кое-что. И не забудь рассказать Норду обо всём случившимся. Ну, почти обо всём. Обо мне - ни слова. О магии меча - тоже. Никто не видел этого. Кроме твоего друга, ведь он маг.
– Голос насмешливо хмыкнул, продолжил: - Постарайся его убедить, чтобы он не рассказал этого Норду. Попроси сохранить твой секрет.

– Кто ты?
– повторяю настойчивее, но теперь без слов, одними мыслями.

– Я приду к тебе ночью.

– Кто ты?!
– мысленно кричу я.

Я вдруг понял, что его уже нет рядом. Почувствовал это, и стало как-то не по себе.

– Убирайтесь. И лучше сдайтесь страже, иначе разыщу вас потом и продолжу. Поняли?

Бандитов как не бывало. А сзади раздался слабый голос Дельвига:

– А говорил, что не маг...

***

Король был в гневе. Король был недоволен. Король нервничал.

– Йен, успокойся уже ты. Подумаешь, мальчик попал в переделку и...

– Ксавьер!
– Король что есть силы крикнул на своего советника - мужчину лет тридцати с тёмными кудрями длиной до лопаток, с аккуратными круглыми очками из тёмного горного хрусталя, из-за которых смотрели серо-зелёные глаза.

Мужчина сидел, откинувшись на спинку большого уютного и мягкого кресла, и спокойно себе читал до этого. Переживания правителя были ему не понятны. Более того, он не находил им логического объяснения.

– Он впервые кого-то ранил, почти убил, - отрешённо прошептал Йенем. Резко развернувшись, он заговорил громче: - Ну нельзя же его было пускать без присмотра. Куда смотрела Рита? Куда смотрел Норд? Куда смотрели все вы?!

– Йен, да что с тобой такое?
– Анхель, оторвав задумчивый взгляд от вида из окна, посмотрела на правителя.

Король устало опустился на своё место, закрыл ладонями лицо, глубоко вдохнул. Он и сам не знал, что с ним творилось. Не знал, почему вдруг это известие привело его в ярость. Почему он так печётся об этом эльфе? И ведь дело тут не только в выгоде, не только в продуманном плане, не потому, что эльф мог пострадать в уличной стычке. А потому, что он впервые пролил чужую кровь. Куратор мальчика уже успел доложить правителю, что Лир стал несколько отрешённым, а к еде даже и не думал притрагиваться. Более того, эльфик, по словам его соседа по комнате, после стремительного бегства разбойников долго стоял, смотрел в никуда, был весь бледен, будто бы не в себе. И вроде бы с кем-то говорил.

Йенем стал раскачиваться вперёд-назад, шёпотом разбирая всевозможные варианты, строя какие-то планы, схемы действий.

И Ксавьер, и Анхель, и Нейвир... эти трое прекрасно видят, что с ним что-то не так, но не могут понять его.

– Это всё сами знаете из-за чего.
– Нейвир, закинув ноги на спинку чёрного дивана, свесил голову вниз, оскалился, подмигнул Верховной.

И глава Канцелярии, и Верховный маг осуждающе посмотрели на генерала КГБ.