Сладкое подчинение

Она стонет в знак капитуляции, ее киска дико сжимает мой член, и она кончает. Совершенно беспомощная, когда ее тело распадается на осколки.

Ее крик просачивается через мою кровь. Ее подчинение — мой наркотик.

Я, наконец, кончил.

Глава 1

Изабелль

— Куда мы едем? Почему ты ничего не говоришь мне?

Брент не отвечает на мои вопросы, он просто ведет Maserati. Он едет вниз по темным улицам Манхэттена с угрюмым выражением лица. Я цепляюсь руками за дверь и пытаюсь вспомнить, сколько он выпил.

— Может быть, ты сбавишь скорость? — предлагаю я тихо. — Ты же не хочешь, чтобы нас остановила полиция. Не после тех бед, что произошли в этом году.

Проблема в том, что я даже преуменьшаю. Его отец умер несколько месяцев назад, и оставил состояние Эшкрофта дочери, про которую никто даже не знал. Брент сделал все, что мог, чтобы вернуть деньги назад, но из-за этого чуть не угодил в тюрьму.

Но сейчас не следует говорить о справедливости. Он задет и оскорблен. Его лицо становится еще более хмурым. Я закрываю глаза и читаю молитву, когда он мчится по дороге, пока, наконец, с визгом не останавливается у обочины.

Я открываю глаза. Мы находимся в середине пустынной улицы.

— Где мы?

Брент одаривает меня жесткой усмешкой:

— Тебе понравится, детка, я обещаю.

Я медленно выхожу из машины. Я думала, что мы едем в один из его любимых ночных клубов, поэтому я одета в короткое мини-платье металлического цвета и высокие каблуки на шпильках. Ему нравится представлять меня в выгодном свете и видеть каждый поворот, когда мы идем к двери. Я иногда чувствую так, будто играю на сцене, исполняя роль человека, кем я не являюсь, но эта моя игра всегда делает Брента счастливым, хотя меня — нет. Мне легче, когда он счастлив.

Брент берет меня под руку и ведет меня к закрытой двери старого здания склада. Мы заходим в здание, и мое замешательство растет.

Внутри роскошный вестибюль. Вокруг темный бархат, полированное дерево, люстры. Красивая женщина в кружевном платье ждет за столом.

Брент подходит к ней.

— Брент Эшкрофт, — объявляет он.

Было время, когда эта фамилия открывала двери по всему городу, но сейчас его одаривают лишь вежливой улыбкой.

— Вы член клуба?

Брент смотрит вокруг.

— Я приглашен.

— Да, конечно. — Она успокаивает его, видя выражение на его лице. — Ваш друг зарегистрировал вас? Я могу вызвать его.

— Нет необходимости, — объявляет лысеющий парень, стоящий на лестнице, одетый в костюм в полоску. Это один из старых друзей Брента из колледжа. Пэкстон, вроде.

Он никогда не нравился мне. У него много денег, Брент всегда пытается произвести на него впечатление. Всякий раз, когда мы веселились вместе, Пэкстон всегда слишком много пил и щупал официанток. И то, как он смотрит на меня, заставляет мою кожу покрыться мурашками.

Он подходит, чтобы приветствовать нас, пожимая руку Брента, а затем целует меня в обе щеки. Его руки задерживаются на моей талии слишком долго. Я стараюсь уклониться.

— Вы готовы? — спрашивает он с блеском в глазах.

— Она будет, — отвечает за меня Брент, прежде чем я могу вставить слово. — У меня нет времени осматриваться. Это место слишком обманчиво.

Регистратор передает нам на подпись какие-то бумаги. Брент бегло пробегает глазами, но я стараюсь прочесть все, даже мелкий шрифт.

«Подземелье не несет ответственности за ущерб или травмы… Вы тем самым отказываетесь от всех прав на судебный иск…»

— Что это за место? — спрашиваю я, мое сердце бьется быстрее.

Брент фиксирует на мне свой взгляд:

— Не беспокойся об этом.

Тем не менее я колеблюсь. Он вздыхает:

— Собираешься ли ты быть оттраханной кисой снова? — шепчет он, с явной злостью в голосе. Он смотрит туда, где Пэкстон пытается заигрывать с регистратором. — Не порть мне все, хорошо? Мне нужно, чтобы он стал моим инвестором в новом проекте.

У Брента каждую неделю новые проекты. И каждый раз он клянется, что этот проект вернет ему былую славу и положение в обществе.

Я подписываю отказ дрожащей рукой. Жаль, что я пошла сюда сегодня вечером, но Брент настоял. С тех пор, как он потерял деньги, он живет в моей квартире, водит мою машину, расплачивается с помощью моей кредитной карты. Он злится каждый раз, разглагольствуя о “невезении”, и всех людях, которые сговорились опустить его на дно. Я скучаю по нему прежнему, зная, какой он хороший человек, но это скрывается под разочарованием. Иногда, правда, я задаюсь вопросом: будет ли он когда-нибудь снова счастлив? Ведь его счастье было в деньгах и власти.

— Следуйте за мной. — Пэкстон одаривает меня неряшливой улыбкой. Я следую мимо вышибал наверх.

С облегчением я понимаю, что это клуб, когда мы идем по коридору. Напротив одной из стен находится бар. Стенды и столы. Шикарный и сдержанный, и, очевидно, очень эксклюзивный. Люди здесь одеты подобающе: костюмы на мужчинах, платья и короткие юбки на женщинах.

— Что ты думаешь об этом? — Брент идет рядом со мной. Он скользит одной рукой вокруг моей талии, и, наконец, выглядит расслабленным.

— Выглядит здорово! — отвечаю я, надеясь, что борьба с ним закончена.

Он ухмыляется:

— Извращенная сука.

Я не понимаю, что он имеет в виду, пока не сталкиваюсь с мужчиной, проходящего мимо нас и ведущего женщину на драгоценном инкрустированном поводке. Вдруг до меня доходит происходящее.

Он привел меня в секс-клуб.

— Подожди. — Я начинаю паниковать, потянув назад. Мой мозг начинает осмысливать происходящее. Что он задумал? — Брент, я не…

— Не будь ханжой. — Брент оставляет поцелуй на моих губах. — Давай, сестренка.

Я чувствую знакомую дрожь стыда и отвращения к себе.

— Не называй меня так, — шепчу я.

Он смеется.

— Но ты…

— Нет, — я настаиваю, — я не…

Брент и я не связаны между собой. Эшкрофт усыновил его, когда он был маленьким ребенком, и меня годы спустя, когда мне было двенадцать. Но я все еще чувствую стыд, зная, что люди подумали, если бы знали правду о нас.

В некотором смысле, они правы. Эшкрофты являются семьей, и я знала это, как и то, что Брент имел отношения, в которых всегда доминировал.