Скрытый террор

В 11.30 генеральная ассамблея Уругвая прекратила дебаты но вопросу о гражданских правах и объявила перерыв. Собравшись снова через полтора часа, она одобрила решение о продлении чрезвычайных полномочий президента Пачеко.

В 17.15 генеральная ассамблея 76 голосами против 30 проголосовала за временную отмену всех прав и свобод, гарантируемых статьей 31 конституции Уругвая, и провозгласила чрезвычайное положение. На 20 дней было приостановлено осуществление права собственности, свободы собраний, личных свобод и свободы выражения мнений.

Пачеко и его служба безопасности воспользовались убийством Митрионе для установления диктаторского режима в Уругвае. На поиски Флая и Диаса Гомяде было брошено 14 тыс. солдат и полицейских.

Демократическое правление в Уругвае находилось под угрозой уже два года, и Алехандро Отеро был одним из тех, кто хорошо понимал, что теперь страна уже никогда не будет такой, какой она была прежде. Он больше не руководил борьбой с «тупамарос», поскольку еще несколько месяцев назад был смещен со своего поста. Произошло это после того, как ЦРУ и американские полицейские советники решили ужесточить борьбу с повстанцами и привлечь к ней более решительно настроенных уругвайцев. Отеро чувствовал себя глубоко оскорбленным и остро переживал свое смещение.

Бразильский журналист Артуро Айморе прибыл в Монтевидео с заданием собрать материал о похищении Диаса Гомиде и подготовить статью для своей газеты «Жоркал ду Бразил». Из местных источников он узнал кое-что и о деятельности уругвайской полиции, развернувшей широкую кампанию против «тупамарос». Ему стало известно, что Дэн Митрионе оснастил службу безопасности техническим оборудованием, что Соединенные Штаты ввели в Уругвае общенациональную систему удостоверений личности (наподобие бразильской), а также что пытки стали обыденным явлением в полицейском управлении Монтевидео.

Но редакция посылала Айморе в Уругвай не за этим. Ему было поручено на месте разобраться, почему так долго уругвайские власти не освобождают Диаса Гомиде. Ведь бразильский народ, глубоко возмущенный бездушием и бессердечностью правительства Пачеко, хочет знать, почему тот упорно не соглашается выполнить условия повстанцев и освободить консула. (Жена бразильского консула все же собрала четверть миллиона долларов, и 21 февраля 1971 года Диас Гомиде был наконец освобожден, после того как просидел в заточении шесть с половиной месяцев.)

Когда было найдено тело Митрионе, работа Айморе над статьей несколько замедлилась, и он попросил одного из своих уругвайские знакомых устроить ему встречу с Алехандро Отеро с тем, чтобы тот подробнее рассказал ему об американской программе полицейской консультативной помощи. Отеро в то время преподавал в полицейской школе Монтевидео, поэтому они условились встретиться в его служебном кабинете. В беседе с корреспондентом далекой иностранной газеты Отеро и излил душу, дав волю своему негодованию и возмущению.

В самом начале интервью он сказал, что вполне допускает, что при проведении допроса полиция может прибегать ко всякого рода хитростям и уловкам. Когда-то все сводилось к тому, кто кого перехитрит. Единственным оружием полицейского были обман и хитрость. Однако с приездом американских советников (особенно после прибытия Митрионе) широкое распространение получили научно разработанные методы пыток, а это уже противоречило жизненным установкам Отеро. Советники ратовали за применение психологических пыток, цель которых состояла в том, чтобы вызвать у заключенного чувство отчаяния. В соседней комнате они, например, включают магнитофон с записью женского крика и детского плача и говорили заключенному, что это пытают его жену и детей. Заключенным вводили иглы под ногти, а затем пропускали через них электрический ток. Электричество подводилось и к половым органам. Отеро рассказал Айморе о своей знакомой, которую тоже пытали, и о том, что Митрионе игнорировал все его протесты. По его словам, Митрионе был приверженцем крайне жестоких методов.

Когда Айморе встал, чтобы попрощаться и немедленно засесть за статью, Отеро сказал: «И последнее. Моя фамилия в вашей статье фигурировать не должна». Айморе согласился. Вскоре статья была готова, и он отправил ее в газету. В тексте он ссылался на «полицейские источники», однако в короткой сопроводительной записке редактору он все же указал подлинный источник обличительной информации о Митрионе. Когда Айморо еще раз позволил в газету, редактор сказал: «Без фамилии Отеро этот материал не пойдет». Айморе позвонил Отеро и сообщил о возникшей проблеме. «Если что, — услышал он в отзет, — скажите, что я с вами вообще не беседовал. Иначе я потеряю работу».

Трудно понять, почему Оторо решил, что его имя не будет скомпрометировано. Как бы там ни было, «Жорнал ду Бразил» на всякий случай поместила статью где-то на внутренних полосах, но такого рода обвинения трудно было напечатать так, чтобы их никто не заметил.

Через день после появления статьи Айморе в Рио (он в это время все еще находился в Монтевидео) к нему в отель пришли два агента уругвайской службы безопасности и сотрудник «Интерпола» с предписанием явиться в полицию для допроса. Айморе в тот момент в номере не было. Узнав о непрошеных гостях, он связался с бразильским послом, который пообещал ему дипломатическую защиту, но все же посоветовал добровольно явиться в полицию.

Айморе и его коллега Алберто Колекза пришли в участок. Их тут же заперли в крохотную камеру, где сидеть было не на чем, и продержали там четыре часа. Первым на допрос увели Колекзу. Через некоторое время пришли и за Айморе.

— Зачем вы меня сюда вызвали? — спросил он.

— Мы ведем расследование, чтобы выяснить, действительно ли Отеро сказал то, что напечатано у вас в газете, — ответил один из трех находившихся в комнате полицейских (видимо, начальник). — Колекза уже все нам рассказал.

Айморе знал, что это всего лишь блеф, так как Колекзе он не рассказывал ничего.

Затем Айморе сунули какую-то бумажку и велели подписать, не читая. Он отказался.

— Я хотел бы сначала прочесть, что там написано, — сказал он. — Может быть, тогда подпишу.

Начальник разорвал бумажку.

У Айморе — невысокого, но крепкого парня — за спиной было собственное посольство и поддержка одной из крупнейших газет на континенте. И все же он начал испытывать беспокойство. Судя по всему, подумал он, Отеро не отрицал, что говорил с ним о чем-то. Он, видимо, не признался лишь в том, что критиковал Митрионе.

— Где и когда вы встречались с Отеро? — спросил начальник.

Айморо ответил, что они действительно встречались, но кто организовал эту встречу и где она проходила, он не скажет.

Тогда начальник спросил, каких политических взглядов придерживается сам Айморе и как он относится к «тупамарос». Айморе пробормотал в ответ что-то невнятное. Начальник, разозлившись, предупредил, что молчание может дорого ему обойтись. Айморе продержали в полиции два часа и все это время задавали одни и те же вопросы.