Следак 4

— Я еще не закончил их сортировать.

— Сортируй их на своем столе, — подхватив портфель, я вышел.

В кабинете Головачев уже был не один. К нему присоединился Курбанов и судя по блеску в глазах майора, начальник уже пересказал ему столичные новости. Пришлось демонстрировать награду и ему.

Поздравили, вроде бы даже искренне. Головачев так точно.

В кабинет я вернулся минут через двадцать. Дела перекочевали на стулья и подоконник.

— И пишущую машинку мою верни, — продолжил я наводить в своей вотчине порядок, усевшись за свое рабочее место. — Себе у Капитолины возьмешь.

— Вот себе и возьми у Капитолины, — огрызнулся Боровиков. Фамилию Аркадия я узнал на оперативке. Еще удивился тому, как она ему подходит. — Машинка не твоя личная, она числится за следственным отделом. А я здесь следователь, и в отличие от тебя, который и полгода еще не служит, в следствии уже три года.

— И чего ты добился за эти три года — не я первым начал мериться.

Боровиков неприятно усмехнулся.

— Не у всех есть волосатая лапа. Обычные люди всего добиваются сами.

— Да, не всем везет, — согласился я, смотря прямо ему в глаза.

Он тоже не отводил взгляд. Телефонный звонок разрушил нашу идиллию. Я успел первым.

— Следователь Чапыра, — сказал я в телефонную трубку.

— Альберт, быстро дуй ко мне, — услышал я голос Шафирова.

— Понял. Уже еду. Нет, машину не надо, я на своей, — положив трубку, я начал одеваться, ощущая на себе злобный взгляд соседа. Схватив портфель, я вышел из кабинета и в коридоре напоролся на Журбину.

— Ты куда? — возмутилась начальница.

— В областное вызвали.

— Опять начинается! — закатила она глаза.

— Люда, — я взял Журбину под локоток и потащил ее к бывшему кабинету Левашова, — этот кабинет совершенно свободен, — я для наглядности постучал по двери. — Так почему ты посадила этого Боровикова ко мне?

— Так специально! — вырвавшись, обрадовала она меня. — Он опытный следователь, и тебе есть чему у него поучиться. Я уверена вы сработаетесь! — оптимистично заявила начальница, похлопав меня по больному плечу, и, по-своему истолковав мою перекошенную рожу, юркнула к себе в кабинет.

Сплюнув, выкуривать ее оттуда у меня времени не было, я направился к лестнице. Помнится, я уже как-то соседствовал с одним опытным следователем. И где он сейчас?

Разговор с Шафировым прошел на минорной ноте

— Значит, уезжаешь в Москву, — резюмировал он, выслушав мой доклад о командировке в столицу.

— Может еще все сорвется, — я выразил осторожную надежду.

— А ведь я это предполагал, — словно не слыша, продолжил вслух размышлять полковник. — Я еще на распределении выделил тебя из всех. А ты тогда упирался, не хотел идти служить в милицию. Куда ты тогда рвался? В совхоз, юрисконсультом? — Шафиров рассмеялся. — Надеюсь, сейчас понимаешь, как был тогда неправ?

— Понимаю, — соврал я. Если бы мне предоставили выбор, я бы уже давно перебрался с контрабандистами в Турцию. Или кормил рыб на дне морском. Тоже вариант. Но проблем у меня однозначно было бы меньше. Я бы точно не отправился ловить серийных убийц и не оказался в Москве во время теракта.

— Хорошо, что понимаешь. Из совхоза ты бы до столицы несколько лет добирался и не факт, что успешно.

— Ну а что столица, Валерий Муратович? Что меня там ждет? Это сейчас мое имя на слуху, но уже скоро все эти задержания серийных убийц и даже взрыв в метро забудутся, и я вновь стану никому не интересен. Так и останусь обычным следаком, хоть и будет мое рабочее место в министерстве. Мой потолок — это старший следователь по особо важным делам, да и то лет через десять. Дальше меня уже не пустят. Места повыше только для своих, — я горько усмехнулся. — Когда был в Москве, случайно попал на вечеринку к одному посольскому работнику.

— Случайно попал в квартиру дипломата? — уточнил Шафиров.

— Так получилось, — отмахнулся я от маловажной детали. Сказать-то я хотел о другом. Поделиться обидой что ли. Все не мог забыть унижение. — Так вот, как только они узнали, что я простой мент, еще и из провинции, то сразу же указали мне на дверь. Видите ли, я им не ровня, раз не пил бурбон в Нью-Йорке.

— Бурбон в Нью-Йорке? — не понял меня полковник.

— Да был там один урод, — я поморщился, вспомнив эту плешивую рожу, — Поляков Дмитрий Федорович. Хвастался, что пил бурбон в Нью-Йорке.

Если не могу его разоблачить, так хоть обосру.

— Поляков? — голос Шафирова немного дрогнул. — Тоже из дипломатов?

— Думаю, он из разведывательного управления.

— С чего ты так решил? — Взгляд, которым меня наградил полковник, буквально прожигал.

— Глаза подсказали. Смотрит, словно сразу в душу. Кстати, вы с ним чем-то похожи, — сказав это я тут же прикусил себе язык. Вдруг пришло понимание, что все эти вопросы неспроста и что Шафиров знает Полякова. Как это вообще возможно?! Опять, блин, вляпался!

Глава 15

Дальнейший наш разговор подтвердил мою догадку о знакомстве этих двух. Полковник заставил меня пересказать весь наш диалог с Поляковым, а затем дознался и до того, как я оказался на вечеринке сотрудников МИДа. У меня даже возникла бредовая версия, что он тоже служил в разведке.

— Ты, Альберт, вообще понимаешь, где можно устраивать клоунаду, а где нет? — строго спросил он меня. — А если этот Горшков пожалуется на тебя министру? А это вполне в его силах! Его связи позволяют выйти прямо на Щелокова. Тебя же могут прокатить с переводом! Приказа-то еще нет!

— Значит останусь служить здесь, — зря я это сказал. Пришлось несколько минут выслушивать о себе нелицеприятные эпитеты и «зазнавшийся идиот» было самым мягким из них.

— Нельзя шутить с такими людьми, — произнес он чуть ли не по слогам, когда немного успокоился. — Они такого не прощают.

— Да мы с этим Горшковым никогда больше не встретимся. Где я, а где он? Наши пути вообще никак не пересекаются.

— Пересеклись же раз, — напомнил мне Шафиров. — Я вообще удивляюсь тебе! — он опять завелся. — Вот как можно познакомиться в огромном городе именно с дочерью сотрудника посольства? Это же сродни выигрышу в лотерею. И вот ты вытащил счастливый билет, но что ты после этого сделал? — полковник посмотрел на меня, как на того самого зазнавшегося идиота. — Объясни мне, как можно, будучи приглашенным в гости к послу, вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией и обзавестись нужными связями, настроить против себя хозяина дома и его гостей? Ты, поняв, что Поляков из разведки, зачем его начал провоцировать? Ты себя неприкасаемым возомнил? — Шафиров громко выдохнул, продолжая смотреть на меня крайне неодобрительно. — Только начинаю считать тебя умным человеком, и ты тут же выкидываешь какую-нибудь глупость! Иной раз просто чудовищную, — на этом начальник управления кадров со мной и распрощался.

— Валерий Муратович, вы ко мне на свадьбу придете? — спросил я напоследок.

— Уйди с глаз моих. Опять ведь довел. Как тебя Головачев только терпит? Ему памятник надо при жизни поставить или наградить «за мужество». Все, иди, иди, отсюда, — замахал он на меня руками, и я поспешил ретироваться, поняв, что надо ждать, когда начальство остынет и начнет мыслить конструктивно, не сбиваясь на ругань.

Покинув кабинет Шафирова, я не сразу пошел на выход, а задержался в приемной. С разрешения секретаря сделал звонок Ситникову. Мне повезло, что тот оказался на своем рабочем месте.