Слёзы камня
Шрифт:
Он мечтал о мести все эти годы, жаждал её, как жаждет путник, идущий по пустыне, добраться до источника. Но теперь, испив из источника мести, он вдруг понял, что жажда эта была ничем. Воды источника словно вымыли из его сердца и души эту отраву, оставив пустоту, которую королю нечем было заполнить.
Торин смотрел на неподвижное тело и порхающие над ним руки Гэндальфа. Волшебник делал пассы, стараясь всеми силами излечить, восстановить исковерканное королем. Нашептывая могучие заклятия, он касался лица и груди лежащей девушки. Остальные гномы боялись дышать, чтобы не помешать
Слабый вздох сорвался с губ Вар. Двалин опустился на колени и подсунул руки под плечи и колени девушки. Затем бережно передал её на руки волшебнику.
– Отнеси её вниз, в стан людей и эльфов. Ей нужна забота и уход.
– Нет, она здесь останется!- спокойно произнес Торин. Телохранитель дернулся как от удара.
– Торин, она чуть жива! И она-моя единственная сестра!
– Она останется здесь пока, - король выдержал взгляд младшего сына Фундина. –Осталось лишь одно место, где я не искал Аркенстон. Я найду его… и мы все вместе спустимся вниз.
– Аркенстона нет здесь!- пискнул перепуганный хоббит из-за спины Гэндальфа.
– Что?- не сразу понял Торин. Волшебник шагнул к нему и положил руку на плечо.
– Пойдем, Торин, девушка не протянет долго без тепла и еды, все силы её тела ушли на восстановление. Об остальном поговорим внизу, в лагере… людей.
Двалин и Бофур ожидали рычания и возражений в ответ на слова Гэндальфа, но к их изумлению король безропотно поднялся.
– Двалин, собери остальных, и спускайтесь вниз следом за нами. Так что ты собирался мне сказать о камне моего отца, Гэндальф?
В той части стана, что принадлежала людям, был освобожден просторный шатер и быстро собрана теплая чистая постель. Ори сидел у котелка, в котором варился бульон для девушки. Весть о том, что Вар не мужчина поразила его прежде всего потому, что столько времени она провела в их отряде, ни разу не дав никакой пищи для сомнений. Фили и Кили ушли на охоту, остальные гномы сидели у костра или бродили по лагерю.
– Вот Аркенстон твоего отца, - тихо сказал Гэндальф, входя в шатер и присев рядом с Торином, который не отходил от постели девушки. Вар пока не пришла в себя, но хотя бы дыхание её стало чище и ровнее, да затянулись чудовищные раны, покрывавшие тело.
Торин взял в ладони сверкающее ослепительным пламенем Сердце Горы.
– Сколько времени потратил я на его поиски… - голос короля был тихим и бесцветным. –А теперь он в моих руках, но я не ощущаю радости. Ничего не чувствую.
Он снова взглянул на прекрасный камень, разгонявший своим сиянием полумрак шатра. Затем наклонился и положил его рядом с изголовьем постели.
– Ей будет приятно увидеть его, когда она очнется… ведь она очнется, Гэндальф?
Волшебник покачал головой.
– Не знаю… я потратил все силы, чтобы восстановить её тело. Но её душа… боюсь, она слишком сильно повреждена.
Торин бережно взял маленькую руку Вар, глядя на поджившие ногтевые ложа без ногтей.
– Если правда то, что ты сказал… то, что она сделала это, чтобы избавить меня от душевной боли…
то думаю, теперь моя очередь помочь ей, волшебник.– Что ж, есть способ, - кивнул Гэндальф, сочувственно глядя в глаза королю. –Но боюсь, он не подойдет тебе.
– Любой способ!
– Она забудет тебя, Торин! Забудет навсегда! Она не вспомнит ни что случилось с ней, ни почему это случилось.
Торин сжал маленькую ладошку в своих руках. Затем осторожно коснулся острого ушка, выглянувшего из темных растрепанных волос.
– Эльф… - прошептал он, покачав головой. –Гэндальф, пусть она не помнит! Пусть! Только…
– Да, Торин?
– Оставь меня с ней на пять минут… потом можешь делать что нужно.
Волшебник кивнул и вышел, плотно сдвинув створки входа. Торин прижал руку девушки к губам. Пустота в его душе медленно заполнялась. Странный теплый свет разгорался все ярче и ярче и почти ослепил его, когда его губы соприкоснулись уже с безвольными прохладными губами Вар.
– Даже если мне понадобится пройти из края в край весь мир, я верну тебя, Вар, - прошептал он, задыхаясь, изнемогая от душевной боли. Но в отличии от той боли, что изгнала своим поступком Вар, эта боль была светлой и чистой, словно воды лесного ручья. Она полилась по щекам короля вместе со слезами, вымывая остатки тьмы и ненависти.
Когда Гэндальф вошел, король поднялся ему навстречу и глаза его были сухи, а лицо спокойно. Аркенстон он положил во внутренний карман своей нательной рубахи.
– Что ж, Гэндальф, делай что должен… и будь, что будет!
– Вар очнулась!- выдохнул Ори, появившись из шатра. –Очнулась!
Двалин вскочил и опрометью бросился внутрь. Его старший брат чуть замешкался.
Вар сидела на постели, одетая в старую рубаху младшего Фундинсона, она немного осунулась, но в целом выглядела вполне здоровой. Двалин едва не разрыдался, рухнув у постели и сграбастав сестренку в охапку.
– Ну чего ты, - смущенно проговорила девушка, обхватив его обеими руками и легонько стукнувшись лбом о его лоб. –Что случилось-то?
– Ничего, детка, ничего… - пробормотал огромный телохранитель и, вскочив, опрометью выскочил из шатра. Балин занял его место, прижав к себе младшенькую и погладив по темноволосой голове.
– Что последнее ты помнишь?- тихо спросил он, с нежностью глядя в лицо девушки.
Вар поморщилась. Голова побаливала и кружилась.
– Пауков… - пробормотала она, содрогнувшись. –Мерзкие твари…
– Теперь мы в безопасности, - Балин со вздохом прижал к себе младшую сестренку. –Все хорошо, девочка.
– А дракон?
– Убит, - тихо произнес низкий сильный голос, и девушка вздрогнула, увидев вошедшего короля. Неприязненно взглянула на него. Своей ненавистью к эльфам и жаждой злата он был ей противен. Для него она значила меньше, чем отработанная руда. Как, впрочем, и он для неё. Вар вежливо наклонила голову, все же он был королем, и тут же перенесла внимание на брата.
– Балин, что случилось? Почему я раздета? И как оказалась тут? Где мы вообще?
Пожилой гном вздохнул и принялся отвечать по порядку на вопросы.