Скоростная любовь. Speed

Я, не отрываясь, смотрела на них.

На секунду папино лицо стало более серьезным, но затем вновь стало излучать счастье.

– Как же я скучала по вам! – сквозь слезы засмеялась я.

Франк оказался полностью прав, мне сильно полегчало.

Я чувствовала моральную поддержку. Я ощущала себя сильней, уверенней, благословленной.

Я была уверена в том, что все мои сомнения развеяны, что теперь в ответственный момент моя голова не даст сбоя, что я смогу справиться со всем.

– Он назвал тебя красивой, – усмехнулась я, посмотрев на маму. – Ты на самом деле самая красивая! Самая-самая! Как тебе он? – поинтересовалась я. – Он такой необыкновенный, знала бы ты, сколько эмоций я испытала с ним. Он волшебный. Он способен понять все лучше меня самой. Я не могла сама понять, что мне необходимо, а Дима... понял, – перевела я взгляд на папу. – Да-да! Чаще всего он ужасен! Очень резок, невоспитан и груб! Но! Он добрый очень добрый! Я не знаю, как его описать. Это очень сложно! Несмотря на все его капризы, выкаблучивания, я доверяю ему. Доверяю... Как Киру. Как вам.

Я рассказала родителям о своих успехах в школе, рассказала о Максе. Попросила у мамы совета насчет выпускного платья.

На душе было тепло и спокойно.

– Ну что, как твои дела? – я и не заметила, как Дима вернулся.

Повернувшись к нему, я улыбнулась:

– Хорошо.

– Хорошо? Отлично. Я рад.

Я пересела чуть ближе к нему.

– Задницу не отморозишь себе? – прищурился он.

– Нет. Мне хорошо.

– Я знаю.

Помолчав некоторое время, он шагнул ближе к ограде:

– Все, Берг, давай вылезай, нам уже пора возвращаться. Скоро стемнеет, тебе пора “Спокойной ночи, малыши!” смотреть!

– Ха-ха-ха, – засмеявшись, я протянула ему руки.

– Оп! – он помог мне подняться.

Я перелезла через ограду и оглянулась.

– Все будет хорошо, – подмигнула я маме с папой.

– Ну конечно!

Дима засунул руку в карман.

Вытащив оттуда несколько карамелек, положил их на гранитную поверхность:

– Все будет хорошо, – повторил он за мной.

Похлопав рукой бок памятника, он вышел ко мне.

– Пошли!

Взяв меня за руку, он пошел по тропе.

– Франк, спасибо тебе за это, – произнесла я, когда мы вывернули на соседнюю дорогу.

– Не за что, – усмехнулся он.

– Я не шучу! – остановилась я.

– Берг, я понимаю, но я не особо желаю останавливаться посреди могил, чтоб выслушать твою хвалебную речь, может в машине, а?

– Боишься? – усмехнулась я. – По ночам все трупики вылезают на поверхность и жрут непослушных Франкушек! У-у-у! – протянула я.

– Ха-ха-ха. Ты чокнутая? – заржал он. – И не смей так коверкать мою фамилию!

– Ой-ой-ой! Знаю я, какая она тебе фамилия! Куда ты ходил, пока я была здесь? – поинтересовалась я.

– Я? Ну… У меня тут... Есть знакомые, – неуверенно ответил он.

– Знакомые? – удивилась я. – В смысле?

– В прямом, Полина, в прямом!

– Какие?

– Отстань!

– Франк! Я не сдвинусь с места, пока ты мне не расскажешь! Мы будем ждать, пока все трупы не оживут!

– Долбанулась? – кажется, он всерьез перепугался.

– Ха-ха-ха. Ты такой забавный!

– Я-то как раз нормальный, а вот ты забавная! Мне не слишком приятно тут находиться просто так!

– А не просто так? – прищурилась я.

– О Господи! Ну что ты пристала?

– Скажи или покажи мне, куда ты ходил! Я же доверилась тебе. Почему ты не можешь довериться мне?

– Берг, – он поднял на меня свой изумрудный взгляд. – Я устал сегодня от тебя!

– Пф, – я презрительно отвернулась.

Увидев мою реакцию, он вздохнул:

– Ладно. Тут по дороге, пошли, раз хочешь.

Не дожидаясь моего ответа, он пошел вперед.

Я еле поспевала за ним.

Мы около пяти минут шли в сторону выхода с кладбища, затем Дима свернул на второстепенную дорогу.

Солнце уже совсем склонилось к горизонту. Птицы не переставали галдеть.

Я не хотела отставать он Франка, поэтому неслась за ним как угорелая.

Свернув с дороги, Дима пошел мимо могил.

Пройдя несколько, он остановился.

Я уткнулась ему в спину.

– Ой!

Выглянув из-за его спины, я осмотрелась.

Передо мной был стандартный участок с двумя памятниками.

Я присмотрелась.

Сердце встало как вкопанное.

Выдохнув, не говоря ни слова, я обошла молчавшего Франка и вышла вперед.

Положила руки на серебристую решетку. Странно, что на обоих памятниках не было написано ни единого слова, лишь дата смерти выделялась под каждой из фотографий.

Дима был очень сильно похож на своего отца.

Тот же подбородок, то же самоуверенный наглый взгляд.

Губы, нос мамины.

Судя по фотографии, она была великолепна.

Я оглянулась:

– Они...

– Да, – кивнул он.

– Боже, – я вновь повернулась к могиле его родителей. – Ты так похож на отца.

– Я знаю.

Он подошел и встал рядом со мной.

– Вылитая копия. А глаза? Глаза? – я посмотрела на Франка.- У тебя его глаза?

– У него были зеленые глаза.

– Нет. Не зеленые, – не согласилась я. – Изумрудные. Яркие. Волшебные.

– Ха-ха-ха, – засмеялся Дима. – Не знал.

– Не знал что? – повернулась я к нему. – Что у тебя зеленые глаза? Да уж. Видимо понятие зеркала для тебя не существует!

– Ха-ха-ха. Не знал, что они у меня вдруг волшебными стали.

Я приблизилась к памятникам.

– Они красивые.

– Я знаю.

– Ты часто тут бываешь? – обернулась я.

– Да, – кивнул Франк. Он присел на корточки. – И впервые привел сюда кого-то.

– М-м…

– Понимаешь, в отличие от тебя, я не могу справиться с тем, что гложет меня изнутри, – неожиданно заговорил он. – Это угнетает и разрушает меня. Заставляет чувствовать себя ничтожеством. Наверное, приходя сюда, я пытаюсь каждый раз попросить прощение, но все не выходит.