Славянская мифология: эницклопедический словарь

Н.И. и С.М. Толстые

НЕВЕСТА — один из центральных персонажей свадебного обряда наряду с женихом.

В ходе обряда поэтапно меняются социально-возрастное положение и родственные отношения Н. Процесс обрядового «перехода» для Н. более актуален, чем для жениха, она более уязвима для злых сил, ей в отличие от жениха приходится переходить на чужую сторону, в новую семью. Поэтому большинство оберегов, вступающих в силу после сватовства, касается именно Н., а обрядность, связанная с ней, разнообразнее, чем у жениха. Н. нередко начинали именовать девушку уже по достижении брачного возраста. Отличительные атрибуты ее до вступления в брак — различные кольцеобразные девичьи головные уборы, оставляющие открытой макушку, в том числе венок.

На сватовстве Н. выражала свое согласие на брак с помощью условных знаков: выходила из укрытия и садилась за стол (у русских), мела пол от порога, соскакивала с лавки на расстеленную верхнюю одежду свата (у белорусов), колупала печь (у украинцев, поляков), соглашалась выпить (у словаков), брала деньги от свата (у черногорцев) и т. д. В некоторых местах, особенно у русских, после сватовства устраивались смотрины Н., на которых ее заставляли показаться в разных нарядах, пройтись, помериться ростом с женихом, обслужить гостей. Предбрачный сговор сторон завершался обручением, или помолвкой, после чего Н. называли «сговоренкой», «княгиней» и т. п.

Обряды кануна свадьбы знаменуют для Н. разрыв с прошлым: Н. прощалась с подругами и родным домом, оплакивала девичью жизнь. У русских, у чехов плач считался обязательным для Н. (для этого ей кое-где даже натирали глаза луком): иначе ей придется плакать всю замужнюю жизнь. У русских Н. оплакивала свою косу, красоту, «волю», девичий наряд; у белорусов давала подругам примерить свой венок, танцевала с каждой перед отъездом к жениху; у украинцев раздавала им ленты на память; у поляков прощалась с хлебом, целуя его. У македонцев в целях оберега Н. подруги неотлучно находились у Н., ночевали вместе с ней перед свадьбой. У русских и у южных славян устраивалось ритуальное мытье Н. с магическими действиями и оберегами. К кануну свадьбы у восточных славян, поляков, мораван, болгар, македонцев приурочивалось расплетение косы Н. (иногда вслед за тем заплетание ее по-девичьи или по-женски), представляющее собой начальную фазу перемены невесте прически и головного убора.

Ослабление социальных связей Н. до окончательного оформления брака сближает этот переходный период со смертью, что проявляется в символических «похоронах» Н. при угощении блинами, в изоляции Н.
– в запрете прикасаться к ней, ее молчании, отдельном угощении, бездвижности (Н. по пути к венчанию лежит, как сноп), отделении от внешнего мира (закрывание лица Н. покрывалом). Сакральность Н. в этот период обнаруживается в ее сверхъестественных способностях: по поверьям южных славян, Н. могла сглазить окружающих в момент снятия с лица покрывала, вызвать засуху, если ее не напоить по дороге к венчанию, обладала даром прорицания (предсказывала больному срок излечения). Белорусы воспринимали Н. как «нечистого человека»; в белорусских и украинских свадебных песнях люди в церкви и ее мать не узнают обвенчанную Н., матери жениха сообщают, что ей привезли невестку, как зверя, черта с болота, волчицу из темного леса («на народ як глянець, дык народ аж вянець»), а при выведении Н. после брачной ночи поют, что ведут тура. Мотив неузнавания Н. в ее новом качестве согласуется с происхождением самого слова «невеста», первоначальное значение которого было «неизвестная». После венчания Н. переставала плакать и именовалась уже не «княгиней», а «молодицей», «молодухой» и т. п. С выкупом косы Н. стороной жениха власть над Н. переходила к жениху. Заплетение двух кос и надевание женского головного убора, полностью закрывающего волосы (повойника, чепца и т. п.), означало переход Н. в группу женщин. Ритуальные действия при вступлении Н. в дом жениха знаменовали приобщение ее к новому домашнему очагу. Например, у поляков Н. входила в дом жениха с хлебом или зажженной свечой, принесенными из родного дома, целовала порог, кланялась печи, разводила огонь, обходила вокруг стола, садилась на хлебную дежу, кормила скот. Лишение Н. невинности в первую брачную ночь расценивалось в некоторых традициях как опасное для Н., в других — как обязательное, поэтому в случае импотенции жениха Н. призывала старшего «боярина» (у украинцев) или дефлорацию совершала специальная женщина (у болгар). Нередко жениха в эту ночь заменял его дружка, музыкант, старший брат, отец, крестный, дядя и т. п. На Украине, в Болгарии, Македонии большое значение придавалось целомудрию Н. и его публичному засвидетельствованию (осмотр постели, сорочки). «Нечестную» Н. подвергали ритуальному наказанию, считали ее причиной бед в семье и в селе (мора скота, засухи).

В конце свадьбы повсеместно происходил обряд мытья или умывания Н. после брачной ночи. Очистительный характер имело также первое после свадьбы посещение Н. церкви. Для проверки хозяйственных способностей Н. заставляли идти по воду, топить печь, мести дом, прясть, печь хлеб, доить корову и т. п. Во взаимных визитах в конце свадьбы и в последующие праздники (на масленицу, в Великий пост, на Пасху, в Петров день) устанавливались новые семейно-родственные отношения Н. У болгар родители и родственники жениха «прощали» Н., которая целовала им руку и кланялась, после чего с нее снимался запрет разговаривать с ними, и она называла их ласковыми прозвищами. На пирушке для замужних женщин Н. просила принять ее в свою компанию. Невесте присваивались новые наименования, действующие в первый год брака («вьюница», «молодуха», «молодица» и т. п.).

Лит.: Брак у народов Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1988.

А.В. Гура

НЕСТИНАРСТВО — обрядовый комплекс, кульминационным моментом которого является танец на горящих углях. Известен только на юго-востоке Болгарии в нескольких причерноморских селах Странджи и в северной Греции, где живут болгарские переселенцы.

Танцуют на углях, как правило, пожилые женщины, реже мужчины. Дар Н. передается по наследству.

В день свв. Константина и Елены совершается обход святых мест (целебных источников, оброчных деревьев) и сельских домов процессией нестинаров, несущей иконы святых на длинных древках, украшенные монетами и «одетые» в ризы, к которым пришиты вотивы с просьбами об исцелении людей и животных. Обязательным ритуалом является жертвоприношение (курбан) у источника, церкви или векового дерева, за которым следует общесельская трапеза, где каждой семье дается часть курбана (мясо и хлеб с солярной символикой) для здоровья и плодородия.

После захода солнца (или в полночь) на сельской площади нестинары совершают обрядовые танцы босиком на углях с иконой в руках, во время которых св. Константин «вселяется» в них, благодаря чему они обретают способность пророчествовать. Согласно преданию, нестинары — это воины св. Константина, спасшие иконы от пожара, борцы за веру и добро.

Е.С. Узенёва

НЕЧИСТАЯ СИЛА, нечисть — общее название для всех низших демонологических существ и духов, синонимичное таким названиям, как злые духи, черти, дьяволы, бесы и т. д. Народные представления о Н. с. отчетливо отражают дуализм божественного и бесовского начала, которому подчинились и дохристианские верования о природных духах. Общим для всех персонажей низшей мифологии является их принадлежность к «отрицательному», «нечистому», «нездешнему», потустороннему миру (иногда более четко — к аду, преисподней) и связанная с этим противопоставленность положительному, здешнему миру; их злокозненность по отношению к людям (при наличии персонажей амбивалентного характера).

По народным верованиям, восходящим к книжной, апокрифической традиции (прежде всего легенды о сотворении мира), Н. с. создана самим Богом (из его отражения в воде, из плевка, из ангелов-отступников или согрешивших ангелов, изгнанных Богом с неба на землю и в преисподнюю) или Сатаной, создавшим в противоборстве с Богом свою армию нечисти. Ср. у русских такие народные названия Н. с., как ангел с рожками, антихрист, бог с рогами, сатана, еретик и т. п. Менее связаны с книжной традицией поверья о том, что разного рода демонологические существа появляются из некрещеных детей, самоубийц, детей, проклятых родителями, людей, похищенных Н. с. (лешим, водяным, русалками и т. д.), детей, рожденных от сношения с Н. с. Широко распространено у славян верование, что Н. с. (дьявол, черт) может вылупиться из петушиного яйца, носимого под мышкой слева (ср. Дух обогатитель). Н. с. вездесуща, однако ее собственным пространством являются лишь «нечистые места»: пустоши, дебри, чащобы, трясины, непроходимые болота; перекрестки, росстани дорог; мосты, границы сел, полей; пещеры, ямы, все виды водоемов, особенно водовороты, омуты; колодцы, сосуды с водой; нечистые деревья — сухая верба, орех, груша и др.; подполья и чердаки, место за и под печью; баня, овины, хлев и т. д. Место обитания — один из главных признаков номинации Н. с.: леший, боровой, лозатый, моховик, полевик, луговик, межник, водяной, омутник, вировник, болотник, зыбочник, веретник, травник, стоговой, дворовой, домовой, овинник, банник, амбарник, гуменник, хлебник, запечник, подпольник, голбешник и т. д.

Н. с. имеет наибольшие возможности действия и наиболее опасна для людей в «нечистое» время года и суток: в так называемые некрещеные, или поганые, дни рождественских святок, в ночь на Ивана Купалу и т. п., в полночь (глухую ночь) и полдень, после захода и до восхода солнца; в определенные нечистые периоды жизненного цикла — от рождения до крещения, от родов до «ввода» в церковь и т. п. Ср. названия полудница, ночницы, святочницы и т. п. Для отдельных персонажей существуют свои особые периоды: для русалок — русальная (троицкая) неделя, для шуликунов — рождественские святки и т. д.

Для внешнего облика Н. с. характерна расплывчатость, многоликость, неопределенность и изменчивость, способность к перевоплощениям. Так, для лешего характерна резкая изменчивость роста (то выше леса, то ниже травы), для русалки — устойчивый женский (реже детский) облик, для домового — антропоморфность или зооморфность и т. д. Наиболее распространен антропоморфный облик Н. с. (в виде старика, старухи, женщины, девушки, мужчины, парня, ребенка), однако с постоянно выраженным некоторым аномальным для человека (звериным) признаком; чаще всего это остроголовость, рогатость, хвостатость, хромота (беспятость), звериные ноги, когти, отвисшие груди, отсутствие спины, бескостность, большеголовость, волосатость, косматость, черный цвет шерсти и т. д. Антропоморфная Н. с. отличается либо наготой, либо черной или белой одеждой с некоторыми характерными деталями: остроконечной шапкой, солдатским мундиром с яркими пуговицами и др. Нередко Н. с. принимает и зооморфный облик, как правило, небольших животных: ласки, белки, зайца, кошки, собаки, свиньи, мыши, лягушки, змеи, рыбы (чаще щуки), сороки и др. Н. с. может появляться в виде неодушевленных предметов и явлений: катящегося клубка, вороха сена, камней; огненного, водяного или пыльного столба, колеса, вихря и т. п. Кроме антропоморфного, зооморфного и предметного воплощения, Н. с. может представляться бесплотной.