Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Сладкий грех. Падение
Шрифт:

— Она сказала, что ты чиста. Ей не нужно видеть результаты анализов, чтобы быть уверенной в этом. У неё огромный опыт.

— То есть… мы не будем ждать результатов? — Сглатываю от страха.

— Зачем их ждать, я ей верю. Если ты хочешь, мы могли бы начать с изучения друг друга. Ты покажешь мне себя, а я тебе себя, — предлагает он.

Дрожь проносится по моему телу.

— Хорошо, — киваю я.

Слэйн отпускает меня и отходит. Он снимает свитер, его футболка под ним немного приподнимается, показывая плоский и подкачанный живот. Сглатываю и сильнее хватаюсь за пояс халата. Надо его развязать. Я отхожу спиной к кровати и ударяюсь о неё. Падаю на постель, и вся сжимаюсь внутри, наблюдая, как он расстёгивает пуговицу на джинсах.

— Нет! Нет! Я не могу! — Кричу я, забираясь ногами на кровать.

Я ползу по ней и мотаю головой.

— Прости… я не могу… я не хочу… я… не могу, — слёзы страха скапливаются в моих глазах. Слэйн замирает и облокачивается о постель ладонями. Его глаза становятся такими светлыми, словно вспышка в моей голове. Я жмурюсь и мотаю головой.

— Я соберусь и уйду… прости меня… я обманула. Я не готова к этому! Не готова! — Выкрикиваю в отчаянии я.

Слэйн выпрямляется и тихо вздыхает. Он застёгивает свои джинсы, надевает обратно свитер.

— Ты не готова не ко мне, Энрика. Ты не готова забыть прошлое, — произносит он. Мои глаза распахиваются в шоке.

— Что?

— Я не требую, но если ты хочешь двигаться дальше и почувствовать хотя бы что-то другое, кроме боли, то тебе нужно будет довериться кому-то. Этот человек, видимо, не я. Прости, Энрика, но тебе, правда, лучше уйти, потому что я не хочу быть плохим в твоих глазах. Я не хочу быть снова идиотом, который верит девушкам, — его взгляд наполняется горечью и болью. Он уходит, а я его оттолкнула. Снова его оттолкнули и посмеялись над ним.

— У меня была прекрасная семья, — шепчу я. Слэйн замирает на месте.

— Зачем ты это говоришь, Энрика? Я не оставлю тебя на улице. Я помогу тебе и так…

— Не в этом дело. Слэйн, дело в тебе. Ты прав. Я должна это сделать, и ты единственный человек, который может послушать меня без эмоций. Прошу… пожалуйста, вернись, — всхлипываю я.

Он оборачивается и несколько минут смотрит на меня. Он, поднимая руку, зовёт меня к себе. Сползаю с кровати и подхожу к нему.

— Ты уверена?

— С тобой да, — киваю я.

Слэйн берёт меня за руку и выводит из спальни. Мы спускаемся вниз и направляемся к одной из дверей. Он открывает её, и мы оказываемся в небольшой комнате. Здесь очень тепло, стоит одно большое кресло и множество подушек разбросаны по полу. Небольшой бар и всё.

Слэйн ведёт меня к креслу и садится в него. Он тянет меня к себе на колени. Он обнимает меня руками, словно защищая от боли. Я со слезами на глазах смотрю на него. Как он всё понимает? Как? Как он чувствует, что это мне нужно прямо в эту минуту?

— Я прихожу сюда, чтобы подумать над чем-то очень серьёзным или принять то, что случилось. Я специально сделал эту комнату небольшой, чтобы хотя бы кто-то обнимал меня искренне. Пространство обнимает меня здесь. А я буду обнимать тебя, Энрика, — говорит он.

С моих губ срывается судорожный вздох от его слов. Моё сердце бьётся быстро, и от этого тепло распространяется по всему телу. Мне хочется реветь от того, что я встретила его. Я хочу кричать от боли, которую он лелеет внутри меня и ласкает её, убеждая, что никто больше не причинит мне плохого. И я хочу, чтобы он знал меня. Настоящую меня. Хочу, чтобы он понял мои причины страхов так же ясно, как и я увидела его. Он открылся мне. Его сердце большое и чистое, моё же в дерьме. И я боюсь его испачкать. Но если я этого не сделаю, то никогда не узнаю, что такое быть с ним настоящей. Позволить ему держать меня за руку и вести туда, куда он считает нужным. Пусть ограниченное время, но он доведёт меня в то место, где я буду другой. Чистой.

— У меня была прекрасная семья, — шепчу я, — правда, без всяких выдумок. Мои родители очень любили друг друга. Мой отец был полицейским, он часто задерживался на работе, чтобы спасти кого-то. Он приводил к нам домой бездомных или людей, которые оказались в трудном положении, а потом помогал им найти дом. Он никогда не делал ничего плохого. Моя мама заботилась обо всех. Она была детским психологом и работала в приюте. Она помогала детям адаптироваться. Я часто играла с этими детьми, пока она работала. Я всегда была окружена заботой и любовью. Родители никогда не ругались при мне. Они всегда поддерживали друг друга. Они были идеальными родителями. Мама забеременела, и мы все ждали появления моего брата. Они

учили меня, как нужно обращаться с ним. Они дали мне понимание того, что они всегда будут любить меня и всегда будут рядом. Однажды ночью я проснулась от крика мамы. Она кричала так, что я испугалась. Мне было десять лет. Я побежала на крик и нашла её на полу. Она лежала в луже крови. Начались преждевременные роды. Папа научил меня, что делать. Он учил меня звонить в скорую помощь, знакомым и ему, в случае опасности. Он всегда хотел, чтобы я была готова ко всему и не боялась. Но его не было рядом в ту ночь.

Я сглатываю ком, полный горя и скорби, и стираю слезу.

— Его убили в ту ночь. Он пытался спасти ребёнка от насилия. Отец этого ребёнка заколол его, он был под кайфом. Он нанёс ему двадцать ножевых ран несовместимых с жизнью. Это сообщение о его смерти и вызвало преждевременные роды у мамы. Но всё обошлось. Мой брат родился, а вот папы не было рядом. Никогда больше не было. Мама старалась не показывать свою боль, но я слышала, как она плачет, запершись в ванной. Она часто плакала по ночам, чтобы я не видела этого, а утром через боль и горе она снова становилась весёлой. Но я всё знала. Я сказала ей об этом, и мы вместе горевали, ухаживая за братом. Мы сидели и смотрели фотографии, плакали и она рассказывала про папу. С годами горе стало не таким сильным, и мама вышла замуж за другого мужчину. Мне было тринадцать. Она говорила, что нам нужен мужчина в доме. Мы не справимся без него. Отчим был добр к нам. Он никогда не кричал на нас. Он любил нас с братом. Он никогда нам не отказывал ни в чём. Он относился к нам, как к своим детям. Но он не мог заменить нам отца, хотя я всегда воспринимала его, как друга.

Слэйн проводит ладонью по моим волосам и целует меня в висок.

— У брата поднялась температура. Я была в школе, а мама сошла с ума от страха без меня. Она так боялась потерять ещё одного члена нашей семьи, что поехала в больницу сама и никому ничего не сказала. Она гнала по дороге и не справилась с управлением, потому что пыталась успокоить крик брата. Его тошнило, она потянулась к нему и не уследила за дорогой. Мама погибла на месте. А брат долго лежал в реанимации и тоже умер. Для меня это было таким страшным ударом. Я кричала на похоронах. Я плакала. Моё сердце было разбито. Все те, кого я так любила, бросили меня. Одну. Мой дедушка хотел взять опеку надо мной, но суд ему не разрешил. Он не мог прокормить меня и опеку отдали моему отчиму. Он обещал, что мы справимся. Я его дочь. Смерть мамы никак не повлияет на его чувства ко мне. Это были плохие чувства. Мне исполнилось шестнадцать. Мои школьные подруги хотели сделать мне сюрприз и немного подбодрить меня. Мы пошли в кафе, чтобы поесть мороженого. Я задержалась дольше обычного и когда вернулась домой, то отчим набросился на меня с криками, где я шлялась. Я ему сказала, что он мне никто и пошёл он в задницу. Я убежала в свою спальню и заперлась. Но он начал биться в дверь. Он орал, что я малолетняя шлюха. Я от страха забилась в шкаф. Он выбил дверь и нашёл меня…

Тошнота поднимается по моему горлу. Я больше не могу говорить. Я просто вижу прошлое и чувствую его.

— Он изнасиловал тебя, Энрика, — заключает Слэйн. Я с ужасом поворачиваю к нему голову.

— Сложил два плюс два. Этот ублюдок взял то, что ему не принадлежало. Он украл это, как и вырвал из твоей груди сердце. Он швырнул его так же сильно, как и швырял тебя.

Мой рот распахивается в беззвучном плаче. Я не понимаю, как такое возможно. Я не понимаю, почему это случилось со мной. Я не понимаю, чем я заслужила Слэйна. Но сейчас я разрываюсь от боли, и я знаю, что он её видит. Он видит мою слабость, и это даёт мне силы открыть дверь в прошлое.

Глава 18

Да, у меня была паршивая жизнь. На самом деле с таким, как я, встречается большинство людей в мире. Большинство людей были сломлены абьюзерами, а потом сами стали такими, чтобы отомстить другим за эту боль. Это зависимость. Заражение. Это всегда повторяется. Это как чёртов вирус, разрушающий твой ДНК. И я выбрала — обрубить воспоминания. Обрубить прошлое. Обрубить, чтобы никто не пострадал от моей руки. Но судьба паршивая шутница.

Поделиться с друзьями: