Скрытые истины

– Я должен вернуться к ужину. Рядом с тобой останется Адриан, – он притянул меня к себе, прикусывая мою нижнюю губу зубами, и даже лизнул. – Веди себя прилично, и я приглашу тебя куда-нибудь на ужин, как только вернусь.

*****

Приведя себя в порядок после завтрака, я надела купальник, короткие джинсовые шорты и шлепанцы, а потом отправилась на пляж прогуляться. Костас арендовал дом с частным пляжем, будто отрезанным от остального мира. Здесь слышался лишь шум волн, накатывавших на берег. Безмятежно и умиротворяюще. Мой собственный маленький кусочек рая.

Я вытащила полотенце из упакованной заранее сумки, расстелила его и легла, найдя в телефоне приложение для чтения книг. Небо было совершенно чистым, ветер обдувал лицо, успокаивая сердце, и мои глаза закрылись даже прежде, чем я успела осознать.

Дзынь. Дзынь. Дзынь. Дзынь.

Я моментально раскрыла глаза, первые секунды не сориентировавшись, где находилась. Вернее до тех пор, пока не ощутила соленый бриз, моментально вспомнив, что была на юго-восточном пляже Крита.

Дзынь. Дзынь. Дзынь. Дзынь.

Схватив телефон, я ответила на звонок, даже не посмотрев, от кого входящий.

– Алло.

– Талия, cara mia. Как ты? Как прошли похороны?

Звонила мама. Я уже говорила с ней после попытки похищения, чтобы она знала, что я в порядке. Мама плакала и молила меня вернуться домой, хотя знала, что это невозможно. Однако я не говорила с ней с самых похорон, и понимала, что она волновалась насчет Костаса. Больше о его реакции, чем о том, как он справлялся с чувствами по поводу смерти матери. Только вот я не говорила с ним о моей маме. А он со мной о своей. И я не знала, нормально ли это или плохо. В конце концов, я захочу навестить маму, или чтобы она приехала ко мне, так что мне придется затронуть эту тему и посмотреть на его реакцию. Но не сейчас. Еще слишком рано. Раны по-прежнему слишком глубоки.

– Все в порядке, – ответила я ей. – Печально, но мы держимся. А как вы? Как Стэфано?

Мама тяжело вздохнула, дав мне понять: что бы она ни сказала, мне не понравится.

– У нас все хорошо. Но... мы... эмм... получили счет за твои занятия в следующем семестре.

Те занятия, на которые я собиралась пойти до того, как меня увезли на Крит и сказали выйти замуж за Костаса.

– Я зайду на сайт и все отменю, – отозвалась я, слова застревали у меня в горле. – Не хочу, чтобы вы тратили деньги, когда мы все прекрасно понимаем, что я не вернусь.

Я так и не закончу учебу. Глаза наполнились слезами.

– Я уже заходила на сайт, – произнесла мама. – Ты знаешь, что в Агиос-Николаос недалеко от тебя есть университет?

В груди вдруг поселилась надежда. Мне даже в голову не пришло посмотреть местные вузы. Я была слишком занята борьбой с психопатами-насильниками и потенциальными похитителями.

– Могу послать тебе информацию по почте, – добавила мама.

– Было бы здорово. Спасибо тебе, мам, – я так по ней скучала. По ее объятиям и поцелуям. По утешению.

Мы еще несколько минут поговорили об этом университете, и чем больше она мне рассказывала, тем сильнее мне хотелось про него почитать. Повесив трубку, я зашла в почту, открыла присланное мамой письмо и просмотрела онлайн-каталог. Там были все необходимые мне курсы для окончания обучения. Осталось убедить твердолобого мужа меня отпустить.

Тогда возникла идея...

*****

Хлопнула дверь, и я быстро зажгла свечи, которые купила на рынке для создания романтической атмосферы. Я поднялась, проведя чуть влажными ладонями по короткому черному платью, приобретенному там же, и поправила волосы в ожидании Костаса.

В следующий миг раздался грохот и треск, а потом громкое: «Черт», за чем последовало: «Талия! Какого хрена у нас так темно?»

Костас вошел в столовую и замер. Блики от свечей отразились в его глазах, и я заметила в них раздражение. У него явно был тяжелый день. Сердце пропустило удар. Из этой затеи ничего не выйдет.

– И зачем все это? – спросил он, осматривая свечи, приготовленный ужин и меня в платье.

– Сюрприз, – я пожала плечами и попыталась улыбнуться, хотя нервозность брала верх, и меня пробила дрожь. – Я приготовила ужин, – приоткрыв крышку, я показала ему курицу с пармезаном, пасту и брокколи. Костас окинул меня задумчивым взглядом, а спустя несколько секунд молча сел на свое место.

– Итальянское, – сообщила я, открывая бутылку и наполняя бокал Костаса белым вином, которое раздобыла.

– Все пахнет вкусно, – выдохнул он, едва заметно улыбнувшись. – Спасибо.

Я села рядом, и мы принялись есть в тишине.

– Как прошел твой день? – нарушила я молчание, больше не в силах его выносить. Вечер стремительно становился все хуже.

Костас замер, так и не донеся вилку до рта, а потом резко опустил ее. На его скулах заиграли желваки.

– Талия, что все это значит? – спросил он, взмахнув рукой над столом, тем самым, игнорируя мой вопрос.

Я могла бы солгать и сказать, что просто хотела романтики, но что-то подсказывало мне: Костас оценит правду выше лжи.

– Я говорила сегодня с мамой, – произнесла я, наблюдая за его лицом в ожидании реакции. Глаза Костаса стали чуть темнее, и он стиснул зубы. И то и другое свидетельствовало о том, что муж не был фанатом моей мамы. А значит, не стоило пока ее упоминать.

– И? – сухо подсказал Костас.

– Есть один университет...

– Нет, – оборвал он меня.

– Но ты даже не дал мне договорить! – воскликнула я, начиная терять терпение.

– Нет необходимости. Ты никогда от меня не уедешь. Конец разговора.

– Ну, – я прищурилась, пронзая его свирепым взглядом, – если бы ты дал мне закончить, я бы сказала, что университет находится на Крите.

Взгляд Костаса смягчился, и я глубоко вздохнула.

– Мне остался выпускной год. Я уже проучилась три и очень бы хотела закончить. Это действительно важно для меня.

Я ждала, затаив дыхание, когда он скажет хоть что-то. Хоть одно слово. Но когда Костас, наконец, заговорил, мне захотелось перегнуться через стол и придушить его.

– Посмотрим.

Посмотрим? Что значит «посмотрим»? Он сейчас серьезно?

– Именно так мне говорила мама, когда я была ребенком, а она не хотела, чтобы у меня началась истерика после отказа.

Костас приподнял взгляд от тарелки, чуть заметно выгнув брови, а потом снова вернулся к еде, словно разговор окончен.

– И все? – выдохнула я. – Тебе больше нечего сказать? Просто «посмотрим»?

Костас кинул вилку на тарелку, и она приземлилась с громким звенящим стуком, заставившим меня вздрогнуть.