Слишком много колдунов

— Верхом на чудовище? — осведомился Аслан неожиданно. — Или вроде того, как вы попали в Лилль?

Старуха Прелати внимательно посмотрела на Аслана.

— Нет и нет.

Аслан понял, что страшно не любит, когда им манипулируют. Или когда ему кажется, что им манипулируют. Или когда ситуация располагает к тому, чтобы им или кем-то ещё можно было поманипулировать. В общем, Прелати ему откровенно не нравилась. И лёд, неровным и неверным слоем накрывающий половину Ла-Манша, вдруг показался ему единственной дорогой к замку, где злобная (наверняка) невестка Прелати держит в заточении прекрасную и ни в чём не виноватую актрису.

Эвакуатор спохватился.

— Так какой способ? — вежливо (даже, пожалуй, слишком вежливо) спросил он.

Прелати отреагировала с готовностью, что ещё больше усилило его подозрения: совсем как собака водит носом, ловя след верхним чутьём, она покрутила головой, оглядывая ледяную равнину, высматривая, видимо, какие-то ориентиры, затем уверенно ткнула пальцем прямо туда, куда глядела их «Фуксия».

— Там, — сказала она. — Надо подъехать ближе и сами всё увидите.

— Что там? — с подозрением спросил Питер.

— Тоннель под проливом, — поколебавшись, ответила старуха. Питер и Аслан медленно переглянулись.

— Тоннель?! Под проливом?! — Жак даже слегка потряс головой. Определённо, сегодня был непростой день для простого куратора королевских поставок.

— Да. Автокапсулы перебираются по нему. Быстрее, проще и безопаснее.

— Это тоже древние построили?

— Нет, это мы с братом прорыли на досуге, — ответила Прелати раздражённо. — Любим, знаете, копать землю. С детства.

8

— Я. Туда. Не полезу.

Аслан произнёс эти слова твёрдо и раздельно.

Он, Питер Кэтфорд, Жак Делакруа и мадемуазель Прелати стояли на краю ледяного обрыва; Майя тоже стояла с ними, но не с бабушкой, а рядом с Асланом, укутанная в тёплую накидку. Ледник образовывал корку над поверхностью земли толщиной до полутора человеческих ростов, но в этом месте в нём был провал — потому что провал был и в земле. Дыра была совсем не такая, как воображал себе Питер. Во-первых, она не уходила в землю отвесно, из неё не шёл огонь и не доносился инфернальный хохот какого-нибудь демона. Дыра, точнее даже три дыры, она была тройная, — углублялась отлого, почти параллельно земле, насколько было можно увидеть, и, действительно, в сторону моря; была в ней какая-то обыденная утилитарность, какая-то донельзя логичная она была, совершенно обоснованная и занимающая своё место. Впечатление усиливали толстые железные нити, попарно тянувшиеся из трёх развёрстых её пастей и прятавшиеся далее под ледником, на краю которого они стояли.

— Что это? — спросил Питер.

— Это называется рельсы, — сказала Прелати. — Железная дорога.

— Дорога? — переспросил Аслан недоверчиво. — По ним передвигаются?

— Да, — ответила старуха. — Специальные повозки с железными колёсами. Поезда.

— Они же гладкие, — произнёс Жак. — Повозки… поезда будут скользить.

Прелати пожала плечами равнодушно.

— Я туда не полезу, — повторил Аслан. — Надо ехать через пролив, по льду.

— Я не знаю дорогу через пролив, — ответила старуха. — Если мы его пересечём, сначала надо будет найти место, где выходит этот туннель. Путь до замка Меффрэ я смогу указать только оттуда.

— Отлично, — сказал эвакуатор. — Так и сделаем.

— Погоди, погоди, — медленно произнёс Жак. Эвакуатор глянул на него чуть ли не враждебно. Жак начал загибать пальцы.

— Как мы переберёмся через пролив, неизвестно.

— По льду, как ещё, — сказал Аслан.

— Дальше льда может и не быть, — сказал терпеливо финансист, он же рабочий. — Раз. Затем мы будем искать то место, где выходит этот… тоннель. Это время. Два. Сколько у нас припасов, Аслан?

Аслан промолчал, и Питер вспомнил, что припасов у них, кроме пары бочонков с питьевой водой и небольшой сумки с лепёшками, которую им всунули спасённые от разбоя горожане, не осталось.

— Три, — произнёс Жак. — Потому что геройствовать это хорошо, но кушать тоже надо.

— Я туда не полезу, — в третий раз повторил Аслан.

— Почему? — просто спросил Жак. Эвакуатор промолчал.

— То есть рациональных причин нет, — подытожил его финансист.

— Неизвестно, что там, в этой дыре, — теперь Аслан глядел прямо на мадемуазель Прелати. Майя прижалась к нему и смотрела на бабушку тоже сердито, нахмурившись.

Жак пожал плечами.

— Точно так же неизвестно, что нас ждёт на середине пролива. Например.

— Я ей не верю, — объявил эвакуатор.

— Аслан, — сказал Питер. — Ты грубишь.

— Я вам не верю, — поправился Аслан, обращаясь уже прямо к Прелати. Наступила тишина, которую нарушало лишь щёлканье и стрекотание какой-то неведомой птички над их головами. — Как вы попали в Лилль? Вы не узнавали места, по которым мы ехали. Вы путали названия деревень игородов. Массалья находится на юге, а Нант на западе, хотя по вашим словам, вы там ночевали на пути из Кале. Зачем вы нам лжёте? Я вам не верю. И это очень рациональная причина.

Старуха стояла спокойно, оглядывая местность.

— Я просто забыла. Это было давно.

— Предлагаю голосовать, — скучным голосом произнёс финансист. — Мы теряем время.

Эвакуатор растерялся, затем быстро сказал:

— Майя тоже голосует.

— Конечно, — великодушно сказал Жак. — Как и мадемуазель Прелати.

Все взгляды обратились к Питеру, поскольку только его мнение было неясным. Питер помолчал, вздохнул, затем поднял большой палец, показывая его Жаку.

— Здорово, дружище, — сказал он, кивая. — Просто здорово, правда. Вижу, что Дебатц не зря тебя боится. Да и не только Дебатц, я так понимаю.

Жак хмыкнул и отвернулся.

— Голосовать нельзя, — сказал Питер серьёзно. — Жак вас провёл, как детей. Вопрос слишком важный.

— Важный, но простой, — заметил Аслан. — Рациональные доводы против…

Жак поднял брови.

— …против других рациональных доводов, — закончил капитан королевской эвакуации.

— Есть ещё, — сказал Питер.

— А, — сказал Аслан. — Ну, изложи.

Питер молчал, хмурясь и кусая губу. Затем вздохнул и произнёс:

— Наш мир представляет собой диск. С утолщением в середине и узкий по краям.

— Ого, — сказал Жак. — И к чему это ты?

— Вроде же шар, — Аслан пристально смотрел на Питера, чтобы понять, не разыгрывает ли тот их. Питер выдержал его взгляд.

— Шаром наша планета не была даже у древних, — сказал он. — Она была геоид. Сплющенная с полюсов сфера.

— Ну да, — сказал Аслан. — Шароподобный геоид, гигантский континент, Европа. Или как там сейчас модно? Евразия? Индиопа?

— Ну, во-первых, всё-таки не шар, а диск, — сказал Питер тихо. — Во-вторых, континент не один.