«Скорпион» нападает первым

Ольга пожала плечами.

– Вроде. А если они опередят?

– Могут, – подтвердил Егор. – Вне всякого сомнения, они быстро разберутся с этой Кацман.

– И поймут, что их обдурили.

– Поэтому не стоит дожидаться завтрашнего утра. Собирайся сейчас же, бери дочь и двигай в Шереметьево-2. Тебя посадят на ближайший рейс, и будешь завтра плескаться в теплом море.

– И что дальше?

– Дальше? Поживешь там… Пооботрешься. Деньги у тебя есть, если не хватит, поможем. Во всяком случае, с тобой непременно свяжутся.

– Значит, предлагаешь мне чужбину?

– Если хочешь, можешь остаться здесь, – усмехнулся Егор. – Тебе решать.

Но выбирать, собственно, не приходилось. Ольга забежала на несколько минут домой, наскоро собрала вещи, рассовала деньги и, подхватив недоумевающую дочь, опрометью помчалась в аэропорт.

Иные думы обуревали другого участника событий, бритоголового Альфреда Кацюбинского. Он пришел домой вымотанный, рухнул на кровать, но сон почему-то не шел.

Альфред глянул на часы – чуть больше семи. Он уткнулся лицом в подушку, пытаясь забыться. События дня неотрывно преследовали его. Путь по подземельям, потом Лубянка… Он вовсе не чувствовал себя виноватым в том, что предал товарищей по «Рабоче-крестьянской Красной Армии». Угрызения совести не мучили его. Да и никакой ячейки, по сути, не существовало. Бред и еще раз бред! Более того, Альфред начал подозревать: те, кто ими руководил, вовсе не идейные борцы, а наемники мирового империализма, если не того хуже, сионизма.

Нужно было просто-напросто сдать их властям. Впрочем, какая ему разница. У каждого своя жизнь, своя судьба… Сейчас нужно думать о другом. Альфред достал цепочку с крестиком, найденную в подземелье, повертел в руках. Интересно, сколько она стоит? Вещь старинная… Может, баксов сто дадут? Поздно, а то можно в ломбарде оценить…

Мысли Альфреда начали наползать одна на другую, путаться, и он заснул. Снились ему исключительно поиски сокровищ, подземелья, кости… Он роется в прахе, сверкают драгоценные камни, блестит золото. Возникают какие-то окованные железом сундуки, наполненные драгоценностями. Но его все время отпихивают от сокровищ. Он не может понять кто. Пытается наброситься на обидчика, но рядом никого. Тени, одни тени вокруг.

Привязавшийся кошмар не желал отпускать. Альфред ворочался во сне, скрипел зубами, мычал что-то нечленораздельное, наконец проснулся весь мокрый, как кошка после дождя. Несколько минут не мог понять, где он и что с ним. Потом встал, сходил на кухню, выпил холодной воды. В голове вроде прояснилось.

Который час? Он глянул на часы. Половина двенадцатого. Мысли неотступно возвращались к сокровищам. Теперь не удастся спокойно заснуть. Думы не отпустят. А если прямо сейчас отправиться туда? И правда, зачем оттягивать? Фонарик и запасные батарейки есть. Еще прихватить нож, плоскогубцы, моток веревки, свечку на всякий случай… Однако в душе по-прежнему гнездилось сомнение. Что, собственно, останавливало его? Страх? Да нет, страха не было. Усталость? Он отдохнул, выспался… Тогда что? Моральные установки? Чепуха! Нужно спешить, пока метро еще открыто.

Альфред сложил в полиэтиленовый пакет фонарик, свечку, плоскогубцы и веревку, затолкал в карман выкидной нож и отправился в путь.

Шел второй час ночи, когда после долгих поисков он добрался наконец до входа в бомбоубежище. Кругом было совершенно безлюдно, это вполне устраивало. Он постоял немного у бетонной башенки, покурил, никак не решаясь переступить черту, за которой ждала неизвестность. Сигарета была без фильтра и обжигала губы, он в сердцах отбросил окурок и выругался вслух. «Если боишься, чего приперся, – сказал самому себе. – Нужно либо решаться, либо идти прочь». Парень понимал, второй раз он сюда не придет. Неужели испугался? С четырнадцати лет никто не смел обвинить его в трусости. Альфред отворил железную дверцу и стал спускаться. Слегка дрожали колени, однако, ступив на дно шахты, он как будто успокоился. Достал из пакета фонарь, посветил перед собой. Луч вновь наткнулся на лежащий рядом труп. Желтыми искорками вспыхнули коронки во рту черепа.

«Первое золото, – отметил Альфред. – Зачем ему пропадать?»

Он достал плоскогубцы и склонился над трупом. Пахнуло мертвечиной, от рывка череп отделился от скелета и откатился в сторону. Из-под останков выскочила здоровенная крыса и бросилась наутек. Альфред вздрогнул от неожиданности, во рту тут же пересохло, ноги сделались ватными. Некоторое время остолбенело таращился на труп, потом судорожно сглотнул и принялся материть крыс, мертвецов, подземелья и вообще всех и вся.

Череп насмешливо таращился на него пустыми глазницами. Золотые коронки так и остались нетронутыми.

– Э, нет! – строго сказал Альфред. – Так дело не пойдет, приятель! Ты эти выходки оставь для слабонервных. Не на того напал, мудила! – Он поднял череп, хладнокровно вырвал из верхней челюсти четыре коронки вместе с зубами и бросил первую добычу в мешок. – Для почина сойдет, – буркнул себе под нос и двинулся вперед.

Пока Альфред продвигался по пустынным коридорам и туннелям бомбоубежища, все шло прекрасно, но как только он добрался до колодца, открывающего путь в каменоломни, возникла заминка. Альфред совсем забыл о существовании люка. Инструмента, чтобы открыть крышку, у него не было. Пришлось возвращаться в бомбоубежище, искать подходящее оружие. На пожарном щите он обнаружил топор. И на черта в бомбоубежище подобная хреновина? Но рассуждать на эту тему он не стал. Мысленно поблагодарив того идиота, который повесил топор, сорвал его и бегом помчался назад. Крышка люка легко сдвинулась в сторону. Поразмышляв чуток, Альфред решил прихватить топор с собой, авось пригодится.

Пока, как ему казалось, он шел в правильном направлении. По этим подземельям десятки лет никто не ходил, поэтому запутаться в следах было невозможно. Вот и обрывок древней газеты. Альфред хорошо запомнил эту примету, дальше взгляд наткнулся на странный рисунок на стене, на который он обратил внимание еще в прошлый раз. На белой стене углем или сажей была изображена крыса с тремя головами, над каждой из которых имелось подобие короны. У рисунка была подпись: «Крысиный царь». Альфред хмыкнул.

Размышляя на социологические темы, незаметно добрался до места. Он стоял на пороге большой пещеры или скорее зала, у стен которого громоздились древние гробы и просто кости. Наконец-то он у цели! Альфред бегом бросился к гробам, где, как он считал, его ждали несметные сокровища, но остановился в нерешительности: с чего начать?

По здравому разумению, он решил первым делом обследовать кучу костей. К его удивлению, человеческие останки были сложены в некоем жутковатом порядке. Черепа лежали в одной куче, берцовые и тазобедренные кости в другой, а ребра, позвонки и прочая мелочь – в третьей. Ужасное подозрение закралось в душу кладоискателя. Если кости рассортированы, значит, скорее всего все ценности давным-давно унесены. Но как же так? Ведь Егор обнаружил цепочку с крестиком случайно; просто нагнулся и подобрал.

Альфред подошел к куче и пнул ее. Несколько черепов откатились в сторону. Н-да! Альфред нагнулся и стал внимательно изучать останки. Какой-то кругляш, лежавший на земле, привлек внимание. Он поднял его. Им оказалась старинная монета, пятак. Монета была увесистой, но уж никак не золотой. Пятак он и есть пятак. Однако находка вселила определенные надежды. Альфред внимательно разглядывал землю под ногами в поисках новых открытий. Фонарик светил достаточно ярко, и вскоре последовали новые находки. Опять же ими оказались медные монеты разного достоинства. Альфред подобрал стертые почти до основания три копейки. «Семишник», – вдруг всплыло в памяти полузабытое слово, слышанное от бабки. Тут до него дошло. Медную мелочь клали на глаза покойникам, чтобы веки не открывались. Он отшвырнул монетку. Ради такой ерунды стоило сюда тащиться?! Луч высвечивал все новые находки: голенища от сапог, ржавые гвозди, пуговицы, металлический образок… Альфред поднял образок, потер о штанину. Медь, похоже, но хоть что-то… Он сунул образок в пакет. Территория поиска расширялась Все новые и новые вещи попадались под руку. Сломанный гребень, оправа от очков, серебряная монета в один рубль, ржавая коробочка неизвестного назначения, нательный крестик, похоже, серебряный, еще металлические иконки, обрывок парчи, несколько медных крестиков, вновь гвозди, полусгнившие остатки обуви… Тут зоркий глаз следопыта разглядел мягко блеснувшую штуковину. Обручальное кольцо прямо на фаланге пальца. Кольцо было золотым. Вновь надежда коснулась сердца Альфреда. Он стал лихорадочно рыться в пыли, но драгоценных находок больше не попадалось. Все стало ясно, его опередили! Оставалась последняя надежда – гробы! Возможно, хотя бы их содержимое нетронуто.

Альфред приблизился к громоздившемуся штабелю. С чего начать? Тут он вспомнил про топор и обрадовался, как удачно вышло, что захватил его с собой. Некоторое время он размышлял. Потом со всего размаха всадил топор в стенку гроба. Железо легко вошло в трухлявое дерево. Боковая стенка отвалилась, показался скелет, укутанный в какие-то тряпки. Одновременно раздался писк потревоженных крыс. В гробах находился крысиный город. Новый взмах топора – труха и щепки полетели в разные стороны.

Наконец он опомнился и перестал размахивать своим орудием. Фонарик лежит на земле. Его луч высвечивал копошащееся серое месиво. Альфред поднял фонарик и посветил в разные стороны. Везде – только крысы. Теперь он обратил внимание: размеры зверьков были самые разные. Большинство вполне обычные, но попадались поистине гигантские экземпляры – величиной с кошку. Крысы сновали у самых его ног, не давая двинуться с места. Альфред попробовал шагнуть вперед, но наступил сразу на двух зверьков, которые, отчаянно взвизгнув, метнулись в сторону. Однако это заставило крыс активизироваться, несколько одновременно вцепились в кроссовки, иные пытались забраться по брюкам вверх. Отчаянными движениями Альфред стряхнул проклятых тварей, но они снова сомкнулись у его ног.