Скромный герой

— Ладно, не начинай, я ухожу. — Мигель тоже встал. — Я прощаю твои оскорбления только потому, что ты вся на нервах. Иначе ты ответила бы за каждое слово, милашка.

В полумраке было видно, как Мигель одевается. Потом он поцеловал ее и произнес так же грубо, как и всегда, когда дело заходило о вещах интимных:

— Пока ты мне нравишься, красотка, я буду приходить к тебе на трах всякий раз, как мой конец этого попросит.

— От восьми до десяти лет лишения свободы — это много, Мабелита. — Голос капитана Сильвы снова изменился, теперь в нем звучала печаль и сочувствие. — К тому же если проводить их в женской тюрьме в Сульяне. Это сущий ад. Мне ты можешь поверить, я это место знаю как свои пять пальцев. Там почти все время живут без воды и электричества. Женщины спят в тесноте по две-три на каждой койке, да еще вместе с детьми. Многие спят на полу, нюхая мочу и какашки: поскольку канализация там забита, нужду справляют в ведра или в пластиковые мешки, которые выносят только один раз в сутки. Такой режим никому долго выдерживать не под силу. А особенно бабенке вроде тебя, привыкшей совсем к другой жизни.

Девушке хотелось кричать и ругаться, но она продолжала молчать. В женской тюрьме в Сульяне ей бывать не доводилось, но она видела ее, когда проходила мимо. Теперь она чувствовала, что в своем описании капитан Сильва решительно ни в чем не погрешил против истины.

— Через год-полтора подобной жизни среди проституток, убийц, воровок, торговок наркотой, многие из которых превратились уже в местных жительниц, молодая красотка превращается в старую уродливую невротичку. Не рекомендую, Мабелита.

Капитан вздохнул, удрученный мыслью, что хозяйку дома может ожидать подобная участь.

— Ты скажешь, это жестоко: рассказывать о таких вещах, рисовать такую перспективу, — продолжал неумолимый Сильва. — Ты ошибаешься. Ни я, ни сержант садистами не являемся. Мы не хотим тебя пугать. Ведь так, Литума?

— Конечно не хотим, как раз наоборот, — подтвердил сержант, снова поерзав в кресле. — Мы пришли из добрых побуждений, сеньора.

— Мы хотим избавить тебя от этих ужасов. — Капитан Сильва переменился в лице, как будто перед его взором пронеслось кошмарное видение, и в ужасе всплеснул руками. — Скандал, суд, допросы, решетки. Понимаешь, Мабель? Мы хотим, чтобы вместо отсидки за сообщничество с этими стервецами ты осталась чиста и невинна и продолжала наслаждаться жизнью, как делала это до сих пор. Понимаешь, почему я сказал, что наш визит пойдет тебе же на пользу? Все так и есть, Мабелита, поверь.

Девушка уже понимала, к чему ведет комиссар. От паники она перешла к ярости, а от ярости — к полному изнеможению. Веки ее отяжелели, глаза то и дело закрывались. Как здорово было бы уснуть, утратить сознание и память, уснуть прямо здесь, свернувшись в этом кресле. Забыть обо всем, как будто ничего этого не было, почувствовать, что жизнь течет своим чередом.

Мабель прижалась лицом к оконному стеклу и вскоре увидела, как Мигель вышел из дома и уже через несколько метров растворился во мраке. Девушка внимательно осмотрела окрестности. Никого не видно. Но этот вывод ее не успокоил. Постовой мог расположиться на крыше одного из соседних домов, а оттуда открывается великолепный обзор. Он передаст рапорт своему начальству, а те сообщат дону Фелисито Янаке: «Ваш сын и служащий Мигель Янаке по ночам приходит в дом к вашей возлюбленной». И разразится скандал. Что тогда будет с нею?

Пока Мабель принимала ванну, пока меняла простыни и позже, лежа без сна с зажженным ночником, она снова и снова задавала себе тот же вопрос, которым задавалась уже два с половиной года (с начала тайных встреч с Мигелем): как поведет себя Фелисито, если узнает? Он был не из тех, кто склонен смывать постельные оскорбления кровью. Зато он способен ее выгнать. Она останется на улице. Сбережений при самых умеренных расходах ей хватит лишь на то, чтобы протянуть несколько месяцев. В сложившихся обстоятельствах ей будет очень непросто завести новую связь, столь же комфортную, как было в случае с владельцем «Транспортес Нариуала». Она повела себя как дура. Как идиотка. Это ее вина. Она ведь знала, что рано или поздно за эту связь придется расплачиваться. Мабель опять себя накрутила, так что сна как не бывало. Ее ожидала очередная бессонная ночь, полная кошмаров.

Мабель спала урывками, сон перемежался приступами паники. Она была женщина практичная и никогда не тратила время на жалость к себе или оплакивание собственных ошибок. Больше всего в жизни Мабель жалела о том, что уступила настойчивости, с которой ее преследовал, домогался и в итоге заполучил этот молодой человек, на которого она обратила внимание, даже не подозревая, что это сын Фелисито Янаке. Все началось два с половиной года назад, когда во время своих прогулок по улицам, магазинам, ресторанам и барам в центре Пьюры Мабель обнаружила, что часто сталкивается с одним и тем же парнем — светлокожим, атлетичным, смазливым и пижонистым, который бросал на нее красноречивые взгляды и хитро посмеивался. Мабель узнала, кто он таков, только когда — заставив себя поупрашивать, приняв несколько приглашений на фруктовый сок, согласившись на совместный обед, пару раз прогулявшись на дискотеку у реки — она наконец соизволила лечь с ним в постель в одной из гостиниц Атархеи. Она никогда не была влюблена в Мигеля. Вообще-то, Мабель ни в кого не влюблялась с самого детства — то ли в силу своего характера, то ли из-за нападения отчима в тринадцатилетнем возрасте. Первые подростковые романы принесли девушке столько разочарований, что с тех пор у нее бывали только приключения: некоторые длиннее других, некоторые совсем коротенькие, но сердце в них не участвовало — только тело и разум. Она решила, что и приключение с Мигелем будет из того же разряда, что после двух-трех встреч, как только она сама пожелает, все и закончится. Однако на сей раз вышло не так. Парень в нее влюбился. Прицепился как репейник. Мабель заметила, что их связь превратилась в проблему, и решила с ней покончить. Но не смогла. Это был единственный раз, когда она не смогла порвать с любовником. Любовником? Не совсем так, поскольку Мигель был бедняк, скупердяй, редко дарил подарки, не выводил ее в приличные места и даже предупредил, что их отношения никогда не будут узаконены, потому что он не из тех, кому нравится размножаться и заводить семью. Иными словами, Мабель была ему нужна только в постели.

Когда девушка сама заговорила о разрыве, Мигель пригрозил все рассказать отцу. В этот самый момент она поняла, что эта история плохо закончится и что из них троих хуже всего придется ей.

— Эффективное сотрудничество с правосудием, — объяснял капитан Сильва, лучезарно улыбаясь. — Так это называется в юридических терминах, Мабелита. И ключевое слово здесь не «сотрудничество», а «эффективное». Оно означает, что сотрудничество должно быть полезным и приносить плоды. Если ты будешь сотрудничать на совесть и твои услуги помогут нам упечь за решетку преступников, впутавших тебя в эту историю, ты обойдешься без тюрьмы и даже без тюремного разбирательства. И это будет вполне справедливо — ведь ты тоже стала жертвой этих бандитов. Чистая и невинная жертва, Мабелита. Только представь, что это для тебя означает!

Капитан сделал еще пару затяжек, а Мабель смотрела, как облачка дыма сгущают и без того тяжелую атмосферу в маленькой гостиной, а потом постепенно рассеиваются.

— Ты спросишь, какого именно сотрудничества мы от тебя ожидаем. Почему бы тебе не объяснить, Литума?

Сержант согласно кивнул:

— Сейчас мы хотим, чтобы вы, сеньора, продолжали притворяться. — Литума обращался к ней со всей почтительностью. — Как все это время притворялись перед сеньором Янаке и перед нами. Точно так же. Мигель не знает, что нам уже все известно, а вы ему ничего не рассказывайте, продолжайте вести себя так, как будто этого разговора никогда не было.

— Именно это нам от тебя и нужно, — подхватил капитан Сильва. — Я буду с тобой откровенен, чтобы ты убедилась, насколько мы тебе доверяем. Твое согласие сотрудничать с нами может принести большую пользу. И не для того, чтобы взять Мигеля Янаке. Этот парень уже в дерьме по самые уши, он теперь и шагу не сделает без нашего ведома. С другой стороны, нам ничего не известно о его сообщниках. С твоей помощью мы расставим им ловушку и отправим туда, где должны находиться мафиози: им место в тюрьме, а не на воле, где они портят жизнь достойным людям. Ты окажешь нам огромную услугу. А взамен мы окажем огромную услугу тебе. Моими устами сейчас говорит не только Национальная полиция, но также и судебная система. Мое предложение одобрено прокурором. Вот так-то, Мабелита. Господином прокурором, доктором Эрнандо Симулой. Со мной, девочка, ты вытащила счастливый билет.

С тех пор Мабель не порывала с Мигелем только ради того, чтобы он не исполнил свою угрозу и не рассказал об их романе Фелисито, «пусть даже мой старик от отчаяния влепит тебе пулю, а вторая достанется мне, красотка». Мабель знала, на какие безумства способен ревнивый мужчина. В глубине души она надеялась на какое-нибудь происшествие, аварию или болезнь — в общем, на что-нибудь, способное вытащить ее из всей этой передряги. Она пыталась держать Мигеля на длинном поводке, изобретала предлоги чтобы никуда с ним не выходить и не ублажать его плоть. Однако время от времени этот способ не срабатывал, и тогда, хотя и без желания, и со страхом, она отправлялась с Мигелем ужинать в дешевых китайских забегаловках, танцевать в затрапезных дискотеках, трахаться в маленьких гостиницах на шоссе Катакаос, где номера сдавали по часам. Всего несколько раз Мабель позволила молодому человеку навестить ее дома, в Кастилье. Однажды вечером она с подружкой Соилой зашла выпить чая в «Лошадник», и там Мабель лицом к лицу столкнулась с Мигелем. Сын Фелисито сидел вместе с молоденькой смазливой девчонкой, они нежно сюсюкали и держались за руки. Мабель видела, как парень смешался и покраснел, как смотрит в другую сторону, чтобы не здороваться. Вместо ревности она испытала облегчение. Теперь ей будет проще разорвать отношения. Однако при следующей встрече Мигель скулил, просил прощения, клялся в своем раскаянии, Мабель, ты любовь всей моей жизни, ну и так далее. И она (дура! дура!) его простила.

В то утро после почти бессонной ночи (как обычно и бывало в последнее время) Мабель пребывала в крайнем унынии, в голове роились тревожные мысли. А еще ей было жаль старичка. Она ведь не хотела причинять ему боль. Она ни за что не связалась бы с Мигелем, зная наперед, что он — сын Фелисито. Как странно, что у старичка родился такой белый, такой симпатичный сынок. Сам Фелисито не принадлежал к тому типу мужчин, которые влюбляют в себя женщин, но, безусловно, обладал качествами, за которые к мужчинам привязываются. Мабель к нему привыкла. И видела в нем не любовника, а скорее надежного друга. Фелисито привносил в ее жизнь уверенность, позволял верить, что, пока он рядом, никакие проблемы ей не страшны. Это был человек достойный, со светлыми чувствами, один из тех редких мужчин, которым можно доверять. И ей бы очень не хотелось его расстраивать, ранить, оскорблять. Ведь если старичок узнает, что она спала с Мигелем, ему будет очень больно.