Скрытые чувства

Он стоял у окна, скрестив руки на груди и сверлил меня взглядом. Я мстительно ответила тем же.

Но Ладислав не задержался на месте, в несколько мгновений преодолел расстояние между нами и развернул меня в сторону двери.

— Пойдем. Мы уже опаздываем.

— Куда?
– опешила я от такого приветствия.

— На встречу с Еленой.

Понедельник! Точно! Встреча с Еленой, о которой я благополучно забыла. Правда, совесть меня мучила недолго. Потому что забыла я о ней из-за Ладислава!

— А предупредить ты не мог?
– поинтересовалась я, когда мы оказались уже в его машине. Мстительный настрой пришлось отложить до лучших времен, я включила деловую Лилиан.

– Я бы нормально отпросилась.

— Ты же хотела сохранить подготовку к вечеринке в тайне. Я придумал тебе алиби.

А, нет, не включила!

— Я и наше свидание хотела в тайне сохранить, но ты решил иначе.

— Ты поэтому злишься?

Мне дико захотелось стукнуть ящера чем-то тяжелым, прямо кулаки зачесались. Жаль, он за рулем, и вообще рукоприкладство наказуемо согласно киронскому уголовному кодексу. Очень жаль.

— Если ты не понимаешь, почему я злюсь, то нам больше не о чем говорить. Просто расскажи, как вести себя с Еленой…

— Я должен объясниться, - перебил меня ящер.
– Насчет своих слов о людях.

Я едва не ответила (из вредности), что он мне ничего не должен, но вовремя прикусила язык. Вместо этого сложила руки на груди и кивнула.

— Вчера, когда я сказал, что люди слабее ящеров, я подразумевал, что скорость реакции и физическая сила у них от природы хуже.

— У нас, - сухо поправила я.
– Но какое это имеет отношение к жителям мегаполиса? Мы не в лесу живем, в городе важнее навык общения, богатство и влияние, а не физическая подготовка.

— Это не так Лилиан. Твой брат не сможет дать отпор таким, как Киррин Марпич, не убежит от шэм…

— Я убежала!

— Тебя ранили, - напомнил этот расист.

— Я защищала Фелису.

— Я это помню.

— Против Марпича вообще мало кто выстоит, - бросила я раздраженно.
– Тогда парень твоей дочери должен быть как минимум спортивным чемпионом Кирона в двух категориях.

— Двух?
– приподнял брови Ладислав.

— По борьбе и по бегу, чтобы мог обогнать шэм.

На лице мужчины появилась слабая тень улыбки, которая тут же растаяла.

— Достаточно быть просто ящером.

— Да ну?

— Это правда. Я бы справился и с шэмами, и с Марпичем.

Я бросила взгляд на мощную фигуру Ладислава: даже под пиджаком бугрились мышцы. А от него самого веяло силой и опасностью с первой нашей встречи. Я охотно верила, что он со всем справится.

— Допустим, - я пожала плечами, - но умение дать по морде - это не все. В конце концов, Фелиса выбрала Ната, а не Марпича.

Ладислав поморщился, будто сама мысль о встречах его дочери и моего брата вызывала у него зубную боль.

— Не все, - процедил он, - но это не отменяет того факта, что я рядом с человеком Фелиса рискует.

— Для безопасности существуют телохранители!

— И когда это ее останавливало?

На это ответить было нечего, босс и правда делала, что хотела. И если захочет остаться с Натом наедине, то останется.

— Все равно не могу понять, при чем здесь люди, - бросила я, предпочтя смотреть на пригород за окном, а не на эту самоуверенную гору мышц и чешуи.

С минуту в салоне автомобиля весело гнетущее молчание, тем неожиданней прозвучал голос ящера.

— Моя жена погибла из-за человека.

Человека?

Во рту мигом пересохло, я перестала рассматривать живую изгородь и повернулась к Ладиславу, а с губ слетел простой вопрос, который не смогла удержать:

— Как?!

Память заработала, вытаскивая из подсознания все, что я читала и запомнила о том трагическом случае. Прессу не пустили дальше ограничительных лент, поэтому даже фотографий той аварии почти не было. И подробностей тоже. Что если историю пытались замять…

— Ее убили?
– добавила я совсем тихо.

— Нет.

— Тогда я не понимаю.

— У Холли не было прав, поэтому у нее был водитель. Человек. В ту ночь она возвращалась с благотворительного ужина, я не смог с ней поехать из-за важных переговоров, продлившихся допоздна. Из-за ливня трасса превратилась в стекло…

Голос Ладислава звучал глухо, и я неосознанно потянулась к его руке, положила ладонь на предплечье.

— Он вел автомобиль на высокой скорости. Не знаю, чья это была инициатива: его или супруги, но на одном участке водитель не справился с управлением, машина не вписалась в поворот и вылетела за защитное ограждение. Там был обрыв. А внизу камни и залив. Автомобиль разбился о скалы.

Я так живо представила все это, что стало нечем дышать и на глаза навернулись слезы. От боли, которую он пережил, когда все узнал.

— Он был профессионалом и работал в нашей семье несколько лет, но все равно потерял управление и ничего не смог сделать. Будь у него реакция ящера, этого бы не случилось.

Эти слова, особенно его уверенность, меня отрезвили. Вывели из переживаний.

— Ладислав, киронцы тоже попадают в автокатастрофы, - заметила я осторожно.

— Попадают, - холодно согласился он.
– Но по статистике выживают в девяносто семи процентах случаев, а в пятидесяти четырех не получают даже царапины. Что же касается людей, то для них все обычно заканчивается гораздо печальнее.

И как это понимать?

— Я тебе очень сочувствую, правда, - заявила я искренне.
– И то, что ты рассказываешь - ужасно. Но то, что произошло с твоей женой - несчастный случай.

— Моя жена погибла по вине человека, и этого не отменить.

Я едва не зарычала от досады и твердолобости одного лакшака.

— Но это глупо!

— То, что Холли погибла?
– сухо уточнил Ладислав.

— Винить в этом всех людей!

— Я не виню людей, я говорю, что они слабые.