Скверная жизнь дракона. Книга шестая

Лейтенант вернулся с Дариком ровно в тот момент, когда я сладко потянулся и уже подумывал лечь спать. У разбойника к походке вразвалочку добавилось хромота на левую ногу.

— От имени графа выражаю вам благодарность, что позволили провести интересную беседу с этим отребьем. К сожалению, у него начались суровые проблемы со здоровьем. Скажите, как долго он провёл, сидя на земле? Со вчерашнего вечера? — я кивнул. — Боюсь, это очень пагубно сказалось на нём. Во время допроса он обмочился кровью. К сожалению, помня ваши слова о его жизни и став участником его задержания, граф не может помочь в его содержании в эту ночь.

— Не страшно, — я покосился на горящий костёр. — Не сделаете одолжение присмотреть за огнём? Можете угоститься вином, оно горячее и довольно вкусное.

— Можете на меня рассчитывать.

— Пойдём, Дарик, — сказал я без каких-либо эмоций в голосе, и повёл бандита в лес. Туда, где от жизни суровой отдыхали его друзья. Бандит шёл неохотно, приходилось тащить его за верёвку как корову, благо руки его были связаны за спиной и выпутаться он не мог. Да и как таковых сил на побег он бы не нашёл. Своим опустевшим взглядом Дарик смотрел под ноги. Один раз он остановился и мне пришлось как следует пнуть его под зад. От этого он не сдержался, но плевать на его достоинство.

Доведя бандита до его приятелей и позволив насмотреться на окоченевшие тела — я развернул Дарика к себе лицом, схватив за горло левой рукой.

— Моя сестрёнка, и моя мама — два самых светлых и ясных образа. Два самых лучших разумных во всём этом прогнившем мире. И ты, кусок тупого мяса, одну из них оскорбил.

Дарик попытался что-то сказать сквозь кляп, но широко раскрыл глаза. Затрещали редкие зубы, на виске вздулась вена, сосуды в глазах полопались. Дарик попытался вырваться, но я удерживал его за горло, расширяя и без того смертельную рану в груди. Вскоре движения бандита ослабли, и я отпнул эту тварь от себя. Дарик упал на своих приятелей. Какое-то время он барахтался, пытаясь вырваться из пут, но вскоре окончательно затих. Я достал из кармана принадлежавшие бандитам именные браслеты, бросил на трупы. И поморщился. Я настолько брезговал находиться рядом с этими отребьями, что даже верёвку не стал отматывать от этого мяса. А за её моток было уплачено, кажется, монет тридцать.

На стоянке лейтенант грелся у костра с кружкой вина в руках. При моём появлении ратон осушил остатки и со значением посмотрел мне за спину.

— Благодарю за угощение, вино действительно отменное. Могу предположить, что сегодняшняя ночь будет на редкость тихой?

— Если только кто-то из вас не храпит.

— Извольте, среди нас таких нет, — лейтенант усмехнулся, но тут же напустил на себя прежний вид лихого вояки. — Раз мы сейчас одни, то позвольте передать вам послание графа. Когда мы остановимся на обеденный привал, граф предлагает вам почтить его своим присутствием, составив компанию ему и его супруге.

— Передайте графу, что я с удовольствием приму его приглашение. Но сразу хочу предупредить, что я один, с лошадьми и повозкой всё ещё справляюсь крайне скверно. Боюсь, граф может меня не дождаться.

— Понимаю, бандит сообщил, что с вами были двое рабов. Они…

— К сожалению, они были. И, да, один из них как раз управлялся с лошадьми.

— Граф предугадал вашу ситуацию. Завтра утром он передаст вам на весь день одного из своих слуг. Можете пользовать его как собственного извозчика вплоть до возвращения во Фраскиск. Вы где остановились?

— Отель Монж-Телер.

— Это замечательно. Слуга довезёт вас и телегу до отеля и подождёт, пока вы не найдёте ей места.

— Будьте любезны передать графу мои искренние благодарности. Я не вправе отказываться от столь щедрого предложения.

Кажется, я ответил, как и полагалась ответить по этикету — лейтенант по-доброму хмыкнул, кивнул и, пожелав мне спокойной ночи, поспешил вернуться на стоянку графа. Я налил себе вина, подкинул чуток дров в костёр и попытался обмозговать сегодняшний день. Вполне удачный, особенно, что касается двух пластин и свитка с «Паутиной», запитанной маной Раскаи. Правда, и с пластинами, и со свитками ещё предстояло разобраться, но это уже в городах. Лог…

Вот что интересно. За каждого из пяти бандитов я получил примерно по тысяче опыта, столько же за шестого у скверны, но за каждую полёвку я получил по полторы тысячи. Последнее особенно приятно. А если совместить это с добычей пластин, так вообще чудесно получается. Но полёвку без одноразовых не добыть, а я шизанусь каждый раз нести одну и ту же чушь, чтобы рабы послушными собачками добровольно заходили в скверну. И не факт, что в следующий раз вообще всё вот так удачно пройдёт. Сегодня тварей получилось добыть только благодаря низким температурам. Именно из-за холодов порождения всё ещё вялые и не реагируют должным образом на простых разумных. Будь сейчас лето, и те же змеи, но не змеи, или тушканчики, они же кролики, неважно кто, но кто-то точно прибежал бы к одноразовым раньше, чем те успели ступить на каменистую почву рощи.

Думаю, в тёплое время года про использование одноразовых можно забыть. Это не должно быть чем-то скверным — но почему я так не считаю?

Глава 8

С момента отъезда от стоянки и до обеда я только и делал, что вальяжно рассиживал в кузове повозки и думал о всяком. Нередко я обмозговывал уже случившееся прошлое, но, в основном, занимался безудержной рефлексией предстоящего будущего. Его нельзя назвать приятным, но в нём были и светлые моменты: тайное мероприятие щекотало нервы своей интригой, как и долгожданная оценка пояса.

Повозка моя ехала между телегами с провиантом свиты графа. Все его слуги игнорировали моё существование, даже выданный слуга и тот обращал на меня внимание только, если я сам поинтересуюсь про самочувствие лошадей, или насчёт погоды. Тот был уверен, что к вечеру пойдёт дождь, может даже ливень. У нас были все шансы попасть под него, но на обед мы всё равно остановились.

Кавалерия разбрелась по округе дежурить. Солдаты из ближайшего леса притащи немного камней и соорудил очаг. Слуги занимались лошадьми. Знатные особы не спешили выходить из повозки, даже когда рядом с дорогой появился небольшой шатёр, а в него занесли стол и два стула. Лишь когда еда была готова, а стол в палатке окончательно накрыт, только тогда один из слуг постучал в дверь. Из кареты вышел граф и размеренной походкой направился к палатке. Только когда благородная особа скрылась в проёме, только тогда лейтенант охранной службы пригласил меня на обед. И то, стоявший на входе солдат сначала попытался забрать у меня посох с кинжалом — но лейтенант сказал, что это излишне, ибо я один среди многих и должен чувствовать себя в безопасности. Я же аккуратно прислонил предплечье к груди, проверяя во внутреннем кармане два письма и кое-что тряпичное, спрятанной курткой.

Остроухий граф стоял около стола и задумчиво посматривал на кувшин с вином.

— Ваше сиятельство, встреченный нами вчерашним вечером Кта’сат Лигкх… Прошу прощения, Лик’Тулкис. Ученик-магессор Настрайской магической академии и сулин Всеобщей Церкви, — поспешил представить меня лейтенант, как только мы зашли в палатку. Я кивнул графу, приложив правую руку к груди.

— Не сочтите меня высокомерным, но неужели за столько короткий срок порядки империи так глубоко просочились в академию? Я о вашем приветствии. Им пользуются на землях империи.

— Нет, порядки академии сильны и не рушимы. В имперском городе Магнар я видел, как здоровались две благородных особы. Надеюсь, я не оскорбил вас? Если да, то приношу свои искренние извинения.

— Нет, нисколько. Мне отрадно слышать, что академия тверда в устоях, — граф сделал жест левой рукой, ведя ладонь к животу, потом собрал её в кулак и раскрыл, чуть протянув в мою сторону. — Подобное принято на землях королевства.

— Благодарю вас за это обучение, и за предоставленного слугу тоже. Вы оказываете мне неоценимую помощь.