Сломанная скрижаль
Шрифт:
Фурия хотела домой, к лавовым полям и аромату серы. Она-то — за что она наказана Сатаной? Её призвал человек, она была в своём праве, творить на земле что угодно.
Значит, она и вправе вернуться!
Прислушиваясь к далёкому биению Ада, словно к изысканной музыке, фурия Алекто блаженно замурлыкала и материализовала глупышку Алиссу, что так беспечно отправилась погулять со своим девятимесячным чревом.
Весёлая погоня по речной долине очень кстати стимулировала схватки. Скоро Алисса родит дитя, душу которого можно будет заточить в сохранившийся
Как только душа срастётся с камнем, откроется проход в Ад. И фурия наконец-то сможет вернуться домой.
А Борн… Он никогда не разгадает эту загадку. Он слишком глуп!
Фурия замерла в предвкушении. Она наслаждалась видом того, как Алисса, не в силах подняться, корчится на полу.
Пищa пробежала наглая крыса, но фурия не претендовала на её зерно. Она ждала, превратившись в чёрно-синюю светящуюся статую.
Всё будет скоро. Очень скоро. Такая маленькая душа и такой большой ключ…
Алисса застонала как-то особенно протяжно, и фурия поняла, что пора начинать.
Она мысленно расчертила околотронное пространство на четыре сектора — по числу стихий — и начала вязать заклинание.
Тонкие багровые нити тянулись из её рук. Свивались в символы.
Алекто, в отличие от этого дурака, Борна, времени даром не теряла. Вместо того чтобы развлекаться, наблюдая за людьми, и читать человеческие книжонки, она изучала стихии: новую магическую силу Серединного мира.
Путём долгих размышлений и экспериментов, она сама вывела кабалистические знаки, связывающие энергию каждой из стихий.
Скрученный крест — для воздуха.
Наполненный крест — для земли.
Пламя, текущее вверх.
Вода, текущая вниз…
Всё это связывалось привычными рунами силы, воссоздающими нужные ракурсы — дворец — портал — движение — ад.
Завершив магическую вязь, Алекто ощутила усталость. Оглядела связанное: четыре стихии и ловушка для живой души.
Оставалось дождаться этой самой души. Сейчас ей нужна была максимально лёгкая, почти невесомая. Душа новорождённого ребёнка.
Можно бы и другую, проход вышел бы вернее и крепче, но времени было в обрез.
Борн глуп, конечно, но не настолько, чтобы не заметить всплеска магии над старой Йорой.
Это не Вирна, куда сбежались все уцелевшие магистры и день за днём творили там заклинания — то впустую, а то и добиваясь школярских успехов.
В Вирне Алекто удалось сокрыть вспышку силы, когда она связывала душу человека и трон правителя.
Чем старше и опытнее душа, тем сложнее вплести её в магическую сеть, превратив в ключ. Но и тем более свирепый страж порога из неё получится.
Она была глупа. Зачем нужен страж, если хочешь всего лишь сбежать?
Борн не догонит, ему заказан путь во владения Сатаны!
Эх… Если бы Алекто сразу догадалась использовать душу едва рождённого ребёнка, то у неё уже был бы проход в Ад!
Но она, привычная исполнять закон, купила смертную душу так, как и было положено по закону. Уж какая досталась…
Она слишком поздно поняла, что надо брать от этого мира силой!
Она не виновата, что её заперли здесь! Закон Сатаны умер! Похищенная душа будет ничуть не хуже выкупленной по закону!
Да и кто узнает? В мире людей больше нет Церквей
Сатаны, что учитывают каждую смерть мягкотелого, каждое дуновение души!Можно жрать! Жрать сколько влезет!
Алисса опять застонала, похоже, у неё начинались потуги.
Фурия ощутила, как затрепетал в ней флюид — её лёгкая магическая кровь. Вот сейчас всё свершится! Вот сей…
— А ты мастерица, Алекто! — раздался вдруг негромкий баритон.
Фурия вскинула руки, выбрасывая когти и зашипела от ярости: перед нею стоял Борн.
Сверкающий, в проклятой человечьей одежде — он был отвратительно похож на смертных!
— Ты зря решила, что я не смогу догадаться, — проговорил он с усмешкой. — Не такой уж сложной была шарада с троном.
— Убирайся! — заклекотала Алекто, теряя всякое желание говорить по-людски. — Ксшшпш!
Борн провёл ладонью перед её лицом, и символы стихий, оплетающие стонущую Алиссу и остатки трона древнего правителя Йоры, засветились уже не багровым, но алым.
Алисса приподнялась на локте — она узнала демона. Тот предостерегающе поднял ладонь: лежи!
Фурия от злости уже до половины обратилась в крылатую исчерна-синюю тварь, только лицо её оставалось женским.
— Это моё! — шипела она. — Мой ключ!
Борн с усмешкой разглядывал вязь пылающих символов, читая их, а потом рассмеялся:
— Дура ты, Алекто, — сказал он негромко. — Дурой была и дурой осталась. — В этом мире нужно учитывать пять стихий: воду и огонь, землю и ветер. А ещё… Флюид, что объединяет по свойствам и души людей, и средоточие огня сущих!
Он взмахнул рукой, дописывая пятый символ. И тут же каменный кусок трона вздрогнул и начал расти, превращаясь в огромное маслянисто-чёрное кресло.
С потолка посыпалась пыль. Дрогнули, разрастаясь, стены «зернового склада» — дворец правителя возвращал себе утраченный облик.
Заклинания, испорченные Борном, стали болезненно-прозрачными и вдруг… погасли, поглотив пыль.
Тронный зал снова стал светел и чист. И могучий каменный трон был в нём единственным тёмным пятном.
Алисса нашла в себе силы встать на четвереньки — всю её какая-то страшная сила тянула вниз.
— Где? — спросила она, оглядываясь. — Где фурия?
И тут же начались потуги, и Борн бросился к женщине, чтобы принять стремительно рождающееся дитя.
— Где она? — в полубреду шептала Алисса.
— Не бойся. Её больше нет.
Борн успокаивающе окутал женщину собственной горячей силой, помогая тужиться прямо на холодном полу тронного зала.
— Убежала? — Алисса в ужасе разглядывала изменившиеся стены.
Ей уже не было больно. Она словно бы наполовину спала, а тело её жило какой-то своей жизнью, служа проводником для дитя.
— Алекто стала тем, чего хотела, — пояснил Борн, улыбаясь и подставляя ладонь под крошечную головку младенца. — Хотела поместить твою душу в ловушку из рун, но не учла, что в этом мире души людей равны средоточию демонов. Это пятая стихия вашего мира, флюид. И теперь «душа» фурии поймана в её же собственную ловушку и замурована в троне. Она будет обеспечивать нам портал в Ад. Незаконный, с точки зрения Сатаны… Но что в этом новом мире законно?