Слава Богоматери

Все великое, что представляет нам слово Божие, совершилось великою преданностию Богу. Например:

Кто не знает Авраама и его великой жертвы? Как возмог он поднять смертоносную руку на сына, о котором получил потомственные обетования? Как не усомнился он? Как не сказал Богу: не Ты ли, Господи, обещал, что в Исааке наречется мне семя? (Быт 21,12). Где же будет это семя, когда отрок Исаак сгорит на жертвеннике?
– Патриарх не имел в то время ни помышления, ни желания, ни действия собственного: все предал он Богу, паче упования во упование веруя (Рим 4,18), и таким образом и вожделенную жертву принес, и возлюбленного сына не лишился, и благословение над собою усугубил. Воистину, сказано ему, благословляя благословлю тя, и умножая умножу семя твое, - и благословятся о семени твоем вси языцы земнии (Быт 22,17-8). Таким образом, преданность Богу есть лучшая жертва Богу и вернейший залог Его благословений.

Кто не слыхал об Иове, которого добродетель превозносил Сам Бог пред небесными силами? Но в чем состоит сила его добродетели, если не в преданности Богу, непостижимым судьбам Которого он с благодарностию предал себя, и детей, и богатство, и здоровье, и чрез то соделал ничтожными все усилия врага добродетели и блаженства человеческого? Господь даде, Господь отъят: буди имя Господне благословленно (Иов 1,21). Такая преданность Богу, есть безопасная ограда от всех искушений.

Посмотрите и на Моисея в ужасную минуту, когда пред ним море, а за ним войско Египетское. Народ вопиет к Богу, ропщет на вождя; но что вождь?
– Он не приготовляет народ к брани, не ищет пути к бегству, не воздвигает чудодейственного жезла, не произносит даже ни одного молитвенного слова к Богу; что это значит?
– Он предался Богу, и вводит народ в эту преданность: Господь поборет по вас, вы же умолкните (Исх 14,14). Все умолкло; но молчание это громко раздалось на небесах и подвигло чудодейственную силу Божию: и рече Господь к Моисею: что вопиеши ко Мне? рцы сыном Израилевым, и да путешествуют, и да внидут сынове Израилевы посреде моря по суху (15,16). Здесь видно, что преданность Богу есть самая крепкая и действенная молитва.

Чтоб вкратце сказать все для христианина, - чем начинается высочайшее дело Христово?
– Преданностью Сына Божия воле Бога Отца: се иду сотворити волю Твою Боже (Пс 39,9), глаголет Он, нисходя к воплощению. Чем оканчивается это дело?
– Тою же преданностию: не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф 26,39); Отче, в руце Твои предаю дух Мой (Лк 23,46). Итак, преданность Богу есть и начало и совершение Христианства и вечного спасения.

Заключим это учение увещанием, которым Церковь заключает большую часть своих молитвенных провозглашений, дабы непрестанно питать в нас дух преданности, которым дышит и живет истинное Христианство: Пресвятую, пречистую, преблагословенную, славную Владычицу Богородицу и приснодеву Марию со всеми святыми помянувше, сами себе, друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим!

Глава девятая О СМИРЕНИИ [46]

46

Ч.III; 36-7.
– Ч.I; 16.

Блажени нищие духом, яко тех есть царствие небесное Мф. 5,3

Приимем от Преблагословенной Матери Божией благодатное учение смирения, с самим Христом Ей общее. Ибо и Он рек: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и с сим вместе обещал и плод и награду смирения: обрящете покой душам вашим (Мф 11,29).

Если бы кому неясным казалось, почему смирение, добродетель, по-видимому не блистательная, высоко ценится пред Богом и Он преимущественно смиренным дает благодать (1Пет. 5,5): тот пусть размыслит об отношении смирения к прочим добродетелям и о его противоположности порокам.

Если нет ничего противнее Богу как гордость, потому что в ней скрывается обоготворение себя, то есть обоготворение ничтожества или греховности: то, по противоположности, всего более должно быть приятно Богу смирение, которое вменяя себя за ничто, всякое благо, честь и славу восписует единому Богу. Гордость не приемлет благодати, потому что наполнена собою: смирение удобно приемлет благодать, потому что упразднено как от себя, так и от всякой твари. Бог творит из ничего: доколе мы хотим и думаем быть чем-нибудь, дотоле Он в нас не начинает Своего дела. Смирение и отвержение себя есть основание в нас храма Его: кто более углубляет оное, тот выше и безопаснее созиждет.

Смирение есть соль добродетелей. Как соль придает пищам вкус: так смирение сообщает добродетелям совершенство. Без соли пища удобно повреждается: без смирения добродетель удобно растлевается - гордостию, тщеславием, нетерпеливостью, и погибает.

Есть смирение, которое человек стяжавает собственным подвигом: познавая свою немощь, недостоинство, ничтожество; тайно укоряя себя за свои погрешности и недостатки; не позволяя себе судить других; укрощая себя трудом и послушанием; избирая для себя во всем простое и неизысканное.

И есть смирение, в которое вводит человека Бог судьбами Своими: попуская ему испытывать оскорбления, укорения, уничижение, лишения.

С надеждою подвизайтесь деятельно смирять сами себя, возбуждая себя словами Апостола: смиритеся пред Господом, и вознесет вы (Иак 3,10).

С доверием несмущенно предавайте себя смиряющему Богу, внимая увещанию Апостола: смиритеся под крепкую руку Божию, да вы вознесет во время (1Пет 5,6).

Господь да призрит благодатно на всякую душу смиряющуюся, и да дарует нам опытно познать, что близ Господь сокрушенным сердцем и смиренныя духом спасет (Пс 33,19).

Глава десятая О СМУЩЕНИЯХ, И О МОЛИТВЕННОМ РАЗМЫШЛЕНИИ - КАК СРЕДСТВЕ ПРОТИВ СМУЩЕНИЯ [47]

Смутися о словеси его, и помышляше Лк. 1,29

С непорочным смущением Пренепорочной Девы Марии сличив наши столь обыкновенные смущения.

Смущается Мариам от слова похвалы, хотя нет похвалы, которой бы не была Она достойна, и которой бы не превышала Своим достоинством. Так ли мы встречаем похвалу, когда она входит в ухо наше? Думаем ли, что хотя она кажется словом Ангела, но может оказаться словом искусителя? Стыдимся ли похвалы незаслуженной, ненавидим ли похвалу пристрастную, страшимся ли даже справедливой похвалы - чтоб она не усыпила добродетели, или не повредила чистоте ее? Не поглощает ли неосторожное сердце похвалу как сладкое яство, и может быть как сладкую отраву? Не доходит ли ненасытное самолюбие до безстыдства - просить похвалы, или приписывать ее самому себе? Без застенчивости говорят иногда о себе: "я хороший христианин, я истинный сын Церкви"; они спокойны при этих словах; но можно пожелать им несколько недоверчивого к самим себе смущения, вместо слишком безпечного и самонадеянного спокойствия, которое может кончиться крайним и поздним смущением.

47

Ч.I; 167-8.

Смущается Мариам от слова неудобоприятного для Ея смирения: а мы не часто ли смущаемся от слов неудобоприятных для нашей гордости? Не только слова подлинно укоризненные и действия в самом деле оскорбительные скоро выводят нас из терпения; но и неприятности легкие, слова ненамеренные, обличения справедливые и умеренные - не возмущают ли нас до глубины души, до раздражения и ожесточения? Неочищенная от страстей душа, при самом слабом действии возмущающей причины отвне, как тинистая вода поднимает из глубины своей ил и прах, и ко внешнему возмущению присоединяет гораздо более тяжкое внутреннее помрачение.