Сквозь волшебную дверь. Мистические рассказы (сборник)

– Да, но с ними у меня трудностей не было. Только с единорогом этим пришлось повозиться. Впрочем, картина будет закончена только завтра. – Он повернул полотно, и разговор перешел на другую тему.

В тот вечер Мойр опоздал, но, к нашему удивлению, явился он не один, а с низеньким коренастым французом, которого представил как месье Поля Ле Дюка. Я говорю «к нашему удивлению», так как мы придерживались мнения, что любое вторжение в наш спиритический кружок нарушает необходимые условия и вносит элемент неуверенности. Друг другу мы полностью доверяли, но присутствие постороннего человека ставило под сомнения результаты сеанса. Однако Мойру вскоре удалось убедить нас примириться с присутствием чужака. Месье Поль Ле Дюк оказался знаменитым исследователем оккультизма, медиумом, предсказателем и эзотериком {515} . В Англию к Мойру он прибыл с рекомендательным письмом от главы Парижского братства розенкрейцеров. Разумеется, Мойр не мог не привести такого человека на наш скромный сеанс, и, конечно же, нам нужно было воспринимать его присутствие как большую честь.

515

…эзотериком… – См. т. 10 наст. изд., комментарий на с. 433.

Как я уже сказал, это был человек невысокий и коренастый, с виду непримечательный, с широким, гладким, чисто выбритым лицом. Единственное, что привлекало в нем внимание, – это глаза. Большие карие, бархатные глаза, неизменно глядящие прямо вперед, как бы в пустоту. Одет он был хорошо и имел безупречные манеры, но его маленькие неожиданные ошибки в английской речи смешили наших дам.

Когда миссис Дикон, противница проводимых нами исследований, вышла, мы, как обычно, приглушили свет и придвинули стулья к квадратному столу красного дерева, который стоял посередине студии. Света было мало, но вполне достаточно для того, чтобы мы могли видеть друг друга. Помню, я даже рассмотрел до странности маленькие квадратные ладони француза, которые он положил перед собой на стол. Пальцы у него были короткие и толстые, точно обрубленные.

– Как забавно! – сказал он. – Я уже много лет не сидел вот так за столом. Но это так захватывающе. Мадам – медиум. Мадам погружается в транс?

– Пожалуй, нет, – сказала миссис Деламир. – Но я все время чувствую, что на меня нападает ужасная сонливость.

– Это первая стадия. Потом вы поддаетесь ей и наступает транс. Когда транс наступает, ваш маленький дух выпрыгивает из вас, а на его место впрыгивает другой маленький дух, и вы начинаете говорить или писать от другого лица. Просто вашей машиной начинает пользоваться другой. Hein! [63] Но при чем тут единорог?

63

Здесь: Постойте-ка! (Фр.)

Харви Дикон подпрыгнул на стуле от удивления. Француз медленно крутил головой и всматривался в тени на стенах.

– Как забавно! – произнес он. – Всегда эти единороги. Кто так напряженно думал о таком экзотическом существе?

– Это потрясающе! – воскликнул Дикон. – Я сегодня весь день пытался нарисовать единорога. Но как вы могли об этом узнать?

– Вы думали о нем в этой комнате?

– Ну конечно.

– Но мысли – это те же вещи, мой друг. Когда вы представляете себе что-то, вы творите этот предмет. Вы об этом не знали, не так ли? Однако я вижу ваших единорогов, потому что смотрю не только глазами.

– Постойте, вы хотите сказать, что я создаю предмет, который никогда не существовал в действительности, всего лишь подумав о нем?

– Ну конечно. Этот факт лежит в основе всех остальных фактов. Именно поэтому так опасны злые мысли.

– Надеюсь, они существуют лишь на астральном уровне? – с некоторой опаской поинтересовался Мойр.

– Ах, все это всего лишь слова, друг мой. Они там… где-то… везде… Я и сам не могу сказать точно. Я их вижу. Я могу к ним прикоснуться.

– А не могли бы вы сделать так, чтобы и мы увидели их?

– Это значило бы материализовать их. Впрочем… Это же эксперимент! Только нам не хватает силы. Давайте-ка разберемся, какие у нас силы, а потом посмотрим, что можно сделать. Я могу попросить вас пересесть?

– Вы, конечно же, разбираетесь в этих вопросах намного лучше всех нас, – сказал Харви Дикон. – И мне бы очень хотелось, чтобы вы взяли управление в свои руки.

– Условия могут оказаться неподходящими. И все же попробуем. Мадам останется на своем месте, я – рядом с ней, а этот джентльмен – рядом со мной. Месье Мойр сядет с другой стороны мадам – всегда лучше, чтобы чередовались светло-и темноволосые. Ну вот! А теперь, с вашего разрешения, я погашу свет.

– А чем лучше сидеть в темноте? – спросил я.

– Сила, с которой мы имеем дело, является вибрацией эфира {516} , так же как и свет. Когда станет темно, нам ничто не будет мешать. Мадам не боится темноты? Как забавно, что мы устроили этот сеанс!

Поначалу темнота казалась совершенной, но через несколько минут глаза наши настолько привыкли, что мы могли различать друг друга, правда, очень смутно. Кроме черных застывших фигур в комнате, я больше ничего не видел. Никогда еще к своим сеансам мы не относились так серьезно, как в тот раз.

516

…эфира… – См. т. 2 наст. изд., комментарий на с. 408—409.

– Положите руки перед собой. Стол слишком большой, а нас мало, поэтому браться за руки бессмысленно. Мадам, вы должны успокоиться. Если почувствуете сонливость, не противьтесь ей. Теперь будем сидеть молча и ждать.

И мы стали сидеть молча и ждать, всматриваясь в темноту. В коридоре тикали часы, время от времени доносился далекий собачий лай. Пару раз под окнами прогрохотал кеб {517} , и, похоже, все были рады увидеть свет его фонаря, который, пробившись сквозь щелку между задернутыми шторами, проплыл по комнате, погруженной в мрачную темноту. Я почувствовал физические симптомы, которые мне уже были хорошо знакомы по предыдущим сеансам: холод в ногах, пощипывание в руках, жар в ладонях, ощущение холодного ветра на спине. В предплечьях появилась странная колющая боль, в особенности, как мне показалось, в левом, ближайшем к нашему гостю. Несомненно, она была вызвана спазмами сосудов, и все же это заслуживает внимания. В то же время я чувствовал, что меня охватило какое-то странное, обостренное, почти болезненное, чувство ожидания. По гробовому молчанию, царившему в комнате, я понял, что мои соседи напряжены не меньше моего.

517

…кеб… – См. т. 1 наст. изд., комментарий на с. 377—378.

И вдруг, совершенно неожиданно, в темноте послышался звук – тихий шипящий звук, легкое дыхание женщины. Чаще и громче становилось оно (дышали как будто через стиснутые зубы), пока не оборвалось громким вздохом и шуршанием плотной ткани.

– Что это? Все хорошо? – спросил кто-то в темноте.

– Да, все хорошо, – ответил француз. – Это мадам, она в трансе. Итак, господа, если вы немного подождете, я думаю, вы увидите нечто интересное.

И снова наступила тишина, только теперь, кроме тиканья в коридоре, было слышно еще и дыхание медиума, которое сделалось глубже и размереннее. Снова пару раз мелькнули огоньки от проезжающих кебов, и на этот раз они казались еще более радостными. Мы словно остановились на мосту над пропастью между двумя разными мирами: с одной стороны – приподнятая завеса над вечностью, с другой – лондонские кебы. Пришел в движение стол. Он начал медленно и ритмично раскачиваться, то приподнимался, то опускался. Потом стал издавать звуки: быстрые сухие пощелкивания и треск, похожие то на одиночные выстрелы, то на залпы, так звучит хворост, горящий в морозную ночь.

– Сила немалая, – сказал француз. – Смотрите на стол!

Я думал, это мне кажется, но оказалось, что все видят то же, что и я. Зеленовато-желтое, фосфоресцирующее свечение, или, я бы даже сказал, светящееся испарение появилось над поверхностью стола. Оно колебалось, сворачивалось в мерцающие клубы и снова разворачивалось, как дым. В глаза мне бросились белые квадратные руки французского медиума, озаренные призрачным светом.

– Как забавно! – воскликнул он. – Прекрасно! Замечательно!

– Начнем называть алфавит? – спросил Мойр.

– О нет! Мы можем сделать кое-что поинтереснее! – ответил гость. – Вертеть стол ради каждой буквы алфавита слишком неудобно, а с таким медиумом, как мадам, мы способны на большее.

– Да, вы способны на большее, – произнес голос.

– Кто это? Кто это сказал? Это вы, Маркэм?

– Нет, я не произнес ни звука.

– Это сказала мадам.

– Но это был не ее голос.

– Это вы, миссис Деламир?

– Это не медиум, а сила, которая использует органы медиума, – произнес странный глухой голос.