Следы на воде

Дверь сэр Сандерс открыл своим ключом. В доме никого не было.

— Наша собственность. Негласная естественно. — Пояснил шеф, указывая на хорошо обставленное, но безлюдное пространство. Одна из многих, понял Фил, оглядывая гостиную комнату. Шеф угадал мысли Фила, махнул рукой. — Здесь не опасаясь можно говорить. Сейчас столько служб любопытных развелось, столько техники всякой, столько завербованных стукачей. Не знаешь, где и кашлянуть спокойно можно. Здесь можно. Присаживайся, сынок, пока вдвоём поговорим. Тебе чего-нибудь налить… скотч, тоник, воду?

— Ничего не надо, воду если только.

— Воду, так воду. А я виски чуть-чуть…

Развалившись на диване, шеф некоторое время молча потягивал виски, наблюдая, как в камине разгораются угли.

— Понимаешь, сынок, — начал он. В голосе слышались извинительные нотки. — Тут мы с нашими умными головами очень интересное дело для тебя придумали, но очень серьёзное. Потому и пришлось уединиться. Чтобы ни одно ухо, ни одна душа не узнала о чём мы с тобой говорить будем. Кстати, ты можешь и отказаться. Я в обиде не буду. Дело действительно сложное. Но…

— Пожалуйста, дальше, шеф, — потребовал Фил. — Без церемоний. Я готов.

— Угу-угу… — сэр Сандер качнул головой, пыхнул дымом. — Так вот. Не скрою, на это нас натолкнуло предложение некоего… — шеф замялся, потом махнул небрежно рукой. — Неважно кого, важно своими возможными последствиями, и для Соединённого Королевства и для Европы и для всего Мира. Да-да, именно так.

Фил слушал, спокойно смотрел в глаза шефу. Тот отвёл взгляд.

— Напомню, ты, сынок, можешь и отказаться, но… — предупреждая реакцию разведчика, шеф поднял указательный палец. — Не торопись. Выслушай, обдумай… Хотя, признаюсь, времени у нас очень мало.

— Говорите, шеф. Я слушаю.

— В стране наших стратегических интересов…

— Вы про Россию, говорите, шеф?

— Сейчас именно о ней. Так вот, не вдаваясь в нюансы политической кухни, социальных брожений и неприятия создавшихся условий жизни в России: одним нужно всем владеть, другим всё отобрать и поделить, третьим выйти из состава так называемого содружества, страна с приходом нового президента подходит к выборам нового курса. Подчеркиваю, нового!

— Я полагал, прежний сохранится.

— Да, там есть такие желания. — Сэр Сандерс небрежно отмахнулся. — И мы поддерживаем их. В принципе, хороший противник, это известный противник. Аксиома. Но могут быть и другие планы. И это нам не нравятся. И не только нам. Есть люди, и не просто люди, а объединения очень богатых, очень состоятельных людей, которые готовы дать очень большие деньги, чтобы этот процесс в России поставить под свой — свой, наш, не важно — но контроль. Деньги для этого предлагают огромные. Кстати, — шеф, глядя на Фила, сделал многозначительную паузу. — Мы подсчитали, сынок, стоимость твоих алмазов, выражается суммой в пару сотен с шестью нулями фунтов стерлингов. После огранки, естественно. Весомая цифра. А здесь предлагается финансирование гораздо серьёзнее, Фил. На много больше. Представляешь? Такова цена вопроса. На самом деле — это цена риска, мальчик. Твоего риска.

— Вы меня заинтриговали, шеф. Не деньгами, конечно, они — понятное дело, а существом. Что я должен сделать? В чём моя работа? Метро взорвать, Кремль, Думу, президента, что?

— Нет-нет, не торопись. Я скажу. Потому что уверен в тебе. Главное в другом. Задание может быть дорогой в один конец. Понимаешь? В одну сторону.

— Понимаю, — ответил Фил. — У меня каждый раз дорога в одну строну, но я возвращаюсь. Так было, и, надеюсь, так будет.

— И я на это рассчитываю, сынок. Очень рассчитываю. Но, извини, если что, помочь не смогу. Возможно адвокаты не понадобятся.

— Шеф…

— Рассказываю! Помешать выборам следующего президента в России мы, пожалуй, не сможем. Силёнок у нас не хватит. Даже консолидированных. Потому что есть в жизни процессы, сынок, которым помешать трудно, но, уверяю тебя, возможно. Возможно-возможно, Фил. Можешь поверить. И наш Директор, он человек умный, влиятельный, и всё такое, большой специалист и политтехнолог, ухо держит востро. Я знаю, он уже провёл консультации по этому вопросу с нашими партнёрами по альянсу, финансовое мировое лобби категорически не хотят давать на это деньги, возражают. По-крайней мере пока возражают. Потому что по самые уши увязли в совместном бизнесе с ними, с русскими. Во многих проектах уже участвуют. Финансы, нефть, газ, и прочее. На самом деле, я думаю, все ждут, когда Россия лопнет от своих амбиций стать первой страной мира. Умно подсовывают им разные приманки. А те и рады: финансами трясут, вкладывая в чужую для них финансовую систему, непрерывно при этом кредитуются, скупают наши старые нефтеперерабатывающие заводы, топливозаправочные станции и прочие отжившие технологии. Включая автосборочные линии. Через несколько лет мы перейдём на новый вид топлива, на совершенно другие технологии, русские останутся с носом. Они вовремя подчищают наши хвосты. Как с японскими старыми машинами. Ха-ха! Потом мы им всё это обрубим. Как вредные для всемирной экологии и прочее. Запретим въезд в Европу и т. п. Они захлебнутся в своих нечистотах. А мы их ещё и на штрафы посадим за нарушение мирового экологического соглашения. Ха-ха. Короче, пускай пока включаются в гонку. Диаметр колеса, да и скорость вращения, в наших руках Это хорошо. Это мне нравится. Да и не нужно раньше времени будить спящего медведя, а вот встряхнуть среду так называемого единства в России, мы с тобой можем и должны. Встряхнуть! Целью твоей работы — получается — извини — террор. Но не простой, а политический. Эффектное по нынешним временам дело. Отличный рычаг.

— Чтобы перевернуть мир? — без улыбки пошутил Фил.

— Молодец, Фил! Наличие юмора в тебе мне очень нравится. И так можно сказать. Понимаешь, сынок, у нас достаточное количество подготовленных досье на всех лидеров России, да и просто тех, кто так или иначе пересекал границу. На всех, без исключения. И тех, кто уже на олимпе, кто только стремится взобраться, на тех, кого скинули, и тех, кого забыли. Это азы нашей работы. Ты знаешь это, знаком. Скажу больше. У нас есть все данные и на друзей, и на членов их семей. Досье постоянно пополняются. Многие из них даже помогли нам: разместили своих драгоценных родственников, друзей, любовниц и просто знакомых на нашей территории. Ха-ха, Фил! Да, как ни странно это может звучать. Ты и это, конечно, знаешь. Я вот часто слышу: русская душа — загадочная душа. Ха, Фил! Глупая — да! Жадная — безусловно. Амбициозная — конечно. Но — глупая в первую очередь. Какой же дурак, извини меня, будет… как это у русских… а, вспомнил, плевать в колодец, когда постоянно сам же из него воду потребляешь, а? Не глупо ли? Глупо! Одним словом, мы возьмём этого медведя прямо в его берлоге. А те, которые здесь, вместе с их недвижимостью, финансами и прочим, заложниками у нас будут. Ну как тебе? Мы подготовились.

— Трудно будет. Они на собственную охрану денег не жалеют.

— Да, мой мальчик, но там они скорее всего самих себя боятся. На этом идеология охраны и строится. Нам это на руку.

— Я надеюсь, вы не ошибаетесь, сэр!

— Ну если и ошибёмся… Резонанс всё равно сильным будет. Мировое сообщество качнёт, сильно качнёт, если не взорвёт. По-крайней мере, дело будет сделано, и деньги мы свои получим. Большие деньги. Очень большие! Как в договорном матче, Фил. В выигрыше всегда оказывается тот, кто заказывает результат. Для нас с тобой, Фил, любой результат — выигрышный результат.

— Так что мне там нужно сделать: убить, выкрасть?

— В точку, Фил. Умница. Ты угадал. В этом и есть предложение нашего заказчика. Но — он этого не знает — мы его доработали.

— То есть? Извините, шеф, я могу знать?

— Конечно-конечно, мой мальчик. В общих чертах, естественно. Наши заказчики предложили провести серию обычных терактов с акцентами на политических деятелей. Это, по их мнению, создаст прецедент передела собственности на волне народного гнева, изменение конституции страны, протестных насильственных фактов. Хорошее дело. Нормальное. Но мои головастики развили эту идею, придумали нечто более важное.

— Интересно.

— Да, очень. Понимаешь, сынок, взорвать любую систему можно. Любую! Политическую, механическую, электронную, личностную… Лю-бую! С какой бы степенью защищённости она не была. У нашей службы, например, желание к этому всегда было, есть и, надеюсь, будет. Да и у других — я знаю — тоже. Потому мы часто и кооперируемся, координируем свои действия. Эффект от этого обычно получается колоссальный. Именно на это и рассчитывает наш заказчик. Проблема в другом! Не всегда ясно, успеем ли вмешаться в перераспределение политических и финансовых сил, куда и к кому качнёт тот или иной новый президент, правительство. А вот если возмутится народ, если он на нашей стороне будет, тогда…