Слабак, или Месяц после смерти
Шрифт:
– То что?
– То мне будет пофигу, что мы можем, а что нет… Вау, Гар-ри! Ты напрашиваешься.
– Ещё как! Видел бы ты себя - какой ты делаешься, когда я сжимаю тебя вот здесь.
– Ах!
– Так?
– Да, да!.. Ай! Кусаться не договаривались! Это моя прерогатива!
– Ай!
– Ага! А ещё я могу вот так. И вот так.
– Ох.
– Где эта чёртова постель?!
– Должна быть где-то недалеко, учитывая экономию квадратных метров… Похоже, ты выбрал, да, Драко?
– Молчи, чудовище. Завтра мы об этом пожалеем.
– Я не… мнямпф!
24 МАЯ 1998 ГОДА, ВОСКРЕСЕНЬЕ
– Уй!
– А? Что? Куда? Драко?
– Драко никуда, к сожалению. Уй! Лежи смирно, Поттер. Кажется, мы слиплись.
– Каким образом?
– Самым неприличным. Какого чизпафла ты вчера не применил Очищающее, а?
– Хм… А ты?
– Я забыл! Разве я обязан помнить всё на свете?
– А я - обязан? Я вообще уснул!
– Я тоже уснул! А ты мог о нас позаботиться, прежде чем… Уй!
– Чудненько. И почему именно я?
– Больше некому, а герои должны быть более ответственными!
– Значит, я безответственный герой… Малфой, если ты ещё чуть-чуть отлепишься, то я смогу дотянуться до палочки.
– Давай лучше вместе. Зачем ты её так далеко положил?
– Извини, не рассчитал!
– Ранним утром твой сарказм в нашей кровати лишний… Так, так… Ещё немножко…
– Готово. Тергео!
– Ф-фух… Гарри?
– М-м?
– У тебя нигде ничего не болит?
– Нет, вроде.
– У меня тоже. Выходит, я всё правильно помню.
– И что именно?
– Что срубился до того, как мы дошли до самого интересного.
– Да уж, с выдержкой у тебя не очень. А вот ладони изучить стоит. На предмет мозолей, как у тех хаффлпафцев.
– Поттер, ты пошляк! И вообще слишком много всего помнишь. Ещё скажи, что и похмелья у тебя нет.
– Нет. Зато есть кое-что другое.
– Что именно?
– Утренняя потребность продолжить начатое вчера.
– Мерлин мой, какая замысловатость! Ай! Ты это зачем?
– Проверяю твои потребности. А заодно - границы своего допуска.
– И ка-ак?
– Похоже, и с тем, и с другим всё в порядке. Иначе ты вряд ли разрешил бы мне добраться до своего самого важного органа.
– Во-первых, Поттер, ты не спрашивал. Во-вторых, к твоему сведению, самый важный мой орган - голова… А-а-ах! Хотя, конечно, этот орган мне тоже достаточно ва-а-ажен.
– Как мне нравится, когда ты такой сговорчивый, Драко.
– А ты ненасытный. И где твоя природная скромность, гриффиндорский оплот нравственности? Куда она… ох… девалась?
– Спряталась до лучших времён… которые, я надеюсь, никогда не наступят. Эй, Драко, ты зачем… зачем туда по-о-олез?
– Прогонять природную скромность - вдруг она спряталась именно сюда?.. Заодно думаю опровергнуть твои слова о том, что у меня в языке колючки.
– О Господи, Дра-а-ако! Я… ты… ах…
– …Ну и?.. Что повествует тебе твой… важный орган о моём языке?
– Ему ка-ажется, что твоему языку нашлось наилучшее применение.
Ох… Только не вздумай остановиться!* * *
– И как?
– Потрясающе… И нечего смотреть на меня как кот, объевшийся сливок. Ты ещё замурлыкай.
– Мур-р-р!
– За ушком почесать?.. Или лучше почесать в другом месте?
– Нигде меня чесать не надо. Я уже тоже всё. Вместе с тобой.
– Что ж, выходит, я был прав - с выдержкой у тебя не очень.
– Хочешь сказать, у тебя с ней хорошо? И двух минут не прошло, Гарри. А кто бы на моём месте смог терпеть, когда ты так стонешь? К тому же, вряд ли бы мы так крепко слиплись утром, если бы вчера несдержанным был только я.
– Ладно-ладно, не ершись. Давай ещё немножко поспим, а? Рано же ещё, а-а-а-а!
– Когда зеваешь, рот надо прикрывать. Кроме того, только магглорожденный может два раза наступить на одни и те же грабли. Поэтому Тергео! А теперь двигайся ко мне, вечно лохматый мишка.
– Зачем?
– Предпочитаю тебя в качестве подушки.
– Всё-таки боишься, что сбегу?
– Иди, кто тебя держит. Только прямо сейчас!
– Ух ты! Аж подскочил.
– Я всего лишь сел, Поттер. Освобождаю тебе пространство для… И чем ты, позволь узнать, занимаешься?
– Разглаживаю морщинку между твоих бровей. Она мне не нравится. Мне нравится, когда ты улыбаешься. И мурлыкаешь. И конча… мнымпфум.
– Если и правда собираешься ещё подремать - не затрагивай опасных тем, Гарри.
– О! И кто совсем недавно упрекал меня в ненасытности?
– Не провоцируй, и я вполне сыто усну на твоём худющем неудобном плече и мирно буду пускать слюни тебе на грудь.
– Фу, Драко! Умеешь ты нарисовать по-настоящему привлекательную картинку!
– Да-да, та, с крыльями и нимбом, всё ещё за мной. Я теперь подумываю сделать её в стиле ню. Зрители паром из ушей изойдут. А-а-а!
– Когда зеваешь, рот надо прикрывать! Спим?
– Спим.
* * *
– Хлоп!
– Вот же, блин, поспать не дадут изнурённому ночной жизнью человеку!.. Задриппи, учти, я тебе не прощу, что разбудил, если ты сейчас же не сделаешь мне кофе и не принесёшь в по… Отец?!
– Доброе утро, сын. Насколько понимаю, я не вовремя? Что я тебе говорил насчёт гостей, Драко?
– Ну, дословно процитировать не возьмусь, но там точно звучало, что вы и сами были когда-то молодым.
– Драко! Я говорил, что опасно приводить кого-либо сюда!
– Здравствуйте, мистер Малфой.
– …
– Поттер, прикройся. Подозреваю, папа не готов к тому, чтобы лицезреть тебя во всей первородной красе.
– Опасаешься, он ослепнет?
– Драко, я давал тебе Многосущное зелье совсем для других целей!
– Что?! При чём тут…
– Твои сексуальные забавы - последнее, что бы я взялся поощрять. Тем более, с такими материальными затратами! Ты хоть представляешь, сколько стоит флакончик оборотного в Лютном?
– Э-э-э… Мистер Малфой, вы ошибаетесь.