Слишком личные отношения

Она на мгновение задумалась.

– А где вы их храните?

Он нахмурился и открыл рот, чтобы спросить, куда, черт возьми, ведет этот допрос, но она подняла руку:

– Мне очень нужно знать это.

Джейсон пожал плечами. Никакого секрета тут не было.

– Сейчас они пылятся в шкафу в коридоре, – сказал он и задумался на мгновение, подсчитывая, сколько они там уже пролежали. – Мне действительно нужно будет снова заняться гольфом…

Келли кивнула, больше себе, чем ему, и поправила лямку термосумки на плече.

– На самом деле я тоже устала. Меня, наверное, хватит только на то, чтобы сделать тосты, когда мы доберемся до дома… – Она пожала плечами. – Может быть, в другой раз?

Он кивнул, потому что выбора у него не было:

– Конечно.

Она протянула руки сыновьям.

– Давайте, вы двое.

Их взгляды снова встретились, и они застыли в нерешительности. Джейсон кивнул:

– Увидимся в понедельник.

Она попыталась улыбнуться.

– До понедельника, – повторила она, а затем повернулась и пошла не оглядываясь.

Джейсон вздохнул и посмотрел на небо. Он всегда говорил, что Келли умная женщина, и она в очередной раз доказала это и спасла их обоих от того, что превратилось бы в нечто грязное и сложное. Он понимал это. Черт, он даже соглашался.

Но это не значит, что он не вспоминал о ней, когда угощал сотрудников оставшимися деликатесами. И это не значит, что, направляясь к машине и размахивая пустой корзинкой, он не думал о своей квартире на берегу Темзы, о том, какой большой и пустой она будет казаться, когда он вернется в нее сегодня вечером.

* * *

В понедельник утром Келли вошла в кабинет Джейсона в идеально выглаженной блузке и юбке, с высоко поднятым подбородком. Назад к нормальной жизни. Фантастика.

Но когда она подошла к столу, то поняла, что, хотя Джейсон был в костюме, она все еще видела того парня в голубых джинсах, который изображал динозавра, чтобы маленький мальчик съел свой обед.

Келли широко улыбнулась и посмотрела на него. Джейсон казался немного растерянным, как будто ее непривычно широкая улыбка ослепила его, но он улыбнулся в ответ. Правда, это была полуухмылка, а не настоящая улыбка Джейсона.

– Какие-нибудь новости? – спросила она.

Он сжал губы и покачал головой:

– Ничего. На самом деле все идет замечательно. Передо мной договор на рекламную кампанию. Одна подпись – и Майлз Бенсон, чемпион в десятиборье, наш. – Он уставился на клочок бумаги.

– Так почему вы его не подписываете?

Джейсон посмотрел на нее, слегка нахмурившись.

– Я подпишу. Я просто… Мне кажется, что это должен быть особенный момент, а сейчас у меня нет такого чувства. – Его брови взлетели. – А вы так не думаете?..

Она бросила на него насмешливый взгляд.

– Момент?

Джейсон покачал головой и отвернулся. Келли подошла к книжному шкафу и взяла его фотографию с отцом и братом. Она видела ее уже сто раз, но неожиданно увидела что-то, чего раньше не замечала. Поставив снимок обратно на полку, она повернулась к Джейсону.

– Он любимчик, верно? – сказала она, кивая на фотографию.

Джейсон даже не взглянул в ее сторону.

– Да, – вздохнул он. – Но он этого заслуживает.

– У родителей не должно быть любимчиков. Я обожаю обоих своих мальчиков, хотя они очень разные.

Джейсон пожал плечами:

– Семьи, как моя, не могут ничего с этим поделать. Самое важное для них – быть лучше, иметь больше, чем другие. Они не могут измениться, даже когда появляются дети.

Келли покачала головой. Любимчики бывают не только в богатых и влиятельных семьях. Взять, к примеру, ее отца! Он обожал двоих своих сыновей, но не знал, что делать, когда в семье неожиданно появилась маленькая девочка. Ей нужно было во всем давать фору Дэну и Джонатану, чтобы не разочаровать отца, но даже тогда он не гордился ею так, как братьями.

– Это не значит, что вы должны смириться, – сказала она ему. – Так неправильно. Вам нужно бороться!

– Какой в этом смысл? – Джейсон покачал головой. – Не важно, что я теперь сделаю. Брэд все равно выиграл. Он уже одержал победу из-за того несчастного случая. Он получил золотую медаль, которой у меня никогда не будет. Никто не может конкурировать с этим.

– Но вы все еще пытаетесь, – тихо сказала она, потому что вся эта затея с кроссовками началась именно из-за этого. Неожиданно все приобрело смысл.

Джейсон фыркнул, подошел к окну и уставился на лондонские крыши.

– Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Не смейте сдаваться! – Келли сама не ожидала от себя такого резкого возгласа. – Это хорошие кроссовки, и вы это знаете.

Джейсон повернулся и прислонился к окну.

– Знаю.

Она подошла и встала рядом с ним, кивнула через плечо на документы, лежащие на его столе:

– Так подпишите…

Джейсон тяжело вздохнул и снова выдохнул.

– Вы не хотите. Как бы ни был хорош Бенсон, вы все еще мечтаете о Макграте.

Джейсон обернулся и посмотрел на нее:

– Я просто не представляю все это без него. Он самый лучший. Если в рекламной кампании будет именно он, люди обязательно обратят внимание.

Джейсон, возможно, и сказал «люди», но Келли услышала другое непроизнесенное слово. Мой отец обратит внимание…

Она поняла, что это было: поражение, смешанное с нездоровой долей жалости к себе. Келли не любила этого унизительного чувства: оно высасывало всю жизнь из человека. Ей-то не знать: она почти сдалась, когда у нее диагностировали рак и Тим бросил ее. Но потом она разозлилась и стала бороться. И эта борьба помогла ей справиться.

Келли сделала глубокий вдох. За то, что она сейчас скажет, можно запросто получить хороший пинок под зад, а охранники выставят ее из офиса, но она собиралась сделать Джейсону одолжение. Ему была необходима та же горькая пилюля, которая излечила ее, и Келли заставит его принять это лекарство.

Она положила руки на бедра, смерила его взглядом и заявила:

– Вы трус! Вы слишком напуганы, чтобы бороться за то, чего действительно хотите, и вы сдаетесь, идя на компромисс. Вы должны заниматься меркьюри с душой, иначе кроссовки провалятся и вы докажете всем – включая вашего отца, – что ни на что не способны.