Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя
Шрифт:
– Кенни, мы действительно нуждаемся в вас, – сказал ему президент Буш. – Настало время сделать что-то для своей страны… – Уилсон и президент знали друг друга с Гарвардской школы бизнеса, но Уилсон понимал, что этот звонок не был идеей президента. Это был классический Полсон, и ему, должно быть, по-настоящему трудно. Если Полсон чего-то хочет, он будет биться, пока не добьется, даже если для этого придется привлечь высшие органы власти.
В тот уик-энд после разговора с коллегами из Goldman Уилсон позвонил Полсону: «Я сделаю это».
* * *
Вечером 21 июля Полсон прибыл в Федеральный резервный банк Нью-Йорка на обед в свою честь[430]. Обед был организован Тимом
Обед был вторым собранием тяжеловесов Уолл-стрит, на котором он присутствовал в тот день. Ранее он был на частном обеде в его честь в офисе Эрика Миндиха, своего бывшего протеже в Goldman Sachs, который сейчас руководил хедж-фондом Eton Park Capital и отстаивал свое мнение о законопроекте по финансируемым государством учреждениям. Полсон в общем и целом чувствовал себя неплохо, поскольку Уилсон и Джестер согласились поддержать казначейство, что улучшало перспективы принятия законопроекта. Когда он проходил мимо бывших коллег, он поздравил Джона Тейна из Merrill, который несколько дней назад продал долю фирмы в Bloomberg за 4,5 млрд долларов.
Полсона все еще беспокоил Lehman, в частности секретная встреча, которая была запланирована после обеда: он и Гайтнер помогли организовать частную встречу Дика Фулда и Кена Льюиса в конференц-зале Федерального резервного банка Нью-Йорка. В течение последних двух недель Фулд названивал Полсону по поводу Bank of America, пытаясь заставить его позвонить в интересах Lehman.
– Думаю, будет трудно, но единственный способ это сделать – говорить с ним непосредственно, – сказал Полсон Фулду. – Я не буду звонить Кену Льюису и говорить ему, чтобы он купил Lehman Brothers.
Ближе к концу обеда Полсон подошел к Льюису и приветливо сказал: «Это был хороший отчет о доходах». Он похлопал Льюиса по руке и понимающе посмотрел на него, намекая на предстоящую встречу. Хотя ранее в тот же день Bank of America сообщил о сокращении доходов во втором квартале на 41 %, результаты были гораздо лучше, чем прогнозировали аналитики Уолл-стрит. За этим приятным сюрпризом последовал ряд более внушительных, чем ожидалось, доходов Citigroup, JP Morgan Chase и Wells Fargo, которые по крайней мере временно поддержали рынок.
Когда Полсон повернулся, чтобы уйти, и другие руководители начали вставать, Гайтнер подошел к Льюису и, наклонившись, прошептал: «Я думаю, у вас встреча с Диком».
– Да, я встречаюсь с ним, – ответил Льюис.
Гайтнер показал ему боковую комнату, где они могли говорить за закрытыми дверями. Гайтнер, видимо, дал Фулду те же инструкции, и Льюис, глядя через всю комнату, заметил, как тот озирается, словно нервная дама. Видя, что Фулд пошел в одну сторону, Льюис направился в другую. В присутствии половины Уолл-стрит последнее, чего они хотели, – это утечка.
В конечном счете оба нашли комнату, но, когда прибыл Льюис, Фулд жарко спорил с сотрудником Федрезерва. Это был всего лишь второй раз, когда они встречались, и его резкий тон поразил Льюиса.
Минут двадцать Фулд объяснял, как он видел сделку, повторяя предложение, которое сделал Керлу неделей ранее. Фулд сказал, что хотел бы хотя бы 25 долларов за акцию, хотя акции Lehman в тот день закрылись на уровне 18,32 доллара. Льюис думал, что цифра слишком высока, и не находил этому стратегического обоснования. Если он не мог купить фирму за бесценок, сделка была ему неинтересна. Но он промолчал.
Два дня спустя Льюис перезвонил Фулду. «Не думаю, что нас это заинтересует», – настолько дипломатично, насколько мог, сказал Льюис, оставляя открытой возможность еще одного обсуждения.
Фулд был вне себя, когда позвонил Полсону в 12:35, чтобы сообщить
плохие новости. Теперь все, что ему оставалось, – это возможность заключить сделку с корейцами, и он просил Полсона позвонить им от его имени – просьба, которой Полсон, уже ходатайствовавший перед Баффетом и Bank of America, воспротивился.– Я не собираюсь звонить корейцам. Если вы хотите напугать кого-то, позвоните им и скажите, что я велел им купить Lehman Brothers, – сказал он, пояснив, что его участие только усилит подозрения по поводу перспектив фирмы. – Дик, если они позвонят мне и захотят задать вопросы, я сделаю все, что можно.
Это было последней плохой новостью очень длинного дня. В ту ночь Барт МакДейд переслал Фулду сообщение от одного трейдера о том, откуда берутся негативные слухи. «Ясно, что GS [Goldman Sachs] жестко наезжает на хедж-фонды [sic] и в значительной степени влияет на текущий момент, LEH и других. Думаю, вам стоит знать».
Фулд ответил: «Мы должны удивляться? Хочу, чтобы вы знали: я буду».
Глава одиннадцатая
Роберт Вилюмштад чувствовал, как пот пропитывает его майку, когда в 9:15 во вторник, 29 июля, он шел по Перл-стрит в финансовом районе Манхэттена. Мало того что влажность была слишком высокой, так еще и предстоящая встреча с Тимом Гайтнером в Федеральном резервном банке Нью-Йорка сводила с ума.
С тех пор как чуть более месяца назад он занял должность главного исполнительного директора AIG, приходилось вкалывать, чтобы попытаться решить многочисленные проблемы компании. За исключением поездки на День независимости в Вейл к дочери, он не покидал офис семь дней в неделю. Начиная работу, он объявил о планах «провести тщательный стратегический и оперативный пересмотр бизнеса AIG»[431], «завершить процесс в течение ближайших 60—90 дней и организовать расширенную встречу с инвесторами вскоре после Дня труда, чтобы рассказать все».
Когда Вилюмштад начал расследование, глава стратегического подразделения Брайан Т. Шрайбер отвел его в сторонку и сообщил о потрясающем открытии, которое сделал: «Возможно, это проблема ликвидности, а не недостаток капитала». Другими словами, несмотря на то что массивный страховой конгломерат владел ценными бумагами и обеспечением на сотни миллиардов долларов, из-за кредитного кризиса он мог оказаться в ситуации, когда придется их продавать – либо достаточно быстро, либо по высоким ценам, – чтобы выполнить свои обязательства. Ситуация может ухудшиться, если одно из рейтинговых агентств типа Moody's или Standard & Poor's понизит кредитный рейтинг фирмы, что способно спровоцировать кредиторов потребовать увеличить залоги.
– Вчера вечером вы напугали меня до полусмерти, – сказал Вилюмштад Шрайберу на следующий день после того, как всю ночь изучал проблемы с ликвидностью фирмы. Будет только хуже, думал Вилюмштад, поскольку компания собиралась доложить об убытках в 5,3 млрд долларов во втором квартале.[432]
В тот душный июльский день Вилюмштад направлялся на встречу с Гайтнером, с которым познакомился месяц назад, чтобы просить о помощи, если ситуация на рынках обернется против него. Федеральный резервный банк Нью-Йорка не регулировал AIG или какую-либо другую страховую компанию, но Вилюмштад полагал, что из-за того, что AIG занималась кредитованием под залог ценных бумаг и имела подразделение финансовых продуктов, Гайтнер мог заинтересоваться. Еще он надеялся, что Гайтнер оценит, насколько тесно AIG связана с Уолл-стрит, выписывая страховые полисы на сотни миллиардов долларов, которые брокерские фирмы использовали для хеджирования[433] других сделок. Нравится это кому-то или нет, но благополучие клиентов AIG зависит от ее здоровья.