Скучный вечер на Марсе

– Да иди ты!
– не выдержал Лежнев.
– Я понимаю, что живет - не себе же вырезает! Лучше скажи, что ты у своих сколопендрочек выпросил?

Фоке Трентелл покраснел.

– Да уж попросил, - неопределенно сказал он.
– Но это лишь в Акапулько можно увидеть, и не всем, а только моим подружкам.

– Довго ще чекати?
– поинтересовался Мыкола Свиристюк.
– Общаю мою подяку всим, хто негайно перейде на мой бик. Ще ж Bin такий упертий? Хде приз?

Собравшиеся в столовой базы оживленно заговорили, Некоторые поддерживали Свиристюка и требовали не только немедленно выставить приз на стол, но и голосованием определить победителя. Другие возражали: мол, не все рассказчики еще выступили. А если так, то и о победителе говорить преждевременно. А тем более выставлять приз, если победитель еще не определился.

Спор был в самом разгаре, когда в столовой появился

Олекса Цымбаларь.

– Шарль, - позвал он.
– Шарль, кажется, я догадался насчет этих самых "линз".

Де Лавальер, оставив спор с упрямым украинцем, повернулся к товарищу. Вид у него был недоверчивый. Не первый раз у них такой разговор происходил.

– Смотри, - сказал Цымбаларь.
– Вот здесь у нас уже найденные "линзы", видишь?
– Он показал французу лист бумаги.

– Ты хочешь сказать, что обнаруженные нами линзы расположены на полуокружности?
– сообразил тот.

– Только некоторая часть, Шарль, - сказал Цымбаларь.
– Остальные "линзы" скорее всего имеют отношение к другим объектам. А здесь мы имеем дело с правильной окружностью. Значит, должны быть симметричные обнаруженным точки, которые в совокупности образуют правильную окружность. Понимаешь, теперь мы можем абсолютно точно предсказать, где надо искать следующую "линзу". Конечно, я имею в виду только этот район, здесь у нас достаточно данных. Но и для других мы можем сделать более точные прогнозы. Теперь понимаешь?

Де Лавальер долго разглядывал рисунок.

– Я-то понимаю, - сказал он.
– А вот подумал ли ты, что должно находиться в центре этой окружности?

– При чем здесь центр?
– удивился Цымбаларь.
– Я тебе о закономерностях залегания в почве "линз" толкую!

– А я тебе - о причинах этого залегания, - усмехнулся француз. Понимаешь, это больше похоже на систему водоснабжения. Или на систему водоотстойников.

Но если так, то в центре каждой окружности должен находиться искусственный объект. Город, например, или чья-то база.

Заинтересованные разговором ученые начали придвигаться к аресологам.

– Слушайте, - обрадовался Луиджи Пазолини, - а ведь это легко проверить.

– Точно, - согласился Цымбаларь.
– Достаточно убедиться в том, что следующая "линза" находится именно там, где она должна быть по расчетам. Зачем?
– искренне удивился Пазолини, - Достаточно исследовать сам центр окружности.

– Там располагается город марсиан, - мечтательно протянул Фоке Трентелл. Как у Брэдбери. Город с каналами и хрустальными городами.

– Нет там никакого города, - трезво заметил Астахов.
– Будь там города, мы бы их со спутников заметили.Если Саня прав, то там находится заброшенная база инопланетян. Отработали планету и ушли, а база осталась. Дорогое это удовольствие - демонтировать базу после окончания работ. Если наша экспедиция на Марсе будет последней, вряд ли кто-нибудь станет демонтировать ее и вывозить на Землю.

– Борь-я, ты прагматик, - сказал Селлингс.
– Нет в тебе... э-э-э... Ромь-мантьики.

– Проверить бы... проверить...
– едва не застонал Цымбаларь.
– Чертова буря, как она не вовремя!

– Я всегда говорил, что открытия делаются с безделья, - обрадовался Астахов.

– Не будь этой бури, ты бы сейчас ковырялся у какой-нибудь очередной "линзы" с турбобуром и светлая догадка никогда бы не посетила твоей темной головы.

Тимоти Данн посидел немного, перебирая отчеты из папки Цымбаларя, потом поднял голову и задумчиво оглядел присутствующих:

– А вы знаете, может быть, эта идея недостаточно безумна, чтобы быть верной, но в ней что-то есть.

Все невольно прислушались к вою ветра за стенами. Ураган бушевал по-прежнему.

– Жаль, буря разыгралась, - сказал Тим Данн.
– Придется ждать, когда в пустыне поспокойнее станет.

– А як же приз?
– опечалился Свиристюк.

– А вот после бури и решим, - успокоил его Лежнев.
– Если Саня прав, то приз заслужил он. Да что там приз! Он гораздо большего заслуживает! Хотя, честно говоря, истории были неплохие. Данн захлопнул папку.

– Ну что?
– спросил он.
– Будем дальше истории рассказывать или на сегодня хватит?

– Какие уж теперь истории...
– вздохнул Лежнев.

Теперь только и ждешь, когда пурга утихнет.

7. И ТАЙНЫ ХРАМ СРЕДИ ПЕСКОВ...

Пустыня вздымалась в фиолетовые небеса многочисленными барханами, над которыми медленно плыл ущербный полумесяц Деймоса. Белых кристаллических солончаков сейчас не было видно, а по красному песку, лениво подгоняемые ветром, катились шарообразные свистуны, оторванные вчерашней бурей от корневищ. За свистунами по барханам гонялись семилапки, фиолетово-черные от возбуждения и охотничьего азарта.

Цымбаларь с Лавальером точно определили центр окружности, образованный "линзами" - благо это оказалось нетрудно, - но и без их расчетов все было очевидно - над ржавым песком пустыни возвышалось нечто вроде основания витой раковины или скорее даже рога, уходящего серым корпусом в почву. Похоже, что вчерашний ураган поработал на исследователей: он очистил нечто, напоминающее вход. Вход этот был закрыт гофрированной мембраной, выполненной из неизвестного металла или похожего на него пластика.

Тим Данн подошел и гулко ударил кулаком в мембрану:

– Черт побери! Черт побери, господа и товарищи! Мы наконец нашли. Мы их нашли, парни!

Он обернулся.

Господа и товарищи толпились у мотонарт. Поблескивали металлопластиковые шлемы, в эфире звучали неформальные восклицания.

Кто-то уже пытался неуклюже обнять Цымбаларя. На красноватом песке группа смотрелась весьма живописно. Впрочем, до этого никому дела не было. Все завороженно глядели на вход в строение, принадлежавшее Чужим. И совсем не важно было, что именно это строение представляет собой - первый вход в подземный город, ворота в ангар или на склад неведомых инопланетян. Главное,

что принадлежало оно именно инопланетянам. И значит, человечество не одиноко во Вселенной. Пришло время закончить вековые споры, подвести черту под размышлениями философов.

Все смотрели на гофрированную мембрану из неизвестного материала, и каждый понимал: с проникновением за нее начинается иная эра и мир уже никогда не будет прежним.

Интересно, - завороженно проговорил Астахов.
– Какими они были? Похожи ли на нас?

– Теперь мы это узнаем, - бросил Фоке Трентелл, лихорадочно снимая все вокруг на видео.
– Какие кадры, Боря! Какие кадры!