След зомби (трилогия)

— Я сделал все, что мог, — вздохнул Крот. — Батя был совершенно невнушаем. Я давил, а от него просто отскакивало. Пришлось убеждать словами. Но и тут ни хрена у меня не вышло.

— Ты выиграл для нас время. Дал мне все просчитать. Спасибо.

— Не за что, отец.

— И тебе спасибо, Бенни. Вообще, господа, вы сегодня классно поработали. Теперь нужно всем отдохнуть, пока время есть. До рассвета нас ждет еще масса приключений.

— Сегодня будет хорошая ночь, — сказал Бенни. — И прекрасное утро. Может быть, лучшее в нашей жизни.

— Я надеюсь, — кивнул Мастер. — Теперь нам просто нельзя проиграть. Мы слишком много здоровья на это положили.

В дверях появились ассистенты Вавилова. Лица их выражали полную растерянность. Но они несли тест-кейс погибшего медика и пластиковые мешки для тел. А значит, они будут работать. И это главное.

* * *

Когда Мастер проснулся, за окном стояла непроглядная тьма. Фосфоресцирующие стрелки на циферблате показывали четверть восьмого, и на мгновение Мастера охватил ужас. Ему вдруг показалось, что он проспал всю ночь, что сейчас уже утро, а значит… Мастер подпрыгнул на диване, сел и помотал головой. «Не может быть! Да нет же, все правильно, меня должны разбудить в восемь. А если… А если, пока я тут дрых без задних ног, в Школе еще что-нибудь случилось?! Мама!»

Испугаться вторично Мастер не успел. По полу скрежетнули когти, и холодный мокрый нос ткнулся ему в щеку, а теплый шершавый язык принялся ее вылизывать. И откуда-то из глубины комнаты очень знакомый голос сказал:

— Пожалуйста, глаза прикрой. Сейчас будет свет.

Мастер послушно заслонил глаза ладонью. Ярко вспыхнули лампы, раздался тихий шепот, кто-то сдавленно хихикнул.

— Кто там ржет? — спросил Мастер сварливо, пытаясь выглянуть из-под ладони. — Ты, что ли, Бенсон?

— Братушка, фитилек-то притуши, — попросили вдалеке. — Коптит.

Свет ослаб — видимо, прикрутили реостат на выключателе. Мастер отвел ладонь, несколько раз моргнул и удивленно вытаращился. Он сидел на диване в своем кабинете. Но сам кабинет было не узнать. Угол, где стоял диван, отделяла глухая черная портьера, сейчас отодвинутая, — штора затемнения, которой полагалось висеть в тактическом классе. Рабочий стол Мастера превратился в обеденный, он был весь заставлен банками, тарелками и бутылками. За столом улыбалась до ушей и перемигивалась целая компания — Хунта, Крюгер, Мэдмэкс, Лысый, Горец, оба сенса. И посреди комнаты сидел на корточках и глядел на Мастера с выражением живейшего интереса на лице некто в черном.

— Здравствуй, Тим, — сказал Мастер, обнимая Карму. — Здорово, отцы. Давно здесь сидим?

— Да уж четвертый час, — усмехнулся Хунта. — Вот помочь решили нашим сверхчувствительным…

— Не понял. — Мастер вопросительно посмотрел на Тима.

— Пока ты спал, мы тебя слегка подзаряжали, — объяснил Тим. — Так, самую малость. А мужики вот составили компанию.

— Пива ему дайте, — посоветовал Мэкс. — Он от пива быстро просыпается. Где у нас светлое, господа? Он спросонья любит светлое. Вот, Тимофей, будьте добры…

Тим передал Мастеру запотевшую бутылку, уселся рядом с ним на диван и, улыбаясь, наблюдал, как тот, закатив от наслаждения глаза, заливает в себя золотистый напиток.

— С… спасибо, — прошептал Мастер, отдуваясь. Он поставил бутылку на пол, неуверенно поднялся на ноги и, пробормотав: «Момент, господа», нетвердыми шагами потопал в уборную.

Вытирая руки, Мастер внимательно разглядывал себя в зеркале. Спокойное, даже умиротворенное лицо хорошо отдохнувшего человека. Глаза ясные и чистые. «Значит, „слегка подзаряжали“, да? Хорошенькое у вас „слегка“, господа форсированные экстрасенсы. Мне бы побриться — и хоть в президенты баллотируйся. Или в мужском стриптизе выступай. А ведь я сегодня дважды стрелял в живого человека. Холодно, расчетливо — что называется, пристрелил. И нужно признаться, ничего особенного не чувствую. Кто же я теперь? И как этот новый я, другой, чужой, обойдется с теми, кто заставил его стать таким?»

Когда Мастер вернулся в кабинет, за столом мгновенно стих дружный хохот, и лица приобрели выражение напряженного внимания. Мастеру подвинули стул, вручили тарелку с кашей и еще одну бутылку пива. Он молча прожевал несколько ложек, отхлебнул из бутылки, закурил, поставил локти на стол и осведомился:

— Н-ну?

— Все идет по плану, — доложил Хунта. — Тютелька в тютельку. Под расчистку только один небольшой объект, правда, опять за Кольцевой. Строящаяся школа. Какая-то погань там вчера ползала, напугала сторожей аж до приступа белой горячки… — За столом опять дружно грохнули. — Мы выходим в двадцать два ноль. «Группа Раз» остается здесь, в резерве. Стрелка у Техцентра в четыре двадцать. И… — Хунта протянул над столом раскрытую ладонь и прихлопнул ее сверху другой.

— Понял вас. Кстати, о «группе Раз». Как там дела?

— Ты знаешь, хорошо все получилось. Даже лучше, чем мы думали. Пушкин-то, хитрый, отказался принять группу, понял? Остался «замком».

— А как же…

— А вот так. Он их собрал и говорит — мужики, поскольку я в этой истории косвенно замешан, то принять командование считаю для себя бесчестным. Давайте тайным голосованием решать, кто займет вакантные должности. Ну, они его и прокатили за излишнюю щепетильность! — за столом опять засмеялись.

— Мы все были в счетной комиссии, — сказал Мэкс, — и ржали просто до икоты. Единогласно «замком» выбрали Пушкина, представляешь? Он, бедняга, разревелся и лез ко всем целоваться… Ты бы видел! Что это была за сцена!

Теперь вместе со всеми рассмеялся и Мастер. Да так, что задремавшая было Карма вскочила и принялась вертеть головой, пытаясь сообразить, что происходит.

— Хорошая у Бати группа… — выдавил Мастер и осекся.

— Хорошая, — кивнул Мэкс. — И я теперь понимаю, в чем там было дело. Мы с Сашкой, — он кивнул в сторону Хунты, — когда считали бюллетени, сразу просекли, какая там обстановка сложилась. Они Батю и Шерлока давно уже игнорировали. Как Школа в свое время отторгла Будду, помнишь? Батя еще и от этого бесился, наверное.

— Во всех записках только две кандидатуры на старшего и аналитика, — объяснил Хунта. — Ветер и Лебедь. Последний месяц, оказывается, они там всем заправляли.

— Что ж мне никто не сказал? — протянул задумчиво Мастер. — Помню, были туманные намеки…

— Они сами не понимали, чего хотят, — вздохнул Мэкс. — Ты же знаешь, старина, Батя был хороший старший. Простой, как две копейки, жесткий, злобный, но хороший.

— Он просто не выдержал напряжения, — сказал Хунта. — И начал трогаться потихоньку. В точности как Будда. А командовать-то он любил. И, кстати, умел. Поэтому когда группа перестала ему подчиняться, для Бати самым естественным выходом было захватить власть во всей Школе. Интересно было бы, конечно, пригласить к Бате психоаналитика, но сейчас это уже поздновато…

— И назвали бы это заболевание «синдром Басова», — заявил Горец. — В честь страшного Будды, мир праху его.

— Помянем, — предложил Хунта, поднимая бутылку.

Все выпили. Мастер вглядывался в дорогие ему лица и наслаждался тем, какие они живые, честные и доброжелательные. В этой компании он всегда чувствовал себя абсолютно спокойно. С этими людьми можно было при желании свернуть горы, совершить военный переворот, построить дом или улететь в космос. Интереснее всего, наверное, с ними было бы партизанить в лесах. Но особенно Мастер любил такие застолья в промежутках между работой.