Сладкий яд или я на все согласна. Часть 2
Шрифт:
– Нет!
– я пронзительно закричала, так, что заложило уши, и, не помня себя, бросилась к ним.
Один раз я уже видела, как он избивает человека, и ни за что на свете не хотела наблюдать это снова. Тем более, это был Марк. Он не заслуживает такого. Никто не заслуживает, но Марк особенно. Он добрый, хороший… Он хотел мне помочь!
– Нет! Умоляю, нет! Не бей его!
– каким-то чудом мне удалось развернуть Вову к себе.
Мертвой хваткой вцепилась в лацканы его пиджака, пронзительно, с немой мольбой глядя в его глаза. Он смотрел на меня в ответ нечеловеческим взглядом, от которого кровь стыла в венах.
– Пошли.
Больше он не удерживал меня. Просто зашагал дальше по коридору, даже не пытаясь убедиться, что я иду следом. А я шла. Шла, без конца оглядываясь на Марка, который со злостью смотрел нам вслед, вытирая рукавом кровь с разбитой губы.
***
В лимузине мы сели на противоположные диваны друг напротив друга. Он не смотрел на меня, смотрел куда-то в окно, был погружён в свои мысли.
Я отчаянно собиралась с духом, чтобы заговорить с ним, но трусила. И не могла подобрать слов. Но я должна была ему все объяснить. И пусть он не поверит мне, но он должен знать, почему это случилось. Мне сложно было решиться, да и просто разлепить пересохшие от волнения губы, но я нашла в себе силы, и, наконец, сделала это.
– Вова, я…
Его взгляд пронзил меня подобно пуле, хладнокровно выпущенной на поражение. И теперь его холодное внимание было приковано ко мне. Он ждал.
Под его пристальным взглядом говорить было ещё сложнее, да и все слова вылетели из головы.
– Этот поцелуй ничего не значит… - ляпнула я совершенно не то, что собиралась сказать.
А он поморщился, как от головной боли.
– Лучше молчи, Рая.
Я всхлипнула, и от подкатившего к горлу комка уже не могла говорить.
– Прости меня… - прошептала, глотая слезы.
– Пожалуйста, прости…
Он промолчал в ответ, продолжая уничтожать меня холодным взглядом, пока, наконец, не сжалился, и не отвернулся обратно к окну.
***
Когда лимузин затормозил у знакомого дома немного раньше, чем следовало, я выглянула в окно, и увидела, что дорогу нам перегородил черный спортивный автомобиль Марка. Дверь водительского сидения была открыта, сам он был внутри, и, заметив нас, тут же вышел на улицу. Несмотря на мороз, он был без пальто, и даже без пиджака, в одной только белой рубашке с развязанной бабочкой и расстегнутым воротничком, словно ему было жарко. Похоже, он сразу же поехал за нами, и по пути обогнал.
Вова изменился в лице, когда увидел его.
– Сиди здесь, - приказал он, не отрывая от него взгляд, вышел из машины, захлопнув за собой дверь. Я тут же бросилась к ней и чуть-чуть приоткрыла окно, чтобы услышать их разговор.
– Ты что здесь делаешь, камикадзе? Тебе мало что ли было?
– с ненавистью в голосе процедил он, приблизившись к Марку на расстояние вытянутой руки.
– Завязывай, Вова, я приехал поговорить, - примирительно ответил Марк с подобием улыбки на губах.
– Езжал бы ты лучше обратно. Да обнял бы свою маму покрепче, и сказал бы ей спасибо. За то, что она потрясающий человек, и я не хочу, чтобы она оплакивала своего сына в его же день рождения.
– Хорош уже дичь гнать, Вова. Ты, блять, такой умный везде,
где не надо, а когда дело касается баб, вообще ни хрена не соображаешь.Вова отшатнулся от него и посмотрел с удивлением.
– Зато ты, я смотрю, до хрена соображаешь?
– Да не нужно много соображать, чтобы увидеть, что Рая влюблена в тебя до потери пульса! – эмоционально воскликнул Марк.
– Ты поэтому сосался с ней?
– Нет, не поэтому! Я тебе уже говорил, что это была просто случайность!
– Ладно, допустим, - Вова равнодушно пожал плечами.
– Сейчас тебе что от меня надо?
– Хочу убедиться, что ты успокоился, и не наделаешь глупостей.
– Глупостей?
– с губ мужчины сорвался нервный смешок.
– И что, по-твоему, я могу такого наделать?
– Ладно, Вова, всем прекрасно известно, КАК ты любишь наказывать провинившихся.
– То есть ты, - ухмылка исчезла его с лица, и он с угрозой двинулся на Марка, глядя исподлобья, - Приехал сюда, рискуя в свой день рождения оказаться в реанимации с проломленным черепом, чтобы я смягчил для Раи наказание?!
– В идеале, чтобы отменил, - Марк не двинулся с места, с достоинством выдерживая его напор.
– Она ни в чем не виновата. Это я виноват, я поцеловал её силой. Если хочешь, можешь проломить мне за это череп. Ты ведь по-другому не умеешь решать свои проблемы?
Вова ничего не ответил на это, и только буравил взглядом своего друга. Даже сквозь стекло я ощутила, как накалилось пространство между ними. Казалось, проскочит малейшая искра, и все вокруг полыхнет.
– Охуеть, никогда бы не подумал, что ты меня будешь жизни учить, - в итоге произнёс Вова.
– Ну что ж, можно и по-другому решить МОИ проблемы. Пойдём.
– Куда?
– напряжённо спросил Марк.
– Ко мне, куда.
Он развернулся и открыл дверцу лимузина так резко, что я в испуге отпрянула от двери.
– Выходи, - грубо приказал он, но все же подал руку, и помог выбраться из автомобиля.
Водитель тоже вышел и вынес пакеты с моими вещами, которые Вова тут же забрал у него, поблагодарил за работу, и направился к входу в дом. Я поймала на себе взгляд Марка, и его виноватую улыбку, а после он вернулся в свою машину, отогнал её на парковку и присоединился к нам.
***
Было такое ощущение, что в лифте вот-вот заискрит от сгустившегося напряжения. Мужчины продолжали хмуро смотреть друг на друга, я стояла между ними, как между двух огней, и не знала, куда спрятать свои глаза. Не знала, что мне думать, и чего ждать от этого вечера дальше. Одно я знала точно – ничего хорошего точно ожидать не следует.
Когда двери кабины раскрылись на нужном этаже, Вова жестом предложил нам пройти в квартиру, после чего сам зашагал внутрь, поставив бумажные пакеты у входа.
Он снял пальто и пиджак, бросив их на диван, освободил шею от бабочки и принялся закатывать рукава. Мы с Марком настороженно наблюдали за ним, замерев у порога.
– Ну, чего застыли, проходите, - холодно бросил он нам.
– Рая, сюда, в центр комнаты, а ты - на диван. Можешь располагаться поудобнее.
– Что ты задумал?
– спросил Марк, сосредоточенно глядя на него.
– Ты сядь и смотри, - процедил Вова, наградив его презрительным взглядом, который после перевёл на меня.
– Ну? А ты чего ждёшь? Не слышала, что я сказал?