Сладких снов

— Ага.

Тейт явно не возражал против того, что я тащу в дом «девчачье барахло». Я посмотрела на Джонаса с выражением «получи-ка», и он закатил глаза, а потом спросил:

— Мы будем есть гамбургеры или как?

— Как только Лори их приготовит, — ответил Тейт.

— Я думала, ты их жаришь, — сказала я Тейту, и он посмотрел на меня.

— Да, я их жарю, но не делаю.

— Значит, мне досталась противная и липкая работа? — потребовала ответа я.

— Да, — улыбнулся Тейт.

Не успела я возразить, как заговорил Джонас.

— Я сделаю противную и липкую работу, — предложил он. — Мне нравится противное и липкое.

— Ни в чем себе не отказывай, — пробормотала я.

— Круто! — воскликнул Джонас.

— Приятель, после душа, — сказал Тейт.

— Хорошо, — ответил Джонас, сунул в рот последнее печенье, вскочил и побежал в дом.

Тейт снова повернулся к деревьям. Я положила голову ему на плечо. Мы некоторое время сидели молча, после чего Тейт заговорил.

— Он считает, что ты клевая, Крутышка.

Он имел в виду Джонаса.

— Это хорошо, поскольку я чувствую то же самое, — ответила я.

Мы снова помолчали, а потом Тейт почему-то тихо спросил:

— Ты меня любишь?

Мое сердце сбилось с ритма, а тело напряглось.

И снова мой рот ответил за меня:

— Да.

Тейт сжал рукой мои плечи и пробормотал:

— Хорошо.

Он замолчал, а я попыталась успокоить колотящееся сердце, хотя и переживала из-за того, что он продолжал задавать мне этот вопрос, и получать на него ответ, и выглядеть довольным, не отвечая взаимностью.

Из-за этих переживаний я не могла успокоить сердце, и мои губы сами собой произнесли слова, прежде чем мозг дал им команду молчать.

— А ты... эм...

Он снова сжал мои плечи, на этот раз по-другому, прижав меня ближе. Я подняла голову, Тейт смотрел на меня, и от выражения его лица мое сердце заколотилось еще быстрее.

— Крутышка, никогда не сомневайся, — прорычал он.

— Хорошо, — прошептала я. — Почему ты продолжаешь спрашивать?

— Потому что мне нравится слышать, как ты говоришь «да».

Я положила ладонь на его бородатую щеку, он наклонился и поцеловал меня. Не крепко и требовательно, а нежно, ласково и восхитительно долго.

После наших с Тейтом поцелуев на веранде я готовила макаронный салат и наблюдала за тем, как Джонас делает гамбургеры, а Тейт принимал душ. Потом Тейт жарил гамбургеры. Потом мы ели на заднем дворе, мы с Джонасом болтали, а Тейт изредка вставлял словечко. После гамбургеров мы ели кекс. Потом мы с Джонасом мыли посуду, а Тейт звонил Крис, чтобы узнать, все ли в порядке в баре. Потом мы сидели в гостиной и смотрели комедии.

— Приятель, никакой кровищи, — велел Тейт, когда Джонас выбирал фильм.

Тейт вытянулся на диване, положив голову на подлокотник, а я устроилась между ним и спинкой дивана, положив голову ему на грудь, он перебирал мои волосы. Мы смотрели уже второй фильм, и у меня слипались глаза. Поэтому я сонно объявила, что собираюсь в кровать, потянулась к Тейту, поцеловала его в губы, перелезла через него и слезла с дивана. Подошла к Джонасу, погладила его по голове и отправилась спать.

Когда слова Солнышка разбудили меня в первый раз, Тейта рядом не было. Во второй раз его крупное тело обнимало меня. С третьего по пятый я прижималась к его спине.

И теперь я лежала без сна среди ночи, а на следующий день у меня ночная смена. Я, конечно, переживу, раньше ведь справлялась, но веселого мало.

Я перекатилась на спину, и Тейт перекатился следом за мной.

Его рука скользнула по моему животу, и он зарылся лицом в волосы у меня на виске.

— У тебя тяжелая ночь. — Его голос был хриплым от сна.

— Я в норме.

Он обнял меня одной рукой.

— Детка, мне пришлось послать тебя туда.

Он имел в виду поговорить с Солнышком.

— Знаю, — прошептала я.

Мгновение он молчал, а затем сказал:

— Я знал, что будет с тобой после этого, но мне пришлось отправить тебя туда.

— Тейт, я знаю.

— Я сделал это, зная, что она расскажет тебе и что это повлияет на тебя.

— Тейт...

— Также я сделал это, зная, что буду рядом, когда тебе придется столкнуться с последствиями.

Я повернулась к Тейту, обняла его, и он притянул меня ближе.

— Знаю, — повторила я и прошептала: — Тейт, все нормально.

Я поняла, что его мучает чувство вины. Ему не нравилось, когда я не могла заснуть, и ему не нравилось осознавать, что его действия ухудшили положение.

Но ему пришлось, и мне тоже, мы оба это знали, но таковы последствия. Он прав: он рядом, чтобы помочь мне справиться с этим. И я тоже права: он со мной, так что все будет нормально.

— Почему у вас не было детей? — спросил Тейт. Я моргнула от внезапной смены темы, но потом поняла: он сменил ее, чтобы отвлечь мои мысли от Солнышка.

— Подсознательное самосохранение, — использовала я его слова. Тейт хохотнул, провел рукой вверх по моей спине и запутался пальцами в моих волосах.

— Глубоко в душе ты знала, что он мудак, — предположил он.

— Да.

— Не хотела впутывать в это ребенка, — продолжил он.

Я вздохнула.

— Да, но я хотела детей, и Брэд тоже. Я откладывала, выдумывала отговорки, а он не настаивал. Потом я почувствовала, что он отдаляется, он больше не заговаривал о детях, и я не поднимала этот вопрос.

— Жалеешь?

— О том, что у нас с Брэдом нет детей?

— Что просто нет детей, — поправил меня Тейт.

Я задумалась, и от этих мыслей мне стало больно.

И эта боль прозвучала в моем голосе, когда я ответила:

— Да.

Тейт положил ладонь мне на затылок и прижал мое лицо к своей шее.

— Детка.

— Все в порядке, — прошептала я ему в горло.

— Точно, — ответил он, и я поняла, что он мне не поверил. Опять же, он прав, что не поверил мне, потому что я соврала.