Скованный огонь

Гаэдинн остановился.

— Так-то лучше, — сказал Джаксанедегор.

— Отпусти ее, — потребовал лучник.

— Ты закончил врать?

— Да.

— Тебе же лучше, если так, — змей поднял свою лапу.

Джесри втянула воздух, затем поднялась и поспешила встать рядом с Гаэдинном. Она понимала, что несколько шагов между драконом и ею ничуть не спасут. Но так девушка чувствовала себя лучше, чем находясь на расстоянии вытянутой лапы.

— Могу я узнать, — начал Гаэдинн, — как так вышло, что ты знаешь нас?

— По понятным причинам, — ответил Джаксанедегор, — мы здесь, на севере, очень интересуемся солдатами, которых Герой Войны направляет против нас. — Его дыхание перестало отравлять воздух, хотя того количества, что он успел выдохнуть, было достаточно, чтобы наполнить пещеру слезоточивой дымкой. — У меня есть информатор в Сулабаксе, и когда он потерял ваш след, я приказал моим людям по всему Трескелю держать ухо востро. Ведь не могли же вы испариться.

Джесри это казалось если не ложным объяснением, то определенно не полным. Она могла понять, что лорд Трескеля следил за Братством Грифона в целом или капитаном в частности. Но ее по-прежнему удивляло, что змей так сильно заинтересовался ими, что знал двух младших офицеров поименно.

— Что ж, — сказал Гаэдинн, — мы почтены, что привлекли внимание ужаса горы Тулбэйн.

— Это может сыграть вам на пользу, — заявил Джаксанедегор. — Вы могли бы познать вечную жизнь.

— В качестве вечных рабов, вечно ползающих вокруг дыры в земле, как эти? — Гаэдинн обвел рукой нежить, стоявшую у входа в пещеру.

— Слуги с незначительными талантами, — пояснил дракон, — должны довольствоваться незначительными ролями. Но ты — опытный воин, а твоя подруга сведуща в элементальном чародействе. Я бы мог подумать о том, чтобы передать вам истинный Темный Дар Нежити. Дать вам власть над вампирами и рыцарями королевства.

Джесри сделала вдох.

— У нас был товарищ из нежити по имени Барерис Анскулд. Мы видели, что с ним сделало его состояние. Нам не интересно твое предложение.

— Ты говоришь так, будто у вас есть выбор.

— Я не думаю, что смогу навредить тебе или отбиваться от тебя долго. Но я уверена, что смогу вызвать достаточное количество огня, чтобы сжечь нас с Гаэдинном дотла.

На самом же деле — вряд ли, только не без ее посоха. Но вполне вероятно, что, несмотря на его хитрость, Джаксанедегор не мог знать этого.

— Хм, не поджигай никого пока что, — заворчал дракон. — Я все еще думаю, что делать с вами. Расскажите правду, и я, возможно, проявлю больше милосердия, чем заслуживают шпионы. Что вы ищите в Морктаре?

Гаэдинн повернул голову.

— А разве твой шпион не доложил тебе?

— Он сказал, что вы расспрашивали о слухах касательно дракона где-то в Небесных Всадниках. Я хочу знать, зачем.

— В историях говорится, что змей находится в своего рода заточении. Мы надеялись, что сможем обворовать его.

— И как это помогло бы Чессенте?

— Никак. Мы с Джесри отделились от Братства Грифона. Предали его, если тебе так больше нравится. Мы просто хотели заграбастать себе достаточно золота, чтобы комфортно жить остаток наших дней.

— В это с трудом верится. По слухам, вы оба — ты и волшебница — были преданными членами команды наемников Аота Фезима на протяжении многих лет.

Гаэдинн ухмыльнулся.

— Не знаю, какие слухи ты там слышал, но я никогда не был преданным никому, кроме себя. А что до Джесри, то полагаю, что она более склонна к этому недугу. Но не до бездумности. Капитан Фезим практически привел нас к гибели в Тэе, а потом снова — в Импилтуре. Теперь он завел нас в королевство, где маги, вроде нее, — изгои. Она больше не доверяет ему и хочет уйти, как и я.

Джаксанедегор бросился на них еще раз. Только на этот раз он отбросил Джесри, а Гаэдинн оказался зажатым под его лапой.

Как только девушка поднялась на ноги, дракон посмотрел на нее.

— Твой друг почти такой же изворотливый, как дракон, — отметил змей. — К его несчастью, я — настоящий дракон, и мои инстинкты говорят мне, что он по-прежнему лжет. Возможно, ты потрудишься поведать мне правду.

— Гаэдинн уже сказал ее, — ответила она.

— Не думаю, что хочу, чтобы он был моим рабом, — начал Джаксанедегор. — Подозреваю, что даже будучи подчиненным моей воле, он найдет способ выкрутиться. Но в этом и есть прелесть оторванных голов — они не бунтуют, — дракон открыл пасть, и два передних клыка удлинились.

— Стой! — закричала Джесри. — Я скажу. Никос Кориниан, наниматель Братства, считает, что дракон на холмах — Чазар.

— Чазар! — повторил Джаксанедегор. — С чего, во имя Темной Леди, он это взял?

— Я не уверена, что мы знаем наверняка. Лорд Никос мог оставить что-то недосказанным. Но в последний раз в Чессенте видели Чазара направляющимся в Трескель. А змей в горах, предположительно, является огнедышащим.

— И если это Чазар, вы должны вернуть его, чтобы он сражался за Чессету в час ее нужды.

— Мы с Гаэдинном должны были просто разведать все и доложить. Но если бы это и вправду оказался Чазар, то полагаю, кто-то должен был бы попытаться вернуть его. А теперь, пожалуйста, я дала тебе, что ты хотел. Отпусти Гаэдинна.

— Что ж, я выполню твою просьбу, — ответил дракон. — Я уже достаточно напился сегодня. Имеет смысл оставить вас двоих, пока меня снова не замучает жажда.

Меньшие вампиры начали приближаться к Джесри. Она воззвала к камням, окружавшим ее, подняв одну руку вверх и сжав пальцы так, будто схватила что-то, и махнула рукой вниз. Куски гранита посыпались вниз с высокого потолка пещеры.

Но этого было достаточно лишь для того, чтобы расплющить одного живого мертвеца. Остальные бросились вперед и спустя мгновение были на расстоянии удара. Один из вампиров хлестнул ее по лицу тыльной стороной ладони и выбил из нее всю силу и большую часть сознания. Внезапно мир показался далеким и бессмысленным местом, и это удержало ее от дальнейшего сопротивления приспешникам дракона, потащившим их с Гаэдинном назад в темноту.

* * * * *

Цера Иуртос махнула рукой, и солнечный свет разогнал ночь, осветив кусты и деревья синелиста с молодыми побегами, а также вымощенную камнем дорогу, мраморную скамью и то, что показалось Аоту солнечными часами.

— Вам нравится? — спросила Цера.

— Да, — ответил он, но не стал упоминать, что его отмеченные огнем глаза отлично видели весь сад и до того, как она решила осветить его магией.

Золотистое свечение погасло, и ночь вернулась.

— Боюсь, я не очень усердно ухаживаю за своим садом. Я занимаюсь им под настроение.

Они присели на скамейку. Аот заметил, что жрица не оставила между ними много свободного места, и положил свое копье на росистую траву. Он не был уверен, чем для него обернется остаток вечера, но ничего страшного не случится, если убрать оружие.