Сладкий яд или я на все согласна. Часть 2

– Но ведь можно обратиться в благотворительные фонды? Попросить помощи у кого-то? Организовать сбор?
– взволнованно начала я перечислять всевозможные варианты, что приходили мне в голову.

Но подруга отрицательно завертела головой.

– Да пробовала я звонить в эти фонды. Они в большей степени все детям помогают. И желающих получить подобную помощь - целые очереди. А у нас слишком мало времени остаётся. Операцию надо было делать ещё вчера. Мама скрывала все до последнего… Она смирилась с близкой смертью, и не хотела, чтобы мы начали переживать раньше времени.

Я растерянно смотрела на подругу и даже не знала, что сказать. Это ужасно, чувствовать себя настолько беспомощной, когда очень хочешь помочь, и не представляешь чем.

– Но ты же не сдашься так просто, ведь правда? Стоит хотя бы попробовать! Создадим группы в социальных сетях, будем искать везде, где можно, и я уверена, у нас все получится!

На лице девушки появилась грустная улыбка.

– Спасибо, Рай. Конечно, я так просто не сдамся. Ты ведь меня знаешь.

У меня самой на глаза вдруг навернулись слезы, и я снова обняла ее крепко-крепко, до хруста костей.

– Ну ладно, ладно, хватит уже сопли распускать, - недовольно пробурчала она, высвобождаясь из моих объятий.
– Только не надо меня жалеть, ладно? Ненавижу это.

– Как скажешь, - улыбнулась ей, быстро стирая свои слёзы руками.

– Ты собралась куда-то?
– спросила она, оглядывая меня с ног до головы.

– Да, в аптеку, хочу чай с ромашкой купить. Нервишки ни к черту в последнее время, - горько усмехнулась я.
– Подождёшь меня? Я вернусь и вместе по ромашке бахнем? Тебе тоже не повредит…

– Да нет, я устала очень, ничего не хочу. Не возражаешь, если не буду тебя дожидаться и завалюсь спать?

– Конечно, нет!

– Только сначала пойду, умоюсь. Рая!
– мое имя она произнесла возмущённо.

– Что?
– не поняла я.

– Не надо смотреть на меня такими глазами, я же просила!

– Да я не…

– Иди уже в свою аптеку, - зло потребовала она.

– Ладно, всё, ушла, - быстро чмокнула её в щеку, накинула куртку, обулась и вышла за дверь.

***

Как же несправедлив этот мир. Почему именно с Жаннкиной мамой произошло такое? Она добрая, хорошая, никому никогда не делала зла! За что ей это?

Даже страшно представить, какого было бы мне, если что-то подобное случилось бы с моей мамой. Я, наверное, умерла бы. Наложила бы на себя руки, и все. Не смогла бы пережить.

Господи, бедная Жанна!

От невыносимого, выкручивающего внутренности чувства жалости к ней, по лицу снова потекли слезы. Особенно если учесть, что помочь я ей, по большому счету, ничем не могла.

Хоть я и пыталась поддержать подругу, как могла, но сама прекрасно понимала насколько невелики наши шансы добиться успеха.

Гребаный мир. Почему в нем всегда все решают деньги? И почему эти операции стоят так дорого?

Я искренне не понимала, из чего складываются эти астрономические суммы. Да, операция сложная, и наверняка зарплата специалистов, которые участвуют в процессе, довольно высока. Да, возможно требуется применение очень дорогостоящего оборудования. Но даже с учётом всего этого, в голове не укладывалось, что все эти нюансы в итоге могли сложиться в подобные суммы! Десять квартир! Господи, десять!

Казалось абсурдом, что человеческая жизнь может зависеть от каких-то чертовых денег. И это в современном мире, в цивилизованном обществе, которое нисколько этот факт не смущает! Куда смотрит правительство? Куда смотрят организации по защите прав человека?

Как вообще подобное может считаться нормальным?!

В этих тяжелых мыслях и не заметила, как спустилась по ступеням вниз и оказалась на улице. Меня настолько распирало от злости, что я не сразу осознала, что именно заставило меня обернуться, а после и остановиться, буквально замерев на месте. Недалеко от здания тихо рычал заведенным двигателем до боли знакомый спортивный автомобиль.

***

Заметив мое внимание, машина подмигнула фарами, словно приглашая к себе в салон, но я осталась неподвижно стоять на месте. Сердце билось так часто, что казалось, все тело сотрясается от его ударов. Спустя ещё пару мгновений, дверь с водительской стороны открылась, и на улицу вышел Марк, вновь одетый явно не по погоде. Нет, это не из-за его появления я так сильно разволновалась, а из-за того, что этот человек был непосредственно связан с НИМ. С тем, чье имя теперь я не позволяла себе произносить даже в мыслях.

В памяти яркой вспышкой пронеслись не самые приятные обстоятельства нашей последней встречи с Марком, и мое волнение моментально ушло на второй план, сменившись неприятным чувством досады. Черт возьми, зачем он сюда приехал?

– Рая, - подошел он ко мне, с тенью слабой улыбки на лице, - Привет.

– Привет, - настороженно произнесла я в ответ.
– Что ты здесь делаешь?

– Надо поговорить, - серьёзно заявил он, - Телефона твоего у меня нет. Вот и пришлось стоять здесь и караулить тебя, как сопливому подростку.

– О чем поговорить?
– я плотнее запахнула расстегнутую куртку, поёжившись от пробирающего до костей ледяного ветра.

– Пойдём в машину?
– предложил он, протягивая руку.

Я отрицательно завертела головой.

– Нет, давай лучше здесь.

– Боишься что ли меня?
– усмехнулся он.

– Чего мне тебя бояться?
– нервно возразила я.

– Тогда пойдём, ты сейчас вся замёрзнешь тут на ветру, - настоял он на своём.

– Да ты сам быстрее меня замерзнешь, - ответила я, бросив осуждающий взгляд на его короткое чёрное пальто, которое хоть и выглядело очень стильно, но явно было не по сезону.
– Ладно, пойдём.

Я позволила взять себя за руку и проводить до переднего пассажирского сидения, дверцу которого Марк галантно передо мной распахнул.

– Так ведь лучше, правда?
– улыбнулся он, заняв водительское место и увеличив мощность обогрева салона.

– Марк, зачем ты приехал?
– спросила я настороженно.

Улыбка исчезла с его лица, сменившись хмурой гримасой. Словно он был искусными актером, который блестяще играл роль весёлого парня на сцене, а как только опустился занавес, нужды претворяться больше не было, и он снова стал самим собой.