Скороспелки

– Тёмному Лорду заметно плохеет - его мутит, - сразу отметил юноша. “Ремиссия, значит? Ничё-ничё, щас я те такую ремиссию устрою - проклянёшь тот день, когда услышал фамилию “Поттер”!”

– Похоже, ты прав. Связь именно с тобой, потому что мне ничуть не приятно дёргать твою шкурку. Зато ты от этого балдеешь. И чётко видно, что, чем лучше тебе, тем паршивей ему. Двигаемся к окну. Там ты сможешь засадить мне так, чтобы я смотрела тебе в глаза, удерживая палочку.

– Ты такие слова говоришь!
– воскликнул Гарри.

– Ой, вот только праведником не прикидывайся, ладно?
– фыркнула любовница.
– Я вижу самые гнусные и похотливые твои устремления и использую слова, наиболее полно описывающие возникающие в твоих мечтах образы. Вот! На подоконник. Засаживай.

– А хорошо пошло! Только яйца бьются о каменную плиту.

– Вот и не молоти с такой силой, кузнец, а то ещё расколешь. Учти, подоконник я тебе не восстановлю, камень плохо поддаётся магии. Волдеморт упал, потому что взгляд его упёрся в потолок, который вздрагивает.

– Ну да - у него конвульсии. Так, всё!
– всякому терпению есть предел, а у раззадоренного мужчины этот предел падает, как барометр перед штормом.
– Бросай свою палочку, хватайся за мою шею и давай без всяких там фокусов прямо тут.

– Да!
– Гермиона обхватила Поттера руками и обвила ногами, после чего её прижали к стенке и… - Дикость какая!
– воскликнула она, когда после бурного натиска Гарри резкими толчками наполнил её так, что в промежности приятно заныло, а сверху и до самых пяток по телу прошла волна восхитительных судорог.
– Видимо, именно этот способ соития называется поэтическим словом “трахнуть”.

– А у меня связь с Волдемортом не пропала, - сообщил парень.
– У него продолжаются конвульсии, причём очень болезненные. Судорожные и изматывающие.

– Так она, эта связь, у тебя никогда и не пропадала. Просто ты её не замечал, пока я не вытащила на видное место. Не саму связь, а твоё восприятие, - объяснила подруга, бесформенной кляксой стекая на пол.
– Знаешь, это был приступ страсти, а он очень затуманивает сознание. Ни времени не засекла, ни количества фрикций не сосчитала, - она протянула руку к мошонке и ощупала яйца.
– Через часок ты опять на меня полезешь. Так вот, что вызвало недомогание Тёмного Лорда, - сообщила она надёжно установленный факт.
– Могучая сила любви тебя ко мне. Та самая, которую ты ошибочно считаешь похотью.

Молодые люди переглянулись. Какое-то время в комнате стояла тишина, только уголки губ у любовников разъезжались всё шире. А секунд через пять помещение сотряс взрыв гомерического хохота.

– А прав был Дамблдор, любовь - это страшная сила!
– хихикал Гарри, держась за живот и привалившись к стенке.
– Интересно, а затрахать его насмерть таким способом можно?

– Мне больше интересно, что мы потом другим скажем, - утирала выступившие слёзы Гермиона.
– Надо ведь как-то объяснить, каким образом мы его повергли! А ведь это потом в книгах по истории напишут. Чувствую, намаемся мы с формулировочками, ох намаемся!

На отсмеяться парочке потребовалось минут десять.

– Кричер!
– позвал наконец успокоившийся юноша и, дождавшись прихода домовика, продолжил: - У нас найдётся чего-нибудь поесть?

– Да, хозяин! Густой овощной суп на мясном бульоне. Будет подан в малую столовую через несколько минут.

Действительно, к моменту, когда ребята привели себя в порядок и перешли в малую столовую, всё было готово - оставалось только работать ложками.

– Кричер! А где ты берёшь продукты?
– полюбопытствовала Гермиона, накладывая себе добавки.

– В Косом переулке есть магазины, в которых найдётся всё необходимое, - ответил эльф.
– Школьников редко интересуют свежее мясо или сырые овощи, поэтому вы в них не заходили

– А как ты туда добираешься?

– Переношусь, как и все домовики.

– С крыльца, - “догадался” Гарри.
– Оно уже не под антиаппарационным щитом, но укрыто и Фиделиусом, и магглоотталкивающими чарами.

– Щиты против аппарации настоящих волшебников не мешают перемещаться нам, эльфам. Поэтому я доставляю покупки прямо в кладовую.

– Тяжело, наверно?
– быстро переглянувшись с подругой, спросил Гарри.

– Домовик способен перенести сразу двух или трёх взрослых волшебников, - подбоченился Кричер.

– Тогда, получается, если дом окружат враги и перекроют все выходы из него, домовик способен спасти хозяев, перенеся их в какое-то другое место?
– уточнила Гермиона.

– Да.

– А где ты берёшь деньги для оплаты покупок?
– полюбопытствовал Поттер.

– Из расходной шкатулки. Хозяйка Вальбурга последняя, кто её пополнял. Когда была жива. Но там ещё осталось.

На этом ребята посчитали тему закрытой, поскольку, несмотря на демонстративное дружелюбие Кричера, они не слишком ему доверяли, памятуя о лжи домовика, из-за которой отправились спасать Сириуса в Отдел Тайн.

***

– Полижи для разгона, а то я сегодня сделала тебе заявку на секс, но сама оказалась не готова, - попросила Гермиона, когда они с Гарри, умывшись на ночь, заняли места на бескрайней супружеской кровати.
– Нет, не как всегда. Ставь колени по сторонам моей головы, чтобы мне было удобно играть с твоей проникалкой. У-у-а-у! Да! Ты правильно угадал, - ребята теперь стали опытными любовниками, отлично изучившими чувствительные места друг друга. Парень неторопливо полизывая клитор девушки, тихонько проник пальцами в её входное отверстие и лёгким нажимом изнутри заставил самую чувствительную точку немного выпятиться. Собственно, получился двусторонний ласковый массаж, от которого на подругу накатывали волны всепоглощающей радости, стремительно растекающейся по всем закоулкам тела.

– Всё. Больше не могу, - взвигнула Гермиона. Гарри поднялся на колени и отодвинулся, а подруга быстрым кувырком назад перешла в состояние “на четвереньках”, после чего немедленно получила то что надо, туда, куда положено.
– Ты меня сегодня просто уделал, - выдохнула она, почувствовав сильное вливание, венчающее полновесный финал бурного периода.
– Не торопись покидать моё лоно - пусть само выпадет. Ага, вот, - и упала набок.

Парень подтянул подушки и одеяло, удобно устроив своё хрупкое сокровище отдыхать, и, тихонько покинув спальню, прошёл в кабинет, где ждали его вороха писем - не так-то просто было переварить рухнувшую на него массу информации. Тиражи Придиры выросли многократно. На его страницах шла бурная полемика об отношении к оборотням, о том, следует ли ввести веритасерум в стандартную процедуру допроса, выражались опасения по поводу разумности избрания Скримджера министром, отмечались успешные действия Департамента обеспечения Магического Правопорядка и глухо молчалось о Пие Толстоватом.

Гарри крутился без продыха - раз в два-три дня прокрадывался под мантией-невидимкой в дом Дурслей для того чтобы в своей обычной мешковатой одежде “от кузена” появиться на участке с садовыми инструментами или вынести мусор. Он исходил из соображения Гермионы, будто за домом негласно присматривают, и старался не дать повода к возникновению подозрений о том, что давно уже переселился на Гриммо. Благо, дядя с тётей не обращали никакого внимания на то, дома он, или нет.

Ещё отец подруги учил его водить мотоцикл и давал комментарии к правилам движения, готовя к получению прав. Поверх этого приходилось заниматься перепиской, по крупицам собирая информацию, и придумывать темы для публикаций, призванных поддержать устойчивый интерес к всё тому же Придире, ставшему рупором понемногу проявляющейся перед взором общественности партии Поттера, активно призывающей к избранию в министры Амелии Боунс.