Следственная некромантия

– Можем. Пойдёшь себе к Нимфадоре…

– К этой обманщице! – вспыхнул Ромерик. – Да как вы можете! Моё сердце будет разбито! Я не выдержу, если вы со мной так поступите! Моё хрупкое сердце, и так растравленное постоянными неудачами…

– Я пойду, - приняла решение Лили. – Ирвин, зайдёшь потом? – она поцеловала его в щёку, причём даже не демонстративно, не ради того, чтобы показать Ромерику, что всё ещё занята, а просто так. – Надеюсь, с тобой, - последнее было обращено уже к рыцарю, - мы больше не увидимся.

– Сегодня?

– Когда-либо, - строго ответила некромантка. – Если что, меня можно выловить по телепатической связи.

– Но я – не телепат! – поспешил вклиниться Ромерик, но Лили смерила его таким взглядом, что даже уточнять не пришлось, что это обращение не к нему относилось.

Хлопать дверью Лили не стала, кричать – тоже, ушла довольно спокойно, прочем, всё ещё щедро рассыпая своё минорное настроение, волнами печали непонятого мага окатившее и Ромерика тоже. Тот проводил её жадным взглядом, прижавшись к дверному косяку – так, чтобы, упаси боги, не соприкоснуться, - и стоило только Лили удалиться, буквально влетел в комнату и плюхнулся на кровать.

– Моё сердце разбито! – провозгласил он. – Если б я был магом, я бы немедленно поджёг этот потолок, чтобы он упал на меня и похоронил меня под своей тяжестью!

– Устроить? – ласково уточнил Ирвин.

– Не надо! – отмахнулся Ромерик. – Моё сердце, конечно, в печали, но ведь тебе ещё хуже! Я всего лишь разочаровался в своём идеале, а ты стал мужем настоящего чудовища.

– Что?! – вспыхнул Ирвин. – Чудовища?! Ты совсем сдурел – разбрасываться такими словами.

– Прости, - честно извинился рыцарь. – Я не хотел тебя обидеть. Но понимаю, что чувства твои и так задеты. Одно дело быть мужем скрывающейся некромантки, а совсем другое – некромантки, которая даже не стыдится своего дара. Это, должно быть, кошмарно!

Ирвин удивлённо изогнул брови.

– Вот как.

– Да! – вдохновился Ромерик.

Ощутив, что его готовы слушать, он спустил ноги с кровати, сел поудобнее и уставился на Сияющего, как на готовую жертву пропаганды. Очевидно, в голове мужчины уже крутилось миллион вариантов, которые он с удовольствием озвучил бы Ирвину. Сто и один совет, как улучшить жизнь с некромантом. От опытного рыцаря, знающего всё об отношениях с невинными девами.

– Ты не должен опускать руки, - вдохновлённо протянул Ромерик. – Я понимаю, что она тебя околдовала… Это, должно быть, очень мерзко – чувствовать себя пленником жестокой ведьмы, но не желать сопротивляться из-за иллюзии любви, окутавшей тебя. Но всё возможно! Если ведьма теряет интерес к тому, кого захватила свои сети, у него больше шансов спастись и вновь стать свободным. И эти богомерзкие оковы спадут с твоей руки!

Ирвин даже не стал спорить насчёт богомерзких – учитывая то, что королей в их стране считали наследниками божественного дара, а именно кто-то из них и сотворил эти браслеты. Он только с холодным, издевательским прищуром уставился на Ромерика, дожидаясь, что же ещё придумает коварный рыцарь, дабы всё-таки добиться своего.

– Ты ещё можешь спастись! – вскричал Ромерик. – И я готов помочь! – он вскочил с кровати и бросился к Ирвину. – Коварная ведьма, увы, и меня околдовала, и я едва не убил тебя, потому теперь должен вымолить у тебя прощение!

– Да я не злюсь… - уже заранее понимая, что это вряд ли поможет вдохновившемуся на подвиг рыцарю, протянул Ирвин.

– Злишься! В глубине души ты считаешь и меня в чём-то виновным. Что не открыл тебе глаза сразу, что позволил ведьме ещё крепче опутать тебя узами, должно быть, ненавистного брака…

– Нет, я её…

– Не говори ничего! Не произноси громких слов! – возопил Ромерик. – Я готов принять твою тяжёлую ношу, готов нести её сам, только бы вымолить прощение и помочь тебе, каким-нибудь образом очистить свою душу от греха, который мог совершить… Разведись с Лилиан. Я готов жениться на ней сам. Я стану её пленником, а ты вновь будешь свободен! Сможешь найти себе нормальную, полноценную женщину. Так уж и быть, тяготы сосуществования с некроманткой я перетерплю! Всё для того, чтобы ты, мой дорогой, бесценный друг, не страдал, а смог обрести своё счастье!

Ирвин скрестил руки на груди.

– Заманчивое предложение, Ромерик, - протянул он.

– Да? – с надеждой уточнил рыцарь.

– Ну, конечно же! – довольно подтвердил Сияющий. – Я становлюсь холост, ты получаешь возможность стать герцогом де Каном…

– Разве что в качестве компенсации!

– И мы больше никогда не видимся…

– Если ты так захочешь, - закивал Ромерик.

– Есть одна проблема.

– Какая? – поинтересовался рыцарь.

– Я не буду разводиться с Лилиан.

– Это потому, что ты не можешь снять браслеты?

– Нет, - легко ответил Ирвин. – Это потому, что я не хочу их снимать. А ты, наглая рыцарская морда, - он ступил навстречу Ромерику, и в тёмных глазах засверкали искры раздражения, - можешь даже не надеяться на то, что отберёшь у меня мою жену. Любимую, заметь, жену!

– Но ведь…

– И если ещё одно предложение в этом духе услышу – попрощайся со всеми своими зубами. И одним детородным органом. А что? Продолжение рода у тебя уже есть, зачем больше. Усёк?

– Я ж ради тебя… - пискнул Ромерик.

– И никто меня не посадит, - дополнил Ирвин. – Потому постарайся, помощник, больше меня не дразнить.

Рыцарь шмыгнул носом.

– Я думал, - прошептал он, - ты целитель…

– Я? – поразился Ирвин. – Нет, ты просчитался. Я – боевой маг. С отвратительным, сволочным характером. И упаси небеса тебя этот характер на себе ощутить.

Глава десятая

– Хр-р-р-р-рау! – раздалось с соседней кровати. – Хр-р-р… Хр-р-р… Хр-р-р-хр-хрю!

Ирвин открыл один глаз. Потом, нехотя, второй. Следовательская привычка осторожно оглядываться, просыпаясь от громкого звука, осталась, хотя Ирвин пытался с нею сражаться, и он повернул голову всего на несколько градусов, словно всё ещё спал, и посмотрел на источник шума. Не Лили же храпела! Значит, враг…

Враг. Точно враг.

– Ромерик, я тебя придушу! – не стыдясь того, что голос прозвучал очень громко, воскликнул Ирвин. – Ты, скотина, дашь мне спать или нет?

– Хр-р-рю-у-у-у! – особенно громко выдал Ромерик, перевернулся на бок, продемонстрировав Сияющему спину и кое-что пониже, и на мгновение притих.

– Гад, - прокомментировал Ирвин, на всякий случай посмотрев в потолок. Любоваться на голую филейную часть Ромерика не хотелось. Средневековые порядки в быту – отвратительная вещь. Спать без одежды, например. Совсем без одежды.

Рядом с Ромериком на подушке лежал шлем короля – или на тот момент просто полководца? – Артона, и Ирвин вспомнил рассказ Мартена. История их страны была странной и запутанной, многое, как и у всех, умалчивалось, но о короле Артоне Первом (и последнем) хорошо помнили лишь то, что он отлично повиновался приказам своего советника и никогда не был самостоятельной политической единицей. В память о нём сохранились портреты, а о его сыне, отце Дарнаэла Первого, всего один – и тот детский. И даже в учебниках по истории говорили, что династия де Крезов осталась правящей только по фамилии. Дурная кровь была вытравлена…