Скромница из царских покоев

– Сорок шесть, – возвестила Полина.

– Сколько?! Йо-о-огурт на твою голову! Концлагерь отдыхает! А пощупать можно?

– Щупайте.

Ката начала выходить из себя.

– Полина, должна тебя огорчить, произошла ошибка, твоя бабушка что-то напутала. Ты приехала не по адресу.

– Как ты можешь так говорить?! Одумайся, посмотри на нее, она же вылитая ты. Твои губки, твой носик и такая же тупизна в глазах… в смысле изюминка.

– Розалия Станиславовна, может, по-вашему, я полная дура, но не до такой же степени. Как бы вы поступили, узнай, что у вас появилась дочь?

– Я никогда не оказалась бы в подобной ситуации. Отдать ребенка чужим людям, о чем ты только думала, Ката?

– Я повторяю в сотый раз – у меня нет детей! И никогда не было!

– Но она утверждает…

– Никаких «но»! Закрыли тему. Полина, мне жаль, что ты потратила время и деньги, для того чтобы приехать в Москву.

– Я понимаю.

– Катарина, ты хочешь выставить девочку на улицу?

– Нет, мы сделаем по-другому. Сейчас я оденусь, и мы отправимся покупать билет до Мурманска. Поля благополучно доберется домой, и все встанет на круги своя.

– Я не хочу возвращаться назад, – упрямо замотала головой девушка. – У меня там не осталось ни друзей, ни родственников. Некому даже поплакаться в жилетку.

– И где, а главное, на какие средства ты собираешься жить в Москве?

– Думала первое время пожить у вас, а потом надеялась найти работу.

– Конечно, мы тебя не оставим, дорогая. – Розалия подошла к Полине и погладила ту по голове. – Чем ты моешь голову, детка, у тебя такие шелковистые волосы?

– Отваром из ромашки и шалфея.

– Чему только не научишься, живя в Мурманске. Ох… я же забыла представиться. Как ты уже поняла, меня зовут Розалия. Я – двоюродная мать Катки.

– Двоюродная?

– Совершенно верно.

– Она моя свекровь.

– Ката, не встревай! Полиночка, а это Натали. Вдова. Но в принципе человек хороший. Уверена, вы поладите, у вас много общего.

– Послушайте, у меня создается впечатление, вы все решили за меня, – проговорила Копейкина. – Полина, так дело не пойдет. Мне, конечно, не жалко, если ты поживешь у нас, но думаю, тебе лучше вернуться домой.

– Гоните?

– Признаться честно, мне неприятно выглядеть в глазах родственников эдакой злодейкой, направо и налево раздающей своих детей.

– Мы тебя уже простили.

– Розалия Станиславовна, я не нуждаюсь ни в чьем прощении. Будет так, как я сказала – Полина уезжает домой!

– Можно мне хотя бы остаться у вас на пару неделек? Уже все равно приехала, так хоть Москву посмотрю. Как-никак столица.

– Ката, не будь ехидной, видишь, девочка страдает.

– Катуш, – пискнула Натка, – мы тебя очень просим. Пусть Полечка погостит.

– Пожалуйста, – ныла Поля.

– Разреши ей, – молила Наталья.

– Кончай ломаться, – гаркнула свекровь.

Катарина сдалась.

– Хорошо. Две недели живи, а потом я лично посажу тебя на поезд. Теперь хочу обратиться ко всем. Я надеюсь, вы понимаете, произошло жуткое недоразумение. И я буду вам признательна, если вы перестанете называть ее моей дочерью.

– Как скажешь, – закивала Наташка.

– Полина?

– Да-да, я согласна, хотя мне все еще трудно поверить, что бабушка меня обманула.

– Не думаю, что имел место обман, скорее всего она перепутала. В конце концов, мало ли в Москве Царевых?

– Но не все Катарины Бориславовны, – вставила свекровь. – Молчу-молчу. Если настаиваешь, слова больше не скажу о твоей доченьке.

– Она не моя дочь!

– Конечно, конечно, детка, она не твоя. Успокойся. Произошла ошибка. Полиночка, голубушка, пойдем, я покажу тебе твою комнату. Твоя спальня будет рядом со спальней мамы Каты. Ой, вырвалось. Миль пардон. Натали! Не стой столбом, бери чемодан Каткиной дочуры и дуй за мной!

– Нет, нет, – засуетилась Поля, подхватывая поклажу, – я сама справлюсь.

Как только они исчезли, Катка заметалась по гостиной. Ну ничего себе денек начался. Объявилась новоиспеченная дочь. Смешно! Нет, ну понятно, когда незаконнорожденные дети появляются у мужчин: бурная молодость и все такое прочее, но у женщины… Любая нормальная дама, находясь в здравом уме и твердой памяти – особенно, если никогда раньше не рожала, – попадая в похожую ситуацию, должна чувствовать себя по меньшей мере не в своей тарелке.

В девять, когда закончилось размещение Полины, все собрались за столом. Розалия села рядом с девушкой и засыпала ту вопросами:

– Дорогая, вы жили очень бедно, да?

– Не то чтобы бедно, но не шиковали.

– Бедняжка, ты клади, клади побольше мяса.

Катарина потянулась за колбасой.

– Ката, руки прочь! Тебе нельзя много есть! Ты поправилась и со стороны смотришься не комильфо! Это Полиночке надо набираться сил, нагонять жирок. Ну ничего, я сама займусь ее фигурой. Обещаю, через месяц ты станешь настоящей секс-бомбой.

– Через месяц Поля будет у себя дома, но если вам так не терпится сделать из нее бомбу, можете отправляться вместе с ней в Мурманск. Я куплю вам билеты на самолет первого класса.

– Иногда ты выглядишь такой хамкой. Постеснялась бы дочери.

– Если еще раз назовете ее моей дочерью, я уйду из дома.

– Какая для нас будет трагедия! Как бы пережить!

Скрипя зубами, Катка все же нашла в себе силы промолчать.

– Полин, а как ты узнала мой адрес? – спросила она, когда приступ гнева пошел на спад.

– Сначала я приехала к вам на квартиру, а соседка сказала, вы в Подмосковье. Она и дала адрес.

– А московский кто дал?

– Так сама узнала в справочной… по фамилии. Вы в Москве одна Катарина Бориславовна.

– Ты в Мурманске чем занималась?

– Работала уборщицей в парикмахерской.

– Ужас! Такая молодая, а уже уборщица. С твоей внешностью по подиуму ходить надо, а не тряпкой трясти. Хотя, пока не наберешь килограммов десять, кроме тряпки трясти нечем. Шутка! Ха-ха!