След "золотой короны"

– Не вмешивайся в мою жизнь.

– Если хочешь, то я мог бы тебе помочь с организацией интересного бизнеса.

– Я не хочу этим заниматься. Мне это не интересно.

– А жаль.

– Егорушка, а ты чем занимаешься?
– спросила она.

– Я предприниматель, - буркнул он.
– Но если ты не хочешь менять образ жизни, то не будем говорить о моей работе.

Лариса посмотрела на него и сильнее прижалась к его руке.

– Мне так давно не встречался такой мужчина как ты, - прошептала она.
– Ты вызываешь у меня нежность.

– Ты слишком хороша для своего ремесла.

Она гладила его руку.

– А ведь когда-то меня любил настоящий мужчина, его звали Семён Грин. Где он теперь?
– Она тяжело вздохнула.
– А я легкомысленная дура, его отвергла, теперь я об этом очень жалею, но уже поздно. Ну, довольно, а то я расплачусь, - встрепенулась она.
– Хватит эти телячьи нежности. Кстати мы уже приехали.

Шамрай расплатился с таксистом и, взяв под руку Ларису, пошел к подъезду. Открыв входную дверь, они стали подниматься по лестнице.

Поднявшись на второй этаж, к ним подбежал серенький котенок и стал заигрывать. Егор ногой откинул животное назад. Вдруг тот замяукал и стал скрестись об косяк. Почти тут же дверь приоткрылась, и в проеме появилось морщинистое сердитое лицо Маркиной.

– Ходят всякие спать не дают, - недовольно скрипела старуха.
– Безобразие.

– Да вы угомонитесь, бабуля, - весело ответил Егор.
– Мы шагаем тихо.

Она осторожно вышла на площадку. На ней был цветастый халат.

– Какая я тебе бабуля?
– взъерепенилась она.
– Кобелина несчастный.

– Прошу без оскорблений, - изрек Егор.

– Каждую ночь новых мужиков приводит, - старуха нервно повысила голос.
– Мир перевернулся как в Содоме и Гоморре.

– А вам какое дело, Софья Ивановна?
– возмутилась Лариса.
– Я ведь не к вам привожу.

– Вот позвоню в полицию и все сообщу, - сквозь зубы процедила бабка, - пусть принимают меры.

Котенок увязался за ними, путаясь между ног.

– Звоните, куда хотите, - вырвалось у Ларисы, - мне все равно, - и она стала торопливо подниматься по ступенькам и случайно наступила на лапку хвостатого шалуна.

Котенок резко завопил и побежал к старухе. Та подхватила его на руки и стала гладить по густой шерсти.

– Моя "Милочка"! Ты ей лапку отдавила! Это безобразие! Я сыну пожалуюсь.

Лариса и Егор перешли на ускоренный шаг и быстро поднялись на площадку третьего этажа. Лариса дрожащей рукой сунула ключ в замок и открыла входную дверь. Они мигом влетели в квартиру.

– Ну и язва, твоя соседка, - заметил Егор.

Лариса была мокрая от пота.

– Гадкая бабка!
– воскликнула она.
– Всю кровь высосала.

Они почувствовали настоящее облегчение, когда дверь квартиры закрылась. До них еще продолжали доноситься возмущенные вопли старухи.

Егор включил свет и прошел к бару.

– Ты выпьешь что-нибудь?
– спросил он, рассматривая бутылки и наливая в стакан коньяк.

– Фужер мартини, - ответила она, приблизившись к нему.

Шамрай подал ей полный бокал, а себе взял стакан.

– За что пьем?

– За любовь!

Они одновременно выпили.

Лариса отставила пустой бокал и прижалась к нему. Потом обняла его за шею и потянулась к нему губами. Он ее поцеловал. Она закрыла глаза, прижимаясь к нему, он почувствовал горячее желание.

Лариса с улыбкой отошла от него.

– Я приму душ и тебе советую.

Она скрылась в ванной комнате. Егор торопливо разделся будоражимый страстным желанием и вошел следом за ней.

Глава 5

Егор Шамрай очнулся от того, что в прихожей хлопнула входная дверь. Он открыл глаза, голова была будто чугунная. Тупая ноющая боль заставила его поморщиться. Слабый рассвет пробивался сквозь шторы. Настенные часы показывали четверть пятого. "Зачем я так перебрал", - подумал он.

Егор осторожно шевельнулся и почувствовал в руке какой-то липкий предмет. Он приблизил его к себе и оторопел. В руке был окровавленный столовый нож. Резко отбросив его в сторону, он повернулся, Ларисы рядом не было. Егор привстал и посмотрел через дверной проем в соседнюю комнату, от того, что он там увидел, перехватило дыхание. Он приблизился.

Лариса лежала на полу, совершенно голая. На груди в области сердца была видна кровоточащая рана. Кровь стекала, образовав на полу лужицу. Егор стоял как парализованный, с глазами, устремленными на нее, неспособный двинуться с места.

Полуоткрытые глаза смотрели на него. Ее губы шевельнулись, затем сильные судороги потрясли все ее тело, она выгнулась.

– Лариса, кто это сделал!?
– выкрикнул Егор.

На лице промелькнуло выражение ужаса. Ее глаза закатились. Мускулы ослабли. Сквозь сжатые зубы вырвался вздох и она вытянулась.

Он проверил пульс. Ее сердце не билось.

Егор запаниковал. Мозг отказывал подчиняться. Дрожащей рукой он налил в стакан коньяк и залпом влил в себя. Постепенно к нему пришло самообладание, и голова прояснилась.

Вспомнив все, что с ним произошло за прошедший день, он понял, что крепко влип. Егор был в отчаянии. Чтобы унять нервную дрожь он снова налил коньяк и выпил.

Безжизненное тело Ларисы лежало на полу. Кровь тонкой струйкой стекала на пол, образовав лужицу.

Убийство!

Егор отступил, и закрыл глаза. Немного успокоившись, он отошел в сторону и вернулся в спальню, где переступил и задел ногой, какой - то предмет. На полу лежал кухонный нож с деревянной рукояткой, его длинное острое лезвие было в крови. Затаив дыхание, Егор смотрел на нож.

Это было выше его сил. Колени подкосились, и он вынужден был сесть на кровать. Случайно рука что-то нащупала, там была марлевая повязка. Она лежала возле подушки. Повертев ее в руках, хотел откинуть в сторону, но привлек специфический запах хлороформа.

"Что это? Откуда взялась повязка?
– подумал он, - нужно вызвать полицию".

Ему не верилось, что Лариса умерла. Он встал с кровати и вновь подошел к ней и нагнулся. Она не дышала. Егор дотронулся до ее шеи и не почувствовал ни какой пульсации. Ему было плохо. В руках была дрожь. Труп приводил его в ужас.