Слияние душ
Шрифт:
– Может, давление поднялось.
– Почему так думаешь?
– Как будто волна жара обдала. Чувствовала, что голова вся пылает. Похоже и на температуру.
– Оль, может быть «Скорую» вызвать? Как думаешь?
– Нет, не нужно. Принеси мне воды. А я просто посижу потом. Ладно?
Не прошло и двух минут, как Костя принес мне воды, таблетку от температуры (на всякий случай) и градусник. Я померила температуру. Оказалось, что я не ошиблась; у меня было 37,5. Запив таблетку, я удобно уселась в кресле. И потихоньку начала успокаиваться. Где-то минут через 20 я задремала, а потом уже меня полностью охватил
Проснулась я отдохнувшая. Чувствовала себя неплохо. В комнате было светло из-за настольной лампы, которая находилась между креслами. Свет её был направлен на место, где отдыхала я. Мне захотелось узнать, сколько времени, и я достала из кармана джинсов сотовый телефон. Было почти девять часов вечера. Я встала с кресла, но, увидев, что на кровати спит Альберт, решила сесть обратно, чтобы каким-либо шумом не прервать его сон. Кости в комнате не было. Мне не хотелось дальше сидеть так одной. Я решилась и пошла на кухню, медленно и тихо ступая по ковру.
Костя сидел на кухне и читал какую-то книгу. Судя по выражению лица, она была не из легких, потому что взгляд его был предельно серьезен, глаза, словно впивались в слова, написанные в книге, а на лбу выступили морщины от долгого обдумывания. Я села напротив него. Костя оторвался от своего занятия и посмотрел на меня.
– Оля, зачем же ты поднялась? Тебе легче?
– спросил он строгим голосом и все его волнения за меня сразу стали видны на его добром лице.
– Да, легче. Спать я больше не хочу. Я с тобой посижу. Или помешала? Ты так увлеченно читал.
– Конечно, сиди. Я вижу, у тебя даже румянец появился, но это не из-за температуры. Этот румянец нормальный, здоровый. Я в этом понимаю. А книгу я потом успею почитать! Чаю хочешь?
– Хочу. Давай попьем.
Костя поставил чайник на плиту, а я в это время насыпала по чашкам заварку с сахаром. Мне так захотелось узнать продолжение рассказа о Нине, что я, не колеблясь, задала вопрос Косте:
– Нина осветила твою жизнь?
Костя отошел от плиты и направился к стулу, чтобы сесть. Немного поразмыслив, он сказал мне:
– Да, можно сказать и так. Но ещё и согрела.
– Кость, если ты не очень устал, расскажи мне о Нине...
– Хорошо, но недолго. Завтра я рано утром должен отвезти Альберта к моей маме. Она безумно скучает по нему. Эти две недели он будет у неё, а я буду готовиться к отъезду. Тем более, надо ещё квартиру в порядок привести, ведь после моего отъезда она будет сдана квартирантам.
– Я помогу тебе прибраться. Не беспокойся.
Чайник закипел. Костя налил воду в кружки и продолжил своё повествование.
– Как ты помнишь, Нина вышла от подруги подавленной и обеспокоенной. Я спросил у неё, что произошло.
« - Моя подруга – Лена – хороший человек, добрый, понимающий. У нас с ней всегда были прекрасные отношения, мы поддерживали друг друга во всем, ничего не скрывали, делились самыми сокровенными своими тайнами… Но сейчас между нами всё переменилось. Лена попала в плохую компанию, где курят, пьют, матерятся... Костя, если бы ты знал, как я долго пыталась вытащить её оттуда, сколько нервов потратила и времени… Да мне и не жалко своих нервов! Я бы многое отдала, если бы Ленка стала прежней. Но она ничего не хочет слушать. Даже сейчас, за эти несколько минут, которые я у неё провела, она
обматерила меня, сказала не лезть не в свои дела и спокойно пошла курить на балкон. Если б она могла понять, что за годы нашей дружбы она стала мне почти сестрой… И после этого она так отвергает меня!– рассказала она, отвечая на мой вопрос.
Какие же печальные были глаза у Нины… Мы уже подходили к дому, где я жил, как я услышал, что у неё плохо дышит нос. Я подумал, что Нина заплакала.
– Нина, ты плачешь? – спросил я, задержа её руку, чтобы она не шла дальше. Ответа мне не последовало, вместо него я услышал рыдания. Это было что-то похожее на крик души. Я обнял её за плечи. Мы направились к лавочке, стоявшей неподалеку. Нина спрятала лицо, уткнувшись мне в плечо, и продолжала плакать. Я пытался её успокоить, но ничего не выходило.
– Послушай, давай поплачем вместе. У меня вообще нет друга, с которым я могу поговорить. Расскажи мне всё, что тебя сейчас беспокоит, что у тебя творится в душе. Ты не думай, что я тебя не понимаю, у меня у самого не очень-то всё хорошо.
Нина открыла свое лицо всё в слезах и посмотрела на меня такими чистыми глазами, что я не выдержал и заплакал вместе с ней. Мы нуждались в том, чтобы высказать всё, выплакаться, пожалеть друг друга. Мы плакали, как дети, жаждавшие тепла, доброты и поддержки. Я не знаю, сколько мы так сидели, обнявшись и плача, словно весь земной мир был против нас.
Нина вытерла слезы, достала платок и вытерла мои слезы тоже. Мы смотрели друг на друга так понимающе-нежно и искренно. Нина улыбнулась, но глаза её остались также грустны.
– Спасибо тебе, Костя, за то, что выслушал меня. И не только выслушал, но и понял. Родным я не доверяюсь особо. Только ты ощутил, насколько мне плохо... Все мы ищем свой идеал, но порой не находим… Но надо жить дальше, как бы трудно не было. Костя, выше голову! У тебя всё будет хорошо, главное верить в это. Тем более, ты готовишь какие-то работы. Именно работа помогает нам забыть о личных невзгодах и переживаниях. Конечно, совсем немного… Чем ты занимаешься?
– Я занимаюсь философией и культурологией, - ответил я, замечая, как Нина заулыбалась, но теперь глаза её засияли, и между улыбкой и глазами не было такого резкого контраста. – Как я вижу, тебе это нравится, или я ошибаюсь? – спросил я, заинтересованный тем, что Нина так оживилась.
– Да, я интересуюсь философией, но глубоко, как ты, никогда не изучала. Если честно, мне не хватает на это времени и ума, а помочь мне глубоко постичь хотя бы одну из тем философии, некому. Нет такого человека, который попытался бы объяснить мне всё более понятным, доступным языком. Я же не настолько умна, чтобы в одиночестве разбирать мысли, которые оспариваются из века в век разными людьми. Но когда-нибудь я займусь этим...
Я слушал Нину, всё более проникаясь к ней уважением, понимая её. Как же мне было приятно осознавать, что рядом со мной человек не пустой, а думающий. Я сразу почувствовал, что в Нине больше философии, чем она думает, просто она не ощущает этого. Я готов был без конца слушать её, разговаривать с ней… Нина увидела моё восхищенное лицо и немного смутилась.
– Ну что ж, Костя, рада была с тобой познакомиться! Мне пора идти. Мне нужно помогать маме, я и так задержалась. Надеюсь, ещё встретимся! Если ты, конечно, хочешь.