Сквозь тебя
Шрифт:
– Угу...
– кивнул, и снова закрыл глаза.
Не смотри ты на дорогу, идиот. Вообще никуда не смотри...
– Я позвоню сейчас другу. Он приедет. Оттащит меня...
И всё то время, пока я звонил Юрке, а потом ждал его, этот "бычок" сидел в моей тачке и ждал вместе со мной. Травил мне байки про армию и про, как они с друганами прошлой зимой застряли на зимней рыбалке, и неделю выживали в лесу. И... это немного помогло. Удивляло одно: на кой хер я ему сдался?
– Ну как ты?
– дверь с моей стороны резко открылась, и я чуть не
Не очень хорошо помню, как добрался до дома. Короткие обрывки, да и только. Мелкие и не очень значительные события или разговоры порой теряются на задворках моей памяти. Там слишком много всего. Этот хаос разрывает мне голову.
Помню нотации Юрки по дороге домой. На миг мне показалось, что меня носом тычут в моё же дерьмо. Словно кутёнка. Намекая... нет, крича мне об отсутствии у меня здравомыслия.Блять. Я всё знаю. Только кто же захочет это слушать?
Я просто охуел. Охуел настолько, что подумал, что мне это кажется. Что мой больной мозг нарочно подсовывает мне то, чего нет. Потому что Юрка сказал мне то же самое, что несколькими часами ранее сказал отец...
Вот именно тогда услышал щелчок спускового крючка.
Приглашать в дом Юрку не стал. Да он и не особо рвался. Довёз меня до дома и вышел за ворота, кинув через плечо что-то о том, чтобы я не глупил.
Конечно. Именно об этом я сейчас и думаю.
Стискивая в кулаке колёса, я вышел из машины и направился в дом. Только, переступив порог, я напрочь забыл о том, что в моей спальне сидит она. А когда сообразил, было уже слишком поздно.
Снова... она снова стала свидетелем моего безумия. Она... как бельмо на глазу! Но такое нужное.
Помню, как мать рассказывала мне о семейной терапии. Мол, в непринуждённой обстановке, в кругу семьи, я буду чувствовать облегчение.
Херня. В кругу семьи мне всегда становится хуже. Всё выходит из-под контроля.
А тут она. И сейчас, лёжа на её коленях, и чувствуя её пальчики в моих волосах, я лишний раз убедился, что нашёл подходящее для себя лекарство. Ярослава. Прости, что это ты.
...
Ярослава
Я была надломлена. Почти. Разбита.
Он спал. Не сладко и не крепко. Ему что-то снилось и, судя по тому как беспокойно выглядело его лицо, сон был не из лучших. Иногда его пальцы подрагивали и впивались в моё бедро. Плечи изредка поднимались, будто он пытался спрятаться от кого-то. Или чего-то.
Он спал. И мне стоило бы попробовать уйти. Но... я не могла. Ощущение того, что он стал ближе не отпускало меня. Словно дикий и опасный зверь подпустил меня к себе. Доверился? Частично. И эта мысль сводила с ума!
Почему ты ещё здесь, Яра? Почему твои руки всё ещё путаются в его волосах. Почему тебя волнует то, что ему сейчас плохо?
Его поведение было странным, как минимум. А попыталась проанализировать и собрать воедино пазл, которым он меня кормит. И не могла. Он жесток. Даже со мной. Старается держать маску. Но она с треском осыпалась в тот момент, когда я оказалась свидетелем их разборок с Ромой. И что должно
было произойти, чтобы он в ярости разгромил собственный дом? Куда делось его хладнокровие?Спустя пару часов, мой желудок жалобно мурлыкнул. Я толком не позавтракала и провела в комнате весь день. И... если я попытаюсь выпозти из-под него и он проснётся, то смогу сказать, что просто голодна. А если не проснётся...
Я освободила волосы Игната от своих пальцев и приподняла его голову. Его губы сжались в полоску и он недовольно свёл на переносице брови. Но глаз не открыл.
Ещё минута, и я стою возле кровати, глядя на то, как он пытается найти себе место на широкой постели. Перевернулся на живот и что-то поговорив, обхватил подушку обеими руками.
По спине пробежала тысячная холодная волна. Мои зубы вцепились во внутреннюю сторону щёки и больно прикусили ту. Больно. Но это отрезвляет.
Пячусь в сторону приоткрытой двери, не отрывая взгляда от его мерно поднимающейся спины. На выдохе она слегка дрожала. Будто каждый выдох давался ему с трудом.
Мои ледяные пальцы коснулись рукояти на двери. Она была гораздо теплее, чем мои руки. Ещё один шаг, и моё внимание привлекает тусклый блеск на кровати. Кажется, из его кармана что-то выпало. И... я не могла это проигнорировать!
Сделав глубокий вдох, я прошла несколько мелких шагов обратно и склонилась над постелью. Это маленькая прозрачная баночка. С таблетками. Боже. Это же не наркотики?
Нужно иметь не дюжую смелость, чтобы протянуть руку и взять их. А у меня её не было. Боясь, что таблетки начнут греметь, я отступила. Тихо, на мысках я проскочила в дверь и рвано выдохнула. Бежать?
...
Всё будет хорошо. Я сделаю это. Я изведу себя, если хотя бы не попробую. Решив не лезть на кухню, я отправилась на поиски одежды. Свою я нашла в ванной на полу. Она так и осталась там лежать после того, как Игнат помогал мне её снять.
Я с трудом отыскала хоть что-то, что можно было на себя натянуть. Это была его одежда. Она была чистой, но насквозь пропитанной его индивидуальным запахом. Стараясь не заострять на этом внимание, я судорожно натягиваю на голову капюшон чёрной толстовки. Замираю, осматривая ещё одну комнату, в которой сейчас находилась. Она мало чем отличалась от той, в которой я провела ночь и этот день. Разве что в глаза бросаются несколько книжных полок. Книг на них не так много, но мой взгляд цепляется за одну из них. И... я тянусь к ней, и когда мои пальцы касаются корешков, я понимаю, что это не просто книга. Это записная книга. Точь-в-точь как и та, что я видела в его квартире. Та, которую он от меня спрятал. Она или просто такая же?
Я скинула с головы раздражающий капюшон и вытянула находку окончательно. Я так крепко стиснула обложку, что мои пальцы тут же побелели.
Сердце заколотилось в груди с утроенной силой. Я продолжала сканировать плотный жёсткий переплёт невидящим взглядом. Да: я боялась открыть эту чёртову книгу. Внутренний голос вновь взбунтовался. Он кричал... нет, он орал, чтобы я всё вернула на место и убиралась отсюда. Но я пропустила его сквозь себя. Снова. Подцепила край обложки и, воровато оглянувшись назад, открыла книжку.