Скользкий

– Не, я все же думаю, что это Братство.

– Какой им резон наркотой торговать? – Мысль, что именно Братство наводнило Форт мозговертами, не укладывалась у меня в голове. Бред.

– Если разобраться, им на переезд в Туманный столько бабла надо, а мозговерты – это ж золотое дно!

– Ерунда.

Неожиданно мне показалось, что небо над небольшим хвойным лесом впереди как-то слишком уж быстро светлеет. Приглядевшись, я понял, что облака никуда не делись, просто с земли их что-то подсвечивает.

– Прикольно, что за иллюминация? – указала колдуну на оптическую аномалию Вера. Тот непонимающе посмотрел на нее, потом на небо, но так ничего и не ответил. Девушка обернулась ко мне: – Лед?

– Не знаю. – Я на всякий случай снял винтовку с предохранителя. – И не уверен, что хочу знать. Может, обойдем?

– Это Столб, – спокойно так пояснил Григорий, будто все сразу должны были понять, что это за чудо такое. – Просто воздух светится. Ночью километров за десять видно. Сергей Михайлович, вы разве ничего об этом не слышали?

– Нет, – тихо выдохнул колдун. Совсем раскис старый. Как говорится: ушел в себя, вернусь не скоро.

– В общем, светится воздух и светится. – Григорий остановился на развилке. Одна дорога уходила на юг, вторая шла через лес и вела прямо к Столбу. – Пройдем лес, потом еще километров семь по полю, и почти пришли.

– Может, привал устроим? – предложил Первый. Краснота вокруг татуировки у него спала, но шея оставалась слегка припухшей.

– Позже, – посмотрел на часы Конопатый. – Сергей Михайлович, вы нам ваш чудный чай заварить не забыли?

Колдун молча достал из сумки термос и протянул Григорию. Тот свинтил крышку, сделал глоток и передал мне. Я тоже отпил, но совсем чуть-чуть – остывший чай был еще гаже на вкус, чем горячий. Отдал термос Напалму. Пусть давится.

– Внимательней в лесу, – предупредил я всех. – Оружие проверьте.

– Разве это лес? – фыркнул Хан. – Ты еще три сосны рощей обзови.

– Надо будет – обзову, – внимательно осматривая вплотную подходившие к дороге кусты, огрызнулся я.

На лес эти посадки и впрямь не тянут. Вон уже и просвет с той стороны виден. Метров сто пройти, и мы снова в поле. Только вот всяким нехорошим тварям, чтобы от солнца схорониться, и одного дерева хватает. Из-за чего-чего, а из-за собственной глупости и непредусмотрительности умирать не собираюсь. И другим не дам – нам еще работу вместе работать – я уже смирился с мыслью, что сделать ноги до акции не получится. Да и свинство это по большому счету – так людей подставлять. Разве что шанс исключительный подвернется…

Воздух в лесу был другой. Более свежий, более влажный. А вот темнее стало ненамного. Что в поле пасмурно, что здесь. Растительность самая обычная: сосны, елки, снова сосны. Высоченные деревья в попытке отвоевать себе место под солнцем рвались к небу, и на долю подлеска света приходилось не так уж и много.

– Ой! – взвизгнула вдруг Вера и рванула из кобуры пистолет.

Шедший рядом Мельников едва успел перехватить ее руку. Мы моментально развернулись во все стороны и нацелили стволы в окружавшие дорогу заросли.

– Что стряслось? – вполголоса поинтересовался Гриша.

– Глаза, – всхлипнула девушка.

– Что? – удивился странному ответу Конопатый. – Какие глаза?

– Зеленые, со зрачком вертикальным, – немного успокоилась девушка. – Вон у тех кустов в воздухе парили.

– Сами по себе?

– Да.

Я осторожно приблизился к кустам и внимательно осмотрел землю. Никаких следов чужого присутствия. Я не следопыт, но если на траве и листьях капельки росы остались, это о чем-то говорит, так ведь?

– Никаких следов, – вернулся обратно я.

– Какие следы? – истерично хихикнула девушка. – Я ж говорю – одни глаза были. Они в воздухе висели!

– Я ничего не почувствовал, – не дожидаясь, пока его спросят, высказался Ялтин.

– Пошли отсюда, – настороженно оглянувшийся на кусты Григорий убирать АКСУ не спешил и продолжал держать палец на спусковом крючке.

Впереди затрещал подлесок, и я едва не пальнул в белый свет. На тропинку выбрался здоровенный лось, посмотрел на нас и скрылся в лесу. Ну и зверюга! В холке метра два с половиной, если не больше!

– Вот блин….

– На шашлык!

– Фак!

– А у него глаза не зеленые?

– Дурмашина.

– Ой, мамочки.

– Ты видел?

В общем, по поводу лося высказались все, промолчал только колдун.

– Примерещилось ей, Лед, как думаешь? – оглянулся на деревья Напалм, когда мы уже вышли из леса.

– Кто знает? – Лично мне летающие глаза пока еще видеть не доводилось. Но только на этом основании утверждать, что их не существует? В Приграничье ни в чем нельзя быть уверенным наверняка.

– Эй, подруга, ты ничего галлюциногенного не употребляла с утра? – догнав, подколол Веру Напалм.

– Пошел ты! – прошипела она и отвернулась.

– Ты вот, Лед, видел когда-нибудь, чтобы глаза сами по себе летали? – пиромант вытащил платок и протер им лысину.

Здорово! Надо будет тоже себе тряпочку для этого дела завести.

– Отполируй еще, – язвительно посоветовала Вера.

– Время будет – и отполирую, и воском покрою.

– Нет, не видел, – признался я, осматривая лежавшее перед нами поле. Странно, здесь ничего не светится. Никакого намека на Столб. С полем полный порядок, а дорога наша мне, прямо скажем, не нравится. Такое впечатление – по ней тыщу лет уже никто не ездил. И ведет ли она куда-нибудь? – Только это ни о чем не говорит.

– Как так?

– Был у нас в отряде паренек один. Лентяй, честно говоря, каких свет не видывал. По жизни, лишь бы от работы отмазаться. Ну вот, как-то в рейде он и начал всем жаловаться: мол, слышу голоса, слов не понимаю, но зовут куда-то. Решили – опять придуривается, чтобы в караул не ставили. Не получилось у него отмазаться, в общем. И просыпаемся, значит, утром, а его нет, хотя дверь изнутри заперта, окна заколочены, в дымоход даже кошка не пролезет. Куда сгинул?

– А подпол проверили? – предположил Напалм.

– Да какой там подпол, не было ничего.

– И не нашли? – невольно поежился Второй.

– Не нашли.

– Правда, что ли? – сморщился Первый и почесал шею. – Гонишь, поди.

– Я придумывать буду, что ли? – возмутился я. – Очень надо.

– Не мог же он просто исчезнуть? – Напалм, утершись платком, убрал его обратно в карман куртки и вжикнул молнией замка. – Сам что думаешь?

– Я вообще думаю редко. А дознаватель, тот, наоборот, много думал. Работа у него такая, – решил я больше не томить слушателей. – И показалось ему странным, что пропавший не так давно крупно нагрел в карты двух товарищей с нашего же отряда. А уж когда раскопали, что один из проигравшихся горсть колес у отрядного медика по знакомству выменял…