Скверная жизнь дракона. Книга шестая

— Отель Монж-Телер? — спросил я.

— Всегда им был, — остроухий окинул меня изучающим взглядом, и продолжил вглядываться в ночную площадь.

Повисла тишина. Я стоял около двери и ждал дальнейшего развития событий, а ратон будто и вовсе забыл про меня.

— Нашего брата в отеле не принимают, да?

— Я чё, похож на лакея? Есть деньги платить, и капля чести не устраивать проблем отелю, то дверь на себя и в путь.

Красный, золотой, персиковый и тёмно-бордовый, и немного слабого фиолетового оттенка — основная палитра цветов просторного зала, в вечернюю пору бывшего пустым. Красные ковры на полу из тёмно-бордового дерева, такого же цвета широкие столы и стулья с персиковой обивкой на них; золотые завитушки на ножках мебели и на углах колонн, поддерживающих высокий потолок; золотые держатели для магических светильников, несколько мраморных бюстов около стен, широкие картины далёких пейзажей. И максимальная учтивость. Тамбурные двери за моей спиной не успели закрыться, а рядом уже оказался молодо выглядящий ратон, в чёрном приталенном костюме, с перчатками на руках и идеально ровной осанкой. Около его ног лежала корзина.

— Добрый вечер, господин. Желаете остаться на ночь?

— Если есть свободные места.

— Смею вас заверить, они были.

Ратон протянул ко мне руки, на что я инстинктивно перехватил посох поудобней. Остроухий это заметил и извиняющие поклонился. Он всего лишь хотел взять мой плащ с рюкзаком, и остальную верхнюю одежду. Но плащ ратон уронил на пол, увидев паранаю с эмблемами академии и церкви.

— Никаких вопросов, — я пристально посмотрел на остроухого.

— Да, господин, глубочайше прошу меня простить.

Парень низко поклонился и, аккуратно сложив в корзину плащ с рюкзаком, пригласил меня к стойке регистрации. Там стояла девушка с приятным миловидным лицом и в строгом костюме, подчёркивавшим бёдра и плавный изгиб талии. При моём приближении регистратор вежливо поклонилась и растянула губки в приветливой улыбке.

— Добрый вечер, господин, — промурлыкала остроухая. — Рады приветствовать вас. Заранее прошу нас простить, на неделю вперёд заняты все номера с окнами, выходящими на площадь. Но мы можем предложить номера в других частях отеля, и весь доступный спектр наших услуг.

— Поподробней об услугах.

— Встретивший вас лакей может, пока вы наш гость, сталь вашим личным слугой. Он поможет вам найти и купить любую вещь, или арендовать экипаж или повозку. К вашим услугам также высокий спектр удовольствий, начиная от флаской специи до наших частных куртизанок.

Последнему я настолько удивился, что невольно прищурил правый глаз.

— Конечно, мы можем удовлетворить и другие ваши потребности. У нас есть несколько молодых мужчин для вашей компании.

К чувству удивления добавилось чувство отвращения. Девушка это заметила.

— Мы можем подобрать вам спутников из… пансионата, если вам так угодно. Только некоторые из них не прошли даже малого ритуала взросления, по окончании вечера их общее самочувствие должно быть удовлетворительным.

Меня передёрнуло от отвращения. Нервно вздохнув, я устало потёр переносицу и задумался: они всем такое предлагают, или это только ксаты особенные?

— Меня интересует только баня, стирка вещей, и ужин.

— Это всё включено в проживание, — спокойно ответила девушка, хотя кончики её острых ушей заметно покраснели. — Остались номера от двадцати пяти золотых королевства за ночь. Мы принимаем монеты империи, Арнурского королевства, торгового дома Сонкт, и расписки.

Заблаговременно взяв в банке Магнара расписки в монетах королевства, сейчас я спокойно снял номер на две ночи. И попросил на этот номер никого не приписывать, ибо к началу праздничных дней даже такие номера разберут. А интересное предложение личного слуги было оставлено на утро.

Встретивший ратон проводил меня на третий этаж из четырёх возможных. Около лестницы за нами увязалось ещё два остроухих в простых рабочих одеждах, вышедших из подсобного помещения под лестницей. В просторном номере с собственным камином вся мебель была заботливо отодвинута от стен. Именно два рабочих придвинули мебель обратно, когда я убедился в собственной безопасности. И эта же двоица с ожидающим взглядом встала у двери. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что к чему. Получив золотой на двоих, работники поклонились и поспешили уйти прочь. Лакей в это время разжёг камин и ушёл готовить мне купальню, а поздний ужин будет после. Я ждал возвращения ратона, чтобы аккуратно задать один щепетильный вопрос — но вместе с приглашением в купальню лакей доставил мне сообщение.

— Один из наших постояльцев, если вы позволите, хочет у вас спросить, — остроухий говорил нарочито громко, будто стараясь быть услышанным в соседних номерах. — Вы ли Лик’Тулкис, ученик-магессор Настрайской магической академии и авантюрист, не так давно участвовавший в зачистки логова гоблинов под руководством барона Ханола Ускаского?

— Да, это я.

— Его благородие барон Ханол Ускаский приглашает вас составить ему компанию на позднем ужине. Барон интересуется, как отнеслось руководство академии к зачистке гоблинов.

Понятно, что лакей говорил всё это специально, отводя от барона всякие подозрения в дружбе с ксатом — но зачем это делать так нарочито показушно?

Я принял приглашение, заодно отдал ратону свой запасной комплект одежды, чтобы к ужину его привели в порядок. Изначально я планировал воспользоваться пижамой отеля, но либо соблюдение норм приличия, либо опозорить Ханола, придя на званый ужин оборванцем без личной одежды.

В обеденном зале главенствовали пастельные тона. Из двадцати круглых столов, накрытых белоснежными скатертями, заняты были лишь трое: пожилой супружеской парой в вечерних нарядах и с меховым воротником у женщины; одинокой остроухой девушкой, курившей трубку с неестественно оранжевым оттенком у дыма; и бароном. Ещё у стен, недалеко от столиков, выпрямив спины стояли разумные в лакейских костюмах и нервно ожидали действий господ. Наверно, на меня бы никто не обратил внимания, но даже вымуштрованные слуги ошеломлённо оглядывали паранаю небесного цвета и ксата, на чьих плечах она лежала.

При моём приближении к барону пожилая пара замерла с бокалами в руках, девушка подавилась дымом, а Ханол едва заметно улыбнулся. Он мягким взглядом выражал благодарность за надетую паранаю, подтверждавшую его легенду о разговоре с учеником академии.

— Благодарю, что приняли моё приглашение. Вы, наверно, голодны? Поверьте, лучшие повара славного города Фраскиск сделают всё, чтобы утолить ваш голод. Присаживайтесь, — барон повелительно показал на стул напротив. Я же в этот момент понял, что на протяжении всего ужина обречён фильтровать слова. И повторять все действия вслед за бароном. По левую сторону от тарелки лежало четыре разных вилки, с одним, двумя и тремя зубчиками, три ножа по правую сторону, и несколько разных ложек на отдельной салфетке.

— Вы совершенно правы, я только с каравана. Он приехал в город несколько часов назад.

— Неужели? — наигранно-удивлённо спросил барон. — Тогда я предлагаю нам начать без промедлений. Думаю, вы не откажете себе в удовольствии попробовать местную кухню, — Ханол жестом подозвал лакея, того самого встретившего меня слугу, и оформил заказ.

Мы заговорили о пути до Фраскиска, которым я добирался. Пришлось рассказать об инциденте с минотаврами.

— Вы отчаянный разумный, Лик’Тулкис, — беззлобно ухмыльнулся барон. — Редко когда караваны собираются ехать по тракту. И ещё реже они находят смельчаков, готовых стать пассажирами. Скажите, зачем…

Барон прервался. Слуга подкатил тележку. Рядом встал разумный в простых одеждах, отрешённым взглядом смотря в пол. На тележке стояла бутылка вина, две пустых тарелки и блюдо, закрытое серебряной крышкой. Сначала слуга налил глоток вина в простую кружку и передал разумному. Тот молча выпил. Затем слуга налил глоток вина в бокал и передал барону. Тот его попробовал и жестом показал накрывать на стол.

На привезённом блюде лежали свёрнутые в трубочку маринованные виноградные листья с начинкой из печени ягнёнка и сладкого перца. Прежде чем серебряными щипцами разложить закуску на тарелки, слуга передал дегустатору вилку и показал на блюдо. Дегустатор быстро подцепил одну из трубочек и, демонстративно прожевав и проглотив, отошёл к стене пародировать статую.