Скромное обаяние художника Яичкина

Однако молчание начинало затягиваться. Уж не знаю, может быть у них это - способ психологического давления на клиента, но на всякий случай я прервала тишину первой.

– Леня, - прошептала я дрожащим голосом, - как ты мог?

– Я извиняюсь, - потупился тот.

– Он извиняется!
– патетически воскликнула я, призывая в свидетели всех присутствующих, - вы слышали? Он извиняется… Ну, тогда это начисто меняет дело…

– Хватит тут Санта-Барбару разводить, - строго прикрикнул на нас самый мордатый бандюган. Рыло, - обратился он к Лене, - разводи кошелку.

– Рыло?
– живо заинтересовалась я, - чудно! Более точного определения тебе подобрать невозможно.

– Это от фамилии!
– выкрикнул Леня, побагровев, - Рыльцов! Хорошая фамилия…

– С кучей производных, - вставила я.

– Хватит базары гнилые нам тут пороть!
– разъярился мордатый, - где секретер, кочерга?

– Какой секретер?
– сглотнув, спросила я.
– К-какая кочерга?

– Такой секретер, - противно, но очень похоже передразнил меня мордатый, - тот, что ты и еще два вафела из домика под снос умыкнули. А кочерга - это ты.

– Б-буфет?
– уточнила я, дипломатично пропустив мимо ушей «кочергу».

– Секретер!
– гаркнул мордатый, оплевав меня с ног до головы, - я по два раза не повторяю.

Несмотря на крайне неучтивое обращение с собственной персоной, я почувствовала, что с души моей свалился камень весом примерно в тонну. Все встало на свои места. Ребята пришли за своим буфетом, или как его там, сейчас они унесут это кошмар прочь из моей жизни, мы с Пашкой помиримся и больше никогда не будем ссориться.

Широко улыбаясь, я указала себе за спину. Никто не прореагировал. Все выжидающе смотрели на меня.

Я повторила свой жест.

– Она чего?
– тихо спросил у Лени один из бандюков.

– Не знаю, - так же тихо ответил он.

– Секретер гони!
– начал злиться мордатый.

Я улыбнулась еще шире и снова указала себе за спину, куда мы с Пашкой поставили буфет.

– Ты мне ваньку не валяй, - мордатый окончательно впал в бешенство, - и под дуру не коси!

Тут я, наконец, соблаговолила обернуться. Это было уже слишком.

Буфета в коридоре нашей с Пашкой квартиры не было.

Лучезарная улыбка медленно сползла с моего лица.

– Он же был здесь утром, - часто заморгала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются предательские слезы, - я сама видела его…

– По-моему, - прошипел мордатый, - кто-то тут считает братву придурками.

Если бы я не была так подавлена, то наверняка зашлась бы в диком хохоте.

– Сейчас она нам все расскажет, - мордатый широко шагнул ко мне, и, наверное, я бы так и умерла со страху, если бы не Леня, протиснувшийся между мной и моим предполагаемым палачом.

– Стойте, - спокойно проговорил Леня, - она девица реальная, с понятиями. Мозги крутить не будет. Сейчас она сама нам все объяснит. Правда, Галина?
– обернулся он ко мне.

Все как по команде уставились на меня. И тут меня осенило. Внезапная идея, озарившая мой гигантский мозг, чуть-чуть приободрила меня. Ну, по крайней мере, я поняла, как надо себя вести в этой ситуации.

Я храбро смахнула с носа слезу, постаралась унять дрожь в коленях, набрала в легкие побольше воздуха и слабым голосом спросила:

– Мальчики, а может, водочки?
– и кожей ощутила, как коэффициент бандитской ненависти ко мне резко понизился.

– Водочки?
– задумчиво спросил мордатый.

– И борщечку, - добавила я чуть посмелей, - со сметанкой, зеленюшкой… А? Продрогли небось в подъезде-то торчать?

– Борщечку?
– атмосфера нашего дружеского вечера теплела с каждой минутой.

– Да вы не бойтесь, не отравлю, - пропела я медовым голоском, - я и сама с вами сяду, а? Не побрезгуете?

– А давай свой борщечок, - хлопнул в ладоши мордатый, - со сметанкой…

Мысленно возблагодарив всех богов, что днем, перед походом по магазинам нам с Катериной пришла в голову великолепная идея - наварить гигантскую кастрюлю борща, я мухой полетела на кухню. Шваркнула кастрюлю на плиту, порубала зелень, извлекла из своих пакетов мягчайший французский батон и развесную сметану. Метнула на стол глубокие гостевые тарелки, в которые можно было уместить небольшое море, достала из морозилки неприкосновенный запас малосольной семги, покромсала лимон, вывалила в масленку пачку масла и вытащила из холодильника литр водки, почивавший там еще с нашей с Пашкой второй годовщины свадьбы. На все это у меня ушло секунд двадцать. Адреналин предал мне такое ускорение, что я летала по кухне, как агент Смит из «Матрицы».

Может быть, я преувеличиваю, но бандиты наблюдали за мной с плохоскрываемой нежностью. А когда закипел борщ, и аромат начал разливаться по всей квартире, нежность плавно перетекла в обожание.

Я принялась разливать его по тарелкам.

– Голодные небось с обеда, - с материнской лаской окинула я взглядом честную компанию, с трудом поместившуюся на нашей с Пашкой кухне, - хоть поедите нормально… Кому погуще?

Оказалось, что погуще всем.

– У меня настоящий борщ, без туфты всякой, я свининки туда не жалею, парная, не дерьмо всякое, и перчик болгарский - чувствуете аромат?
– ворковала я, расставляю по столу тарелки, - И семушкой закусывайте. Закусывайте, и лимончик в рот сразу - красота.

Пока мордатый дрожащей рукой разливал по рюмкам запотевшую водку, все просто захлебывались слюной. Уж что-что, а борщ и сопутствующие ему закуски я готовить умею. Ложку проглотишь. Вероятно, запах борща подействовал на неокрепшие бандитские мозги разлагающе, потому что первый тост они провозгласили крайне неуместный:

– За хозяйку!
– торжественно объявил мордатый, опрокинул рюмку в свою необъятную пасть и набросился на борщ. Все восприняли это как руководство к действию, молниеносно выпили и набросились на еду. Ел даже неоднократно пожравший за сегодняшний вечер Леня-Рыло. Хруст за ушами раздавался такой, что страшно делалось. Ложки стучали по тарелкам, хлебница очень быстро опустела, парни дрались за нож для масла и обильно сыпали себе в тарелки зелень.

– По второй?
– для проформы поинтересовался мордатый, близкий к нирване. Никто не был против. Мы снова выпили и принялись за еду. На этот раз процесс пошел чуть медленней, но зато более прочувствованно.

Еще через пять минут мордатый протянул вылизанную начисто тарелку и проникновенно заглянул мне в глаза:

– Мне б добавочки, а?
– мордатый состроил какое-то подобие улыбки, - организуешь, хозяйка?

– Организую, - заулыбалась я ему как родному сыну, - хорошему человеку всегда приятно угодить. Кстати, - я задумчиво поболтала половником в ополовиненной кастрюле (никогда бы не подумала, что ее можно так молниеносно ополовинить), - ребят, давайте знакомиться.