Слепая добродетель
Шрифт:
– Работай, Петр. Скоро уже солнце сядет, а нам еще окно поставить надо.
Сложив посуду в корзинку, Варька поставила ее возле дверей церкви. Взгляд ее скользнул от порога до купола и губы сложились в улыбку. Настороженность со страхом в глазах исказили ее лицо. Степан перекрестился, завидев ее. Варвара поправила платок и побежала в сторону леса.
– Что, Степка, - подмигнула ему светловолосая девушка, - влюбился?
– Отстань, Ольга, без тебя дурно.
Напевая себе под нос, Варька побрела по тропинке вдоль берега. Солнце садилось за горизонт, и вместе с ним уходил столь любимый Варькой свет его.
– Ответите мне за все, - пальцы ее сжали стебли цветов.
– Сами того не заметите.
– Эй, убогая! Поди-ка сюда, побеседовать надо.
– Да, Варварушка, иди сюда, - поманил ее Толька.
– Мы тебя котлетами угостим домашними. Ты же любишь мясо? Молодого бычка зарезали сегодня, правда, кровь местами попадается, видать, мать не дожарила.
Варька выронила цветы и попятилась назад. Парни переглянулись. Лица обоих исказили ухмылки. Глаза Сергея выражали ненависть, казалось, что сам нечистый вселился в него и жаждал крови. Варька вжалась спиной в дерево, не имея сил оторвать взгляд от реки.
– Обернитесь, - прохрипела она.
– Там... там...
– Ты думаешь, мы поведемся на твои уловки?
– Сергей сплюнул себе под ноги.
– Нет. Сейчас ты за все ответишь. Но прежде скажи, за что ты убила Алешку.
– Убила, убила, землю злом покрыла. Тела заслала илом, забыла о свете милом. Тонуть им и тонуть, на дне реки уснуть. И души сплетены, которым нет цены.
– Что ты там бормочешь?!
– Сергей схватил ее за руку.
– И нас со свету решила сжить?!
Глаза Варьки округлились. Хватая губами воздух, она ткнула пальцем в сторону реки. Сергей перехватил ее руки и сжал над головой. Убогая продолжала мычать нечто невнятное. Глаза Варьки налились кровью, она силилась предупредить парня о чем-то важном, но он не обращал внимания на эти потуги.
– Боже! Отпусти меня, отпусти!
Сергей ударил Варьку под дых и наконец обернулся. Тряхнув головой, он протер глаза. Увиденное никак не могло быть правдой: некто сутулый с темной кожей и рогами тянул Тольку на середину реки. Схватив Варьку за шиворот, Сергей потянул ее к берегу.
– Прикажи ему остановиться!
– Воздух не свеж, он сперт, руки изрежь, не остановится черт, - пробубнила девка.
Удар ногой пришелся Варваре в лицо, и умалишенная опрокинулась на песчаный берег. Сбросив рубаху, Сергей бросился в воду.
– Николай, тебе не кажется, что кто-то кричал?
– Я не слышал, Станислав Егорович, но если хотите, то пойдемте и проверим.
– И мы с вами, - подхватил Антон.
Картина, которую застали деревенские, заставила кровь застыть в жилах: на берегу лежали три тела. Сергей лежал лицом вниз. Рубашка его была залита кровью, а рядом валялась разбитая бутылка водки. Толька по пояс находился в воде, и было удивительно, что его не унесло течением. А Варька полусидела, оперевшись о камень.
– Варвара!
– Кислицын бросился к ней.
– Варвара! Она живая, живая. Варя, очнись.
– Толька с Сергеем не дышат, - оповестил Николай.
– Вот же! Понапивались и в воду! А еще Варьку чуть не прибили.
–
Чур, меня, чур!– воскликнула Варвара, оттолкнув Станислава от себя.
– Окаянный, имен много, а ходишь безымянный.
– Варвара, - обратился к ней Николай, - что случилось?
– Смотрите, - Антон указал на следы, - копыта.
– И правда, копыта, - закивал Егор.
– Свежие, две пары!
– Черти их утопили!
– Варька подскочила на ноги.
– Сергей меня побил...
– Проклятая!
– Николай бросился на нее с кулаками, но Кислицын преградил ему путь.
– Да что же это такое? Вы готовы убить девушку из-за следов копыт на песке? Какие черти и ведьмы? Вы в своем уме? Это отпечатки животных! Варвара, скажи правду. Я обещаю...
– Не надо мне твоей помощи, себе ее сыщи.
– Станислав Егорович, - обратился к нему Антон, - я в ведьм не верю, но для следов животных эти слишком крупные. К тому же, куда делся пастух со стадом из двух коров?
– Кривая ваша церковь, ветхая!
– заорала не своим голосом Варька.
– На головы вам упадет, всех подавит!
– Куда собралась?
– Степан толкнул ее.
– Опять бежать, окаянная?
Потеряв равновесие, Варька упала. Слезы покатились по ее лицу, и она поспешно стерла их рукой.
– Я думал, что вы хорошие люди. А вы пинаете эту бедняжку, словно она виновата в своем недуге или в вашем собственном горе.
– Но, Станислав...
– начал Николай, но был перебит Кислицыным.
– Довольно, увидимся завтра на строительстве.
– Пошли, Варя, провожу тебя, - Егор помог ей подняться.
– Не дури, нога же болит, хромаешь. Пойдем. Я же не обижал тебя никогда, так?
– Не обижал.
– Пойдемте, нам по пути, - улыбнулся меценат.
Варвара зыркнула на Станислава, но не проронила ни слова, только сжалась вся. Люди тоже разбредались по своим делам. Настроение было отвратительным у всех. Они разочаровали своего благодетеля. И снова причиной тому была Варька. Святой человек! Она его клянет, а Станислав заступается, старается сделать ее жизнь лучше! Хоть бы Бог уже эту проклятую прибрал, все бы с облегчением вздохнули.
В третьем часу ночи небо на восходе просияло багряным золотом. Вся деревня всполошилась, когда Егор сообщил - горит помещичий дом. Тушили до самого рассвета, да спасти сумели лишь половину имущества Кислицына.
– Ничего страшного, Акулина Васильевна, - заверял он всполошившуюся женщину, - все отстроим. Благо, денег у меня много. Не волнуйтесь, не дай Бог еще давление подскачет.
– Ох, Станислав Егорович! Вот почему такие хорошие люди, как вы, страдаете? Как так? Не понимаю!
– Надо разобраться, - произнес Степан.
– Нельзя преступника ненаказанным оставить. Поди еще кого-нибудь подожжет.
– Не надо. Это Варька сделала.
С перекошенным от ярости лицом Николай протянул Станиславу серебряный крестик на веревочке.
– Нашел возле забора. Она никогда с ним не расставалась. Наверное, обронила, пока дом жгла.
– Ну, знаете ли, это уже перебор!
– воскликнул Григорий Никифорович.
– Умалишенная и ладно. Но дома жечь! А вдруг бы кто помер!
– Пойдемте, - скомандовала теть Женя.
– Сейчас мы ей устроим!
– Да, - подхватили люди, - хватит терпеть те беды, что Варька нам на голову сыплет!